Защита Риббентропа
1 октября 1946 года Международный военный трибунал в Нюрнберге вынес свой приговор. 12 главных нацистских преступников были приговорены к смертной казни (Борман — заочно). Их разбудили ровно в полночь, наступал последний день их жизни — 16 октября. Первым на эшафот поднялся бывший министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп
В те самые минуты, когда Риббентроп поднимался по тринадцати ступенькам эшафота, установленного в спортзале нюрнбергской тюрьмы, типографские машины в Москве печатали номер газеты «Правда». На первой странице находилась статья его советского визави, чьё имя теперь прочно сцеплено с именем Риббентропа благодаря пакту о ненападении 1939 года. Она была посвящена генеральной линии внешней политики Советского Союза, и в ней, в частности, Молотов заявлял: «Глава Советского правительства И. В. Сталин сказал, что он безусловно верит в возможность дружественного и длительного сотрудничества Советского Союза и западных демократий... а также верит в дружественное соревнование между двумя системами».
Вино и дипломатия
В детстве Иоахим Риббентроп, сын германского офицера, неплохо играл на скрипке и подавал спортивные надежды, но учёба ему не давалась. Дворянская приставка к фамилии появилась у него только в мае 1925-го, когда он был уже 32-летним зрелым человеком, ветераном Первой мировой, кавалером Железного креста: его усыновила дальняя родственница из аристократической ветви этого большого рода. Недостаток образования не мешал ему успешно заниматься бизнесом — операциями по продаже германских вин за границу; стартовым капиталом послужили средства, полученные по наследству от умершей ещё в начале XX века матери. К концу 1920-х Риббентроп был богатым человеком со знакомствами не только в бизнес-кругах, но и в политических.
Именно международные связи в начале 1930-х, когда через посредничество своих друзей будущий министр иностранных дел Германии сошёлся с её будущим диктатором, определили его дипломатическую «специализацию» в партийном руководстве. Риббентроп и его люди зондировали почву в промышленных кругах Франции и Великобритании, выходили на влиятельных политиков, исподволь внушали мысль о необходимости разрешить Германии восстановить её военную мощь, ограниченную Версальским договором 1919 года. Крупным успехом Риббентропа стало заключение в 1935 году англо-германского морского соглашения, позволявшего Гитлеру построить флот, по тоннажу и классам кораблей составляющий 35 процентов мощи британского; разумеется, позже фюрер войдёт во вкус и на этом показателе не остановится, но уже тогда это соглашение означало, что Версальский договор положен под сукно. Успехи Риббентропа на «британском фронте» принесли ему должность посла в Лондоне в тот период, когда Гитлер всерьёз рассматривал Великобританию как возможного союзника.
Весной 1938 года Иоахим фон Риббентроп официально возглавил германскую внешнюю политику; впрочем, он обречён был оставаться фактическим «вторым лицом», так как все мало-мальские существенные вопросы в этой области Гитлер решал лично (как и Сталин в СССР). Советско-германский пакт носит имена поставивших под ним подписи рейхсминистра и наркома, но решение, разумеется, принимали их «хозяева». Точно так же и решение о начале войны с СССР Гитлер принимал самостоятельно, но на Риббентропа была возложена обязанность проинформировать советское руководство о начале войны, что он и сделал со свойственной ему педантичностью одновременно по двум каналам — в Москве через посла фон Шуленбурга и в Берлине — лично путём вручения соответствующего меморандума в 4 часа утра советскому послу (и по совместительству — заместителю наркома иностранных дел) Владимиру Деканозову.