+10: цитаты из Вяземского
Сегодня — 230 лет со дня рождения князя Петра Вяземского, поэта, критика, переводчика, мемуариста. Вяземский — воспитанник и верный последователь Карамзина, друг и корреспондент Пушкина, Жуковского, Батюшкова, Дениса Давыдова, участник общества «Арзамас» — прожил 86 лет, изнутри наблюдая все перипетии литературной, общественной и политической жизни и записывая свои остроумные, язвительные и горькие наблюдения. Стихи Вяземского сегодня несколько заслонены от широкой публики славой его блестящих товарищей. Зато его «Старая записная книжка», смесь мемуаров и дневника, вызывает всё более живой интерес — литературной формой, очень актуальной теперь, в век документа, независимостью суждений и, главное, успешным выполнением той задачи, которую сам хроникёр ставил в своих записках: зарисовать и сохранить уходящую натуру, лица, типажи, разговоры и самый воздух русской барской старины, в которой он находил несравненную оригинальность. Из «Старой записной книжки» Вяземского мы выбрали десять исторических анекдотов, до которых сам он был так охоч.
1О каламбурах
Граф Толстой, известный под прозвищем Американца, хотя не всегда правильно, но всегда сильно и метко говорит по-русски. Он мастер играть словами, хотя вовсе не бегает за каламбурами.
Однажды заходил он к старой своей тётке. «Как ты кстати пришёл, — говорит она, — подпишись свидетелем на этой бумаге». — «Охотно, тётушка», — отвечает он и пишет: «При сей верной оказии свидетельствую тётушке моё нижайшее почтение». Гербовый лист стоил несколько сот рублей.
<…>
Князь *** должен был Толстому по векселю довольно значительную сумму. Срок платежа давно прошёл, и дано было несколько отсрочек, но денег князь ему не выплачивал. Наконец Толстой, выбившись из терпения, написал ему: «Если вы к такому-то числу не выплатите долг свой весь сполна, то не пойду я искать правосудия в судебных местах, а отнесусь прямо к лицу вашего сиятельства».
2О поэзии
В какой-то элегии находятся следующие два стиха, с которыми поэт обращается к своей возлюбленной:
Все неприятности по службе
С тобой, мой друг, я забывал.
Пушкин, отыскавши эту элегию, говорил, что изо всей русской поэзии эти два стиха самые чисто русские и самые глубоко и верно прочувствованные.