«Смерть Вазир-Мухтара»: Александр Грибоедов как архетип несбывшегося человека

WeekendКультура

Правда о переломившемся времени

«Смерть Вазир-Мухтара»: Александр Грибоедов как архетип несбывшегося человека

Текст: Юрий Сапрыкин

Иван Крамской. «Портрет писателя Александра Грибоедова», 1873. Фото: Государственная Третьяковская галерея

Книга великого литературоведа Юрия Тынянова рассказывает историю последних месяцев жизни Александра Грибоедова. Две главные темы, с которыми обычно ассоциируется имя Грибоедова — восстание декабристов и «Горе от ума»,— здесь почти не рассматриваются, существуют только в упоминаниях, в подтексте. «Смерть Вазир-Мухтара» — это модернистский по форме роман, появившийся в эпоху (1927 год), когда модернизм в советской литературе уже не приветствуется. В центре его — молодой и блестящий человек, который оказывается безнадежно выпавшим, оставленным в прошлом. Внезапно изменившееся время не принимает человеческий тип, к которому он принадлежит, обрекает его на гибель.

Литературовед Борис Эйхенбаум, единомышленник Тынянова, как и он, принадлежавший к «формальной школе», писал, что это книга «о жизни последнего декабриста среди новых людей: трагическое одиночество, угрызения совести, вынужденное молчание, тоска». Эта характеристика, конечно, имеет в виду не только героя романа, но и его автора, и весь его круг.

Роман предваряет небольшое предисловие, больше похожее на стихотворение в прозе, давно разошедшееся на цитаты. Тынянов сразу выкладывает карты на стол: перед нами не просто биография Грибоедова — книга о переломившемся времени. Что-то случилось, и люди, которые были на коне в прошлую эпоху — и даже те, кого не выбили прицельно из седла,— вдруг чувствуют, что скачка потеряла всякий смысл или стала попросту невозможна. Они перешли невидимую черту, оказались в долгом томительном «после», где время ставит над ними химический опыт: кого-то подвергает незаметной переплавке, других растворяет в кислоте.

Юрий Тынянов, 1930-е. Фото: Фотоархив журнала "Огонек"

Момент, когда время сломалось, обозначен в первой строке: «на очень холодной площади в декабре одна тысяча восемьсот двадцать пятого года перестали существовать люди двадцатых годов с их прыгающей походкой». Но роман не о тех, кто был отправлен в ссылку, или разжалован в солдаты, или перестал существовать буквально: хотя их имена здесь звучат, и не только когда их произносят вслух,— они наполняют собой все пространство, создают фон, как будто еще до начала действия ударили в колокол, и гул не смолкает. Роман не о них — а о тех, кто остался жить.

Исключенность

Это роман об Александре Сергеевиче Грибоедове, и, если следовать внешней канве событий, мы встречаем его в точке наивысшего взлета. Он только что привез императору выгодный мир с Персией, у него готов дерзкий план освоения Закавказья — на манер британской Ост-Индской компании, он вот-вот получит награды, и повышение, и неограниченные полномочия, и поедет к новому месту службы через Тифлис, а в Тифлисе женится на юной грузинской красавице. Когда-то в юности, служа в гусарском полку, он верхом въехал во второй этаж на бал — но и сейчас хорошо держится в седле. Ничуть не похож на сбитого летчика (или всадника). За границами повествования остаются восстание декабристов — Грибоедов оказался под следствием, но все обошлось — и «Горе от ума», составившее ему славу, но не опубликованное и не поставленное. Как написали бы сейчас в соцсетях, сообщая о переходе на новую работу,— «настало время двигаться дальше». Или, как пишет Тынянов в последней строке предисловия, «еще ничего не решено».

И здесь же, в этих отрывистых строчках о том, «как страшна была жизнь превращаемых, жизнь тех из двадцатых годов, у кого перемещалась кровь»,— мы чувствуем, что это история человека, уже подбитого на лету. Хроника необъявленной смерти, медленного и неумолимого ухода из жизни, в которой для этого человека не осталось места.

Почему так? Какие датчики сообщают, что наступило другое время и для него требуется новое качество человеческого материала? Эти сразу же, уже на Сенатской площади, появившиеся «лица удивительной немоты», о которых пишет Тынянов,— откуда они появились, не было же никакого высочайшего циркуляра об их повсеместном учреждении? Вот человек получает орден из рук императора и едет в Персию полномочным послом — и кто распорядился, что в новом времени для такого нет места, как это становится понятно? Что за неосязаемое свойство времени, которое имеет такую власть над людьми?

Лидия Гинзбург вспоминала, как Тынянов говорил однажды: мол, Шкловский — это механик, он верит в конструкцию, «а я детерминист. Я чувствую, что жизнь переплескивается через меня. Я чувствую, как меня делает история».

Конформизм

Про героя «Вазир-Мухтара», казалось бы, очевидно: сам виноват. Восстание разгромлено, друзья кто в каземате, кто в рудниках, сам едва остался цел — якобы генерал Ермолов, когда в «крепость Грозную» прискакал фельдъегерь с распоряжением об аресте Грибоедова, дал тому час времени, чтоб уничтожить все бумаги, и следственной комиссии попросту нечего было ему предъявить. Кто в каземате и в рудниках — а он едет в столицы, готовит проекты, ищет новой славы. Идет обедать с генералами — один два года назад протягивал Грибоедову допросный лист, другой командовал повешением пяти человек на кронверке Петропавловской крепости. И жалобы на время тут излишни: сам полез не в свои сани и спелся не с теми. Если ты ходишь по грязной дороге, ты не можешь не выпачкать ног.

С позиций моральной безупречности к герою романа вообще есть вопросы. Отрекся от своего покровителя генерала Ермолова и стал правой рукой нового кавказского главнокомандующего, по общему мнению, бездарного и ограниченного Паскевича. Как-то даже демонстративно дружит с Булгариным, у которого уже сложившаяся репутация доносчика; декабрист Завалишин напишет потом в воспоминаниях — «ни за что так не упрекали Грибоедова люди, даже близкие ему, как за сношения его с Б<улгариным>, и это всегда задевало заживо Грибоедова».

Что ж, про Булгарина Грибоедов, герой романа, все объясняет: «Сначала он дружил с Фаддеем, потому что тот показался ему самым забавным из всей литературной сволочи, потом из-за того, что эту сволочь стали гнать, и наконец привык к этой дружбе». А про генералов остались свидетельства современников: дескать, для своевольного Ермолова Грибоедов был лишь остроумным собеседником, украшением стола, а на Паскевича он мог влиять, и для Грибоедова с его амбициями это существенная разница.

Успеть что-то сделать, даже ценой кривотолков за спиной,— сильный мотив для человека с умом и талантом, который чувствует, как время выталкивает его за дверь. Ну и потом, не стоит подходить с этической меркой советского интеллигента к дворянину на государевой службе — для последнего «сотрудничество с системой» не нагружено еще тяжелым историческим опытом; «еще ничего не решено». Пушкин, также переживший арест и ссылку друзей, получает должность, соглашается, чтоб император стал его единственным цензором, пишет о том, как «начало славных дел Петра мрачили мятежи да казни»,— хотя в романе оправдывается за эти строчки перед Грибоедовым: мол, «надо было кинуть им кость». Это понятный ход мысли — списать свои мятежные порывы как заблуждения молодости, решить, что и тогда, и сейчас ты хотел лишь блага Отечеству, но теперь добиваться его нужно иными методами, и ради этого блага возможно принимать орден из рук императора и обедать черт знает с кем. В начале XIX века так думать было проще.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Потерянная туфелька и утраченная актуальность Потерянная туфелька и утраченная актуальность

Краткая история Золушки от египетских пирамид

Weekend
Штаны из тента для палатки: как джинсы за 150 лет превратились из спецовки в самую популярную одежду в мире Штаны из тента для палатки: как джинсы за 150 лет превратились из спецовки в самую популярную одежду в мире

История брюк, без которых невозможно представить современный гардероб

Вокруг света
Горный ветер Горный ветер

Вновь украл девушку. Но в этот раз, справедливости ради, с ее разрешения!

Правила жизни
Пятница круглое лето Пятница круглое лето

Начало лета похоже на пятницу. Чувством, что всё еще впереди

Новый очаг
Людмила Зыкина: «Обычного женского счастья у меня не получилось» Людмила Зыкина: «Обычного женского счастья у меня не получилось»

О народной любимице, певице Людмиле Зыкиной рассказывает журналист Олег Перанов

Коллекция. Караван историй
«От настоящей любви не бывает больно»: певица Асия и ее возлюбленный Олег Мартышкин — о чувствах и отношениях «От настоящей любви не бывает больно»: певица Асия и ее возлюбленный Олег Мартышкин — о чувствах и отношениях

Что такое любовь? И как сохранять ее несмотря ни на что?

Psychologies
Аскольд Акишин Аскольд Акишин

Современный российский комикс нельзя представить без Аскольда Акишина

Правила жизни
Насколько проработаны ваши травмы? Насколько проработаны ваши травмы?

Мы предлагаем проверить, насколько вы проработали свои травмы

Psychologies
Оставаться нельзя выбраться Оставаться нельзя выбраться

Как выйти из френдзоны

Лиза
Пять китайских автомобилей, за которые брендам теперь стыдно. Список Пять китайских автомобилей, за которые брендам теперь стыдно. Список

Как изменились китайские автомобили с момента прихода в Россию

РБК
«Когда все снова придет в норму?»: искусственный интеллект отвечает на 8 сложных жизненных вопросов «Когда все снова придет в норму?»: искусственный интеллект отвечает на 8 сложных жизненных вопросов

Как GPT-3 отвечает на философские вопросы о нашей жизни?

Psychologies
Подмена эмоций: как распознать у себя рэкетные чувства Подмена эмоций: как распознать у себя рэкетные чувства

Из-за чего происходят рэкетные чувства и как разобраться в себе?

VOICE
Кто сделал первый в мире автомобиль с аэродинамическим кузовом? Кто сделал первый в мире автомобиль с аэродинамическим кузовом?

В 1923-м, появились первые в мире автомобили, созданные с учетом аэродинамики

Maxim
«Невинная шалость вылилась в оскорбления»: звезда сериала «Сваты» Олеся Железняк пережила травлю из-за фигуры «Невинная шалость вылилась в оскорбления»: звезда сериала «Сваты» Олеся Железняк пережила травлю из-за фигуры

Олеся Железняк столкнулась с упреками из-за лишнего веса

VOICE
А были ли деревни? А были ли деревни?

Как возник миф о потёмкинских деревнях?

Дилетант
Outlook: как настроить автоответчик на время отпуска? Outlook: как настроить автоответчик на время отпуска?

Настраиваем автоответ на входящие сообщения в Microsoft Outlook

CHIP
Не ешь! Они ядовитые Не ешь! Они ядовитые

Нарциссы и еще 7 растений в саду, которые опасны для собак

Лиза
7 книг о том, как добиваться результатов, не выгорая 7 книг о том, как добиваться результатов, не выгорая

Книги авторов, чьи советы помогают избежать выгорания

СНОБ
Что такое «синдром счастливчика» и почему позитивное мышление не всегда полезно Что такое «синдром счастливчика» и почему позитивное мышление не всегда полезно

Способно ли позитивное мышление изменить жизнь человека?

Maxim
Краткий ликбез по странным женским увлечениям: знаки зодиака, карты Таро, соционика и прочая хиромантия Краткий ликбез по странным женским увлечениям: знаки зодиака, карты Таро, соционика и прочая хиромантия

Современные мистические увлечения: в чем их суть и влияют ли они на реальность

Maxim
Лена Ужинова Лена Ужинова

Лена Ужинова — одна из самых известных и титулованных российских художников

Правила жизни
Пастораль Пастораль

Как живут сойоты, потомки древнейшего самодийского народа Восточных Саян

Вокруг света
Почему «Стражи Галактики. Часть 3» — лучший кинокомикс (мы уже забыли, с каких пор) Почему «Стражи Галактики. Часть 3» — лучший кинокомикс (мы уже забыли, с каких пор)

Каким получился новый фильм о Звездном Лорде и его команде?

Maxim
Ленивцы против супербактерий: как тихони из тропических лесов помогут победить болезни человека? Ленивцы против супербактерий: как тихони из тропических лесов помогут победить болезни человека?

Как ленивцы могут помочь победить супербактерий?

Вокруг света
Действительно ли слоны боятся мышей? Действительно ли слоны боятся мышей?

Действительно ли мышка может напугать слона?

ТехИнсайдер
Судьба «Почтальона» Судьба «Почтальона»

Как роман времен Великой депрессии вдохновил Альбера Камю и покорил Тома Вулфа

Weekend
Иван Янковский: «Я очень боюсь застрять, перестать развиваться, переживать новые чувства и эмоции» Иван Янковский: «Я очень боюсь застрять, перестать развиваться, переживать новые чувства и эмоции»

Иван Янковский делится мыслями о том, как стиль жизни наполняет ее смыслом

Maxim
6 золотых правил нестареющих женщин: запомни их как мантру! 6 золотых правил нестареющих женщин: запомни их как мантру!

Простейшие привычки, которые помогут отсрочить старение на десятки лет

VOICE
Забудь Серкана: невероятно красивые турецкие актеры, в которых невозможно не влюбиться Забудь Серкана: невероятно красивые турецкие актеры, в которых невозможно не влюбиться

Горячие красавцы из турецких сериалов. Собрали специально для тебя!

VOICE
7 изматывающих и бессмысленных привычек, которые есть почти у каждого 7 изматывающих и бессмысленных привычек, которые есть почти у каждого

Семь вредных привычек, которые могут высасывать из вас энергию

Maxim
Открыть в приложении