TatlerОбщество

Сво­бод­ная жен­щи­на Востока

Прин­цес­са Хайя — дочь ко­ро­ля Иор­да­нии и жена пра­ви­те­ля Дубая — во­дит ма­ши­ну, бли­ста­ет в ко­рот­ких пла­тьях в Аско­те и про­чи­ми си­я­тель­ны­ми спо­со­ба­ми со­вер­ша­ет ре­во­лю­цию в араб­ском мире.

Текст: Шар­лот­та Эдвардс

Прин­цес­са Хайя бинт аль-Хусейн всю жизнь меч­та­ла во­дить гру­зо­вик — как по­кры­тые та­ту­и­ров­ка­ми ге­рои ее лю­би­мо­го ре­а­ли­ти-шоу Ice Road Truckers. Пере­го­ва­ри­вать­ся с по­пут­чи­ка­ми по ра­ции, слу­шать в ка­би­не Guns N’ Roses и Pink. Пра­ва у нее име­ют­ся — со вре­мен, ко­гда дочь ко­ро­ля ис­пол­ня­ла обя­зан­но­сти по­чет­но­го пре­зи­ден­та Иор­дан­ско­го со­ю­за ра­бот­ни­ков на­зем­но­го транс­пор­та и ме­ха­ни­ков. К сло­ву, прав ка­те­го­рии СE нет боль­ше ни у од­ной иорданки.

Но прин­цес­сы не кру­тят ба­ран­ку. А ведь это го­то­вый сце­на­рий «Рим­ских ка­ни­кул» но­во­го мил­ле­ни­у­ма. Наслед­ни­ца пре­сто­ла ав­то­сто­пом сбе­га­ет из двор­ца, зна­ко­мит­ся с кра­сав­цем-даль­но­бой­щи­ком, ко­то­рый мчит ее на сво­ем Iveco по ав­то­стра­де Рим–Неа­поль, а по­том укла­ды­ва­ет спать в ка­би­не. Проснув­шись, прин­цес­са вы­ку­ри­ва­ет первую в жиз­ни си­га­ре­ту, по­ку­па­ет без­раз­мер­ную фут­бол­ку, на­ни­ма­ет­ся в кон­то­ру но­во­го дру­га и, вда­вив газ, уно­сит­ся на­встре­чу рез­ким по­во­ро­там, ко­со­го­рам и ру­кам, про­пах­шим до­ждем и бен­зи­ном. Твит­тер за­хлеб­нул­ся бы в хе­ш­те­гах #weshouldallbetruckers. В наши дни все бо­рют­ся — хотя бы в соц­се­тях — за пра­ва раз­но­об­раз­ных ча­стей жен­ско­го тела, на­чи­ная с сос­ков и за­кан­чи­вая ва­ги­на­ми. С ре­во­лю­ци­он­ны­ми зна­ме­на­ми мар­ши­ру­ют даже те, кто ни­ко­гда в жиз­ни не дер­жал ни­че­го тя­же­лее су­моч­ки Chanel 2.55: гол­ли­вуд­ские звез­ды, на­след­ни­цы мил­ли­о­нов, топ-мо­де­ли и, само со­бой, вы­со­че­ства, си­я­тель­ства и благородия.

В от­ли­чие от за­пис­ных за­пад­ных ак­ти­ви­сток, со­ро­ка­трех­лет­няя дочь по­кой­но­го ко­ро­ля Иор­да­нии Хусей­на и еди­но­кров­ная сест­ра ны­неш­не­го ко­ро­ля Абдал­лы дав­но на­ча­ла соб­ствен­ную жен­скую ре­во­лю­цию на Восто­ке. При­чем на­ту­раль­но нес­ла зна­мя — на от­кры­тии Олим­пи­а­ды в Сид­нее: Хайя страст­ная на­езд­ни­ца и участ­во­ва­ла в Играх в со­ста­ве сбор­ной. Она — пер­вая спортс­мен­ка из араб­ской стра­ны, ко­то­рая про­шла ква­ли­фи­ка­цию чем­пи­о­на­та мира по кон­ку­ру. На Пана­раб­ских иг­рах в 1992‑м Хайя за­во­е­ва­ла брон­зу — ни до, ни по­сле ни одна жен­щи­на не по­лу­ча­ла ме­да­лей в вер­хо­вой езде за всю по­лу­ве­ко­вую ис­то­рию Олим­пи­а­ды араб­ско­го мира. В двух­ты­сяч­ные ее вы­со­че­ство была пре­зи­ден­том Меж­ду­на­род­ной фе­де­ра­ции кон­но­го спор­та — до того ор­га­ни­за­цию воз­глав­ля­ли лишь пред­ста­ви­те­ли ко­ро­лев­ских до­мов Европы.

Водить ма­ши­ну прин­цес­са вы­учи­лась как раз для того, что­бы пе­ре­во­зить сво­их ло­ша­дей. А еще что­бы про­ще было до­би­рать­ся туда, где ее ждут с гу­ма­ни­тар­ны­ми мис­си­я­ми: на Гаи­ти по­сле ура­га­на «Мэтью», в сек­тор Газа, в Либе­рию и Эфи­о­пию. Прин­цес­са — по­слан­ни­ца мира ООН и пред­се­да­тель ду­бай­ско­го Меж­ду­на­род­но­го гу­ма­ни­тар­но­го го­род­ка, од­но­го из круп­ней­ших в мире цен­тров по ока­за­нию по­мо­щи в чрез­вы­чай­ных си­ту­а­ци­ях. Сей­час она рас­ска­зы­ва­ет мне о сво­их про­ек­тах в го­сти­ной двор­ца в Дубае, и одно с дру­гим ни­как не вя­жет­ся. По мест­ным мер­кам ком­на­та скром­ная: се­реб­ря­ные зер­ка­ла, зе­ле­ные шел­ко­вые ков­ры, брон­зо­вая го­ло­ва ло­ша­ди, во­дру­жен­ная на глы­бу хру­ста­ля, и ги­пер­ре­а­ли­стич­ный порт­рет мужа, шей­ха Мохам­ме­да ибн Раши­да Аль Мак­ту­ма — пре­мьер-ми­ни­стра и вице-пре­зи­ден­та Объ­еди­нен­ных Араб­ских Эми­ра­тов, а так­же пра­ви­те­ля Дубая. Сама прин­цес­са вы­гля­дит, как Кейт Мид­дл­тон на фер­ме в Нор­фол­ке. Рас­пу­щен­ные во­ло­сы, ру­баш­ка Gap, кар­ди­ган Chanel, брю­ки чи­нос Joseph, ба­лет­ки Lanvin.