Режиссер Алексей Мартынов — о смысле существования Мастерской Брусникина
«РБК Стиль» поговорил с режиссером о десятилетии Мастерской Брусникина, премьере «Плотника» и необходимости в какой-то момент опираться на себя
В Мастерской Брусникина — новая большая премьера. Пластический моноспектакль «Плотник» по одноименной пьесе Лидии Головановой поставил режиссер и актер Мастерской Алексей Мартынов вместе с хореографом Александром Шуйским, решив исследовать соединения современной драматургии, драматического и физического театров.
Вы выпустили уже два спектакля по пьесам Лидии Головановой. Чем так привлекают тексты именно этого драматурга?
Когда я нашел пьесу «Дыры», то решил познакомиться с творчеством Лиды. Тогда же и прочитал пьесу «Плотник», и этот текст тоже меня зацепил. У Лиды классный узнаваемый стиль и музыкальный слог. Она работает с очень простыми, казалось бы, словами так, что бытовой текст, составленный из них, становится небытовым. Из перечисления овощей в «Дырах» или повторяющихся действий, которые совершает героиня «Плотника», высекается нечто, что делает текст чем-то бОльшим, добавляет к нему новые измерения. Причем «Плотника» не обязательно ставить как моноспектакль, тут могут быть разные решения. Но мне показалось важным показать путь и даже перерождение героини в моноформате.
Вы пошли в сторону физического и пластического театра. Играет в спектакле Анжелика Катышева, выпускница Мастерской Брусникина с танцевальным бэкграундом.
Да, причем очень разным. Анжелика училась и в Московской государственной академии хореографии, и в ансамбле Моисеева, занималась контемпорари, участвовала в физических классах Антона Адасинского. Так что и ей, и мне интересна эта пластическая история. В сотворчестве с хореографом Сашей Шуйским мы сделали «Дыры». И «Плотник» — продолжение нашего совместного исследования соединения современной драматургии, драматического и физического театра. Мы ищем это сосуществование текста и движения, нам оно интересно.
Расскажите про объекты художника Георгия Коршия, который работает со старыми досками? Как и почему они стали частью спектакля?
Георгий Коршия в каком-то смысле — живая иллюстрация главной идеи спектакля. Это художник, который сознательно переехал в удаленный хутор Краснодарского края, занялся восстановлением старого дома и параллельно с этим стал создавать уникальные предметы из старых бревен. В своей работе он сохраняет прямую связь с прошлым и через ручной труд находит для себя смысл жизни. Его объекты появились на премьере благодаря нашему партнерству с петербургской галереей «Палаты».
Сотрудничество с современным художником как-то повлияло на вашу режиссерскую оптику? Возможно, вы подглядели какой-то ход, которым будете пользоваться в театре?