Посол Советского союза
Переночевать «на даче» у английской королевы, пережить замечание от Иосифа Сталина, покататься на лыжах с королем Норвегии, поспорить с Никитой Хрущевым и принять поздравления со 100-летним юбилеем от Сергея Лаврова… По случаю профессионального праздника российских дипломатов (10 февраля) «Огонек» побывал в гостях у самого пожилого из них и вспомнил вехи большого пути чрезвычайного и полномочного посла Николая Лунькова.
Накануне нашей встречи я аккуратно интересуюсь у невестки Николая Митрофановича: можно ли достать из шкафа форменный пиджак, может, ветеран его хотя бы для съемки накинет? Та категорична: а иначе и быть не может — посол будет встречать нас только в форме.
От долгой беседы Николай Митрофанович уже устает, говорит с расстановкой, опирается на трость, но сотни и сотни былых приемов дают о себе знать. Нас действительно встречают и провожают «по протоколу», с приветствием и прощальными напутствиями. Николай Митрофанович — высокий, статный, спину держит прямо, и шерстяной пиджак с позолоченным шитьем на воротнике и обшлагах сидит как влитой. С гостями хозяин любезен, а от первого же вопроса поострее дипломатично уходит: многое, мол, «зависит от общей обстановки».
Путевка в жизнь
Свои мемуары бывший посол СССР в Норвегии, Великобритании, Италии, Ватикане и на Мальте опубликовал еще в 1999 году. Они посвящены «любимой внучке Настеньке» — теперь стройной, симпатичной Анастасии уже 28, и она тоже работает в МИДе. Я мысленно пытаюсь «отмотать» картинку до 1937 года: деревня Павловка под Рязанью, крестьянская семья с 13 детьми, отца-агронома выгнали с работы за критику слишком раннего сева. Спустя несколько месяцев один из его старших сыновей, Николай, перебрался в Москву на заработки. Утром — на работу в ЗИС, вечером — на учебу на вечерний факультет автомеханического института, с немецким языком. Ночевать без московской прописки приходилось то на Казанском вокзале, а то и вовсе под мостом.
В мемуарах он вспоминает: «Долго ли можно выдержать такую ”райскую“ жизнь?! И вот в одну из ночей я шел по Москворецкому мосту и, вдруг глубоко ощутив всю безвыходность моего положения, остановился, засмотревшись на Москву-реку, в голову лезла мысль: не прыгнуть ли туда, кончив все разом. Помешал, а вернее, спас меня милицейский караул».
Милицейский караул и впрямь выручил: пристроили в «общежитие-барак на 47 коек»…
Тут можно выдохнуть и перемотать обратно, что было после этого: 24 года руководства посольствами, 30 лет в десяти европейских государствах, 57 лет — в ранге чрезвычайного и полномочного посла — ни у кого из живущих дипломатов столько нет.
И еще — 75 лет в браке.
Замуж по рекомендации
С супругой будущий посол, выходит, познакомился где-то в конце войны — даты предательски ускользают из памяти, а в мемуарах об этом ничего нет.
«Дай я скажу, Коль»,— 99-летняя миниатюрная Валентина Николаевна мягко накрывает своей ладонью крупную руку мужа. «Я сама — тверская, из деревни Острожня, под Тверью. Работать начала с 19 лет, осенью 1939 года, когда кончила курсы машинистки и стенографистки»,— вспоминает она. В 1943 году в МИД попал и Николай Митрофанович: с завода его как знающего немецкий направили сперва в Высшую партийную школу, а затем в Третий Европейский департамент, который и сегодня занимается отношениями с Австрией и ФРГ. Впереди — III Украинский фронт и освобождение Вены, а пока в мидовской столовой он встречает будущую жену.