Мохнатые, зимние, свои
Россия готова совершить еще один прорыв в импортозамещении — растет производство отечественных шмелей. За кулисы самой секретной отрасли народного хозяйства заглянул «Огонек»
За окном ржавеет заброшенный завод, неопрятная лыткаринская промзона спускается к Москве-реке. Но в воздухе стоит сладковатый аромат, а по кабинету, жужжа, летает случайно вырвавшийся на свободу одинокий шмель. «Трутень»,— опытным глазом определяет директор по производству службы биологического опыления «Компас» Елена Шишкова.
Спасать и водворять трутня обратно в улей не имеет смысла, уже завтра он все равно умрет. Да и рабочие шмели, оказывается, тоже товар одноразовый. Одноразовость эту подчеркивает даже простенький картонный улей. Побольше, чем коробка от чайника, поменьше, чем от пылесоса. В таком виде шмели поставляются в сады и тепличные комбинаты, где опыляют растения. Или, как говорят специалисты, «работают».
Внутри коробки пластмассовый каркас для гнезда, какая-то вата и готовая шмелиная семья — примерно 200 рабочих особей. Сидит она, семья, тихо, но, если заглянуть в коробку, сердито гудит. Улей весит 3,5 кг, и большая часть этого веса — резервуар с сиропом, запас на всю недолгую жизнь шмелиной колонии. Взрослые особи только сиропом и питаются. Личинок они кормят пыльцой. За счет этого и опыляют растения. А когда период интенсивного откорма оканчивается, шмели начинают работать гораздо хуже. И тогда их утилизируют вместе с ульем. Обычно просто сжигают, прямо в тепличном комбинате.
Зато здесь в лыткаринской промзоне на втором этаже им на смену подрастают новые шмелиные семьи. Но процесс этот не для посторонних глаз. Стоит попроситься в шмелиную лабораторию, как Елена, еще минуту назад увлеченно рассказывавшая историю семейной фирмы, становится очень подозрительной.
— У нас закрытое производство,— говорит она.— И есть проходимцы, которые много врут, чтобы украсть технологии. Тоже, кстати, выдают себя за журналистов. Ничего мы вам не покажем. Можете улей сфотографировать.
— Вы просто деньги на нас заработать хотите,— подключается еще одна сотрудница.— Не уйдете — позовем охрану.
В красном свете
Попасть туда, где выращивают шмелей, оказывается посложнее, чем пробраться на оборонный завод. Другой российский производитель, воронежская фирма «Бамблби», еще по телефону предупреждает, что ничего не покажет. Предприниматели, выращивающие шмелей под Симферополем, тоже отказываются общаться. Ответ везде один: «секретное производство».
Профессор-агроном Ивановской сельскохозяйственной академии Василий Ащеулов смеется:
— Мы раньше приглашали всех, всё показывали. Помогли и в Воронеже наладить шмелеводство, и в Подмосковье. А сейчас все стали бизнесменами и всё скрывают. Хотя секретов тут никаких нет. Технологии-то у всех примерно одинаковые.
В 1990-х именно Василий Иванович на базе ивановского совхоза «Тепличный» организовал первое в стране шмелеводческое предприятие. Профессор и его ученики получили 20 патентов по разведению шмелей. Но совхоз уже несколько лет как обанкротился, и скрывать ученому больше нечего. С его помощью мы и разбираемся в тонкостях секретного производства.
Внутри шмелиная лаборатория освещена красными лампами, как фотомастерская. Связано это с тем, что в красном спектре шмели ничего не видят, для них это все равно что полная темнота. Так что можно спокойно работать с ними, не боясь укусов. Зато шмели очень хорошо различают оттенки синего, и этот цвет провоцирует их на агрессию. Так что, если вы придете в лабораторию, скажем, в форме военного летчика, вас наверняка покусают. Укус шмеля болезненнее пчелиного, хотя и кусаются эти насекомые реже.
Шмелиных маток учат просыпаться и строить гнездо не ранней весной, как это происходит в природе, а тогда, когда это нужно тепличникам. За месяц выращивания в неволе каждая семья съедает полкило цветочной пыльцы и выпивает больше литра сахарного сиропа.
— Определенные тонкости, которые, видимо, и скрывают от посторонних, связаны со спариванием и с условиями содержания шмелиных колоний на самом первом этапе развития,— полагает чувашский шмелевод кандидат биологических наук Игорь Мадебейкин.— Например, нужны насекомые, чтобы помогать шмелиной матке. Какие? Подскажу: для этого могут использоваться рабочие особи рабочей пчелы.