Общество | Феномен
«В 1970-е мы ушли из мирового тренда. А сейчас вернулись»
На прошлой неделе глава минздрава Вероника Скворцова докладывала президенту: смертность от сердечно-сосудистых заболеваний снижается, выстроена система экстренной специализированной медицинской помощи. «Огонек» поговорил с теми, кто стоит на передовой этой борьбы, — Еленой Васильевой, главным кардиологом Москвы, и Александром Шпектором, руководителем рабочей группы Департамента здравоохранения Москвы по лечению сердечно-сосудистых заболеваний*
Елена Васильева — главный кардиолог Москвы с 2015 года, профессор, главный врач 23-й больницы, заведующая лабораторией атеротромбоза МГМСУ;
Александр Шпектор, профессор, с 2013 по 2015 год — главный кардиолог Москвы, ныне — руководитель рабочей группы департамента здравоохранения Москвы по лечению сердечно-сосудистых заболеваний, заведующий кафедрой кардиологии МГМСУ, директор университетской клиники кардиологии.
Фото Дудукин Николай / Photoxpress.ru
— Ситуация с лечением сердечно-сосудистых заболеваний меняется к лучшему во многом благодаря вашей работе. Показатели смертности снижаются…
АШ.: Какова на самом деле смертность от этих заболеваний, никто не знает. Мы взяли справки о смерти умерших на дому, в которых причиной была указана ИБС — ишемическая болезнь сердца, и сравнили с амбулаторными картами этих пациентов. В половине случаев в карте не было никаких упоминаний об ишемической болезни! То есть причина берется с потолка, а реальной статистики нет, особенно по хроническим амбулаторным больным. В стационарах картина понятнее — тут смертность от острого инфаркта миокарда по Москве снизилась за последние годы примерно в 3 раза.
— Вы в свое время инициировали создание рекламного ролика о действиях при первых признаках инфаркта. Какие ошибки совершают потенциальные пациенты?
ЕВ.: Главная ошибка — русское терпение, привычка сносить боль. И недоверие к медицине.
АШ.: В этом недоверии, кстати, велика роль прессы, которая непрерывно рассказывает, какая у нас ужасная медицина. Рассказывать, что где-то хорошо лечат, неинтересно.
ЕВ.: Говорить «у нас плохие врачи, плохое медицинское образование» давно считается хорошим тоном. Досадно, что у большинства наших интеллигентных, думающих друзей те же стереотипы.
— Давайте поработаем на разрушение стереотипов. Прочь недоверие! Закололо в груди — вызываем врача, так?
ЕВ.: Если боль не прошла в течение 5 минут, если она давящая, сопровождается чувством страха, холодным потом — немедленно вызывайте скорую.
Фото Анатолий Жданов
— Скорая помощь привезет в одну из больниц созданной вашими усилиями инфарктной сети. С ее появлением количество экстренных операций по установке стентов резко возросло. За счет чего?
АШ.: Эта сеть создана благодаря программе масштабной модернизации московского здравоохранения, начатой после 2010 года. В 2013 году уже в 13 больницах Москвы были ангиографические установки. Сейчас в городе 24 круглосуточно действующих сосудистых центра с такими установками. Но оборудования мало, его надо правильно использовать. При инфаркте миокарда наиболее опасной формы — с подъемом сегмента ST на кардиограмме — крупный сосуд, снабжающий сердце кровью, чаще всего полностью закрыт тромбом. Есть два варианта лечения: тромболизис — введение сосудорасширяющего лекарства или операция.
ЕВ.: Вводить лекарство менее эффективно: открыть сосуд удается только в половине случаев, к тому же высок риск кровотечений, в том числе кровоизлияния в мозг. Значительно эффективней и безопасней открыть сосуд в операционной в течение максимум двух часов после вызова скорой, что, к сожалению, возможно не везде — в сельской местности, увы, это не так.
— А в Москве это стандартная практика?
АШ.: Как сказали однажды на европейском конгрессе, «наша цель — оставить тромболизис в норвежских фьордах и на греческих островах» — там, где до операционной не довезти. А в европейских мегаполисах давным-давно основной метод — экстренная первичная ангиопластика, восстановление просвета сосуда. В этом суть инфарктной сети: от скорой, как только она поставила диагноз, в клинику идет сигнал: «Везем инфаркт, готовьтесь». Раскрывается операционная, и пациент, минуя приемный покой и кардиореанимацию, завозится практически на стол. Департамент здравоохранения выпустил приказ, предписывающий эту логистику. Для Москвы это был новый протокол.
— А для остального мира?
АШ.: Стандартный.
ЕВ.: Многие уважаемые кардиологи нам говорили: «Вы с ума сошли, здесь не Париж, как вы их заставите работать?»