Эйнштейн — швейцарский гражданин
Рассказ о студенческой жизни Альберта Эйнштейна1 мы закончили тем, что в конце июля 1900 года он узнал результаты сданных экзаменов и, не дожидаясь вручения диплома, укатил в долгожданный отпуск, который провёл с матерью, сестрой и «страшной тётушкой»2 из Генуи на высокогорном курорте Мельхталь в кантоне Обвальден…
«В воскресенье поцелую тебя в губы»
... Едва увидев мать, Альберт объявил, что женится на бывшей сокурснице Милеве Марич. Эта новость чрезвычайно расстроила Паулину Эйнштейн. Альберт так описывал Милеве семейную драму в день его прибытия в Мельхталь: только услышав, что Милева станет его женой, мама «бросилась на кровать, зарылась головой в подушки и заплакала, как ребёнок»3.
Глядя на ситуацию издалека, позволительно сказать, что материнский инстинкт не обманул Паулину Эйнштейн. Брак её сына можно было назвать счастливым только в первые годы. Через десять лет семейной жизни, в апреле 1912 года, он уже писал страстные любовные письма другой женщине, своей кузине Эльзе, ставшей его второй женой в 1919 году. Но тогда, в 1900-м, Альберт Эйнштейн и Милева Марич искренно и страстно любили друг друга и свято верили, что вместе они будут счастливы всю жизнь.
До нашего времени дошли 43 письма Эйнштейна его будущей жене и 11 писем Милевы Марич, видно, она лучше хранила письма будущего мужа, чем он хранил её послания к нему. Эйнштейн вообще плохо берёг и написанное им, даже рукопись знаменитой статьи о специальной теории относительности до нас не дошла.
Только в первых четырёх письмах Эйнштейн обращается к Милеве полуофициально: уважаемая, дорогая фройляйн или сокращённо FM (Fräulein Maric). Вскоре молодые люди перешли на «ты» и стали соревноваться в уменьшительных ласковых прозвищах. Чаще всего Альберт называл Милеву «доксерль» (Doxerl) или «докерль» (Dockerl), что на южно-немецком диалекте означает «куколку». На русский и на английский это ласковое имя переводится часто как «Долли» (Dolly). В придумывании новых ласковых уменьшительных имён для своей сербской возлюбленной Эйнштейн проявил незаурядное мастерство и знание немецких и швейцарских диалектов, которые заменяют слова из литературного немецкого языка. Например, он использует «Schatzel» вместо «Schätzchen» (милочка), «Miezel» вместо «Miezchen» (кошечка), «Weiberl» вместо «Weibchen» (бабёнка), «Fratzerl» вместо «Frätzle» (девчушка) и так далее. Но и традиционными обращениями к любимой Альберт не пренебрегает, например, «маленький любимый ангел», «маленькая ведьмочка». Ирония и юмор не покидают его ни на минуту: к Милеве он может обратиться и так: «негритяночка», «разбойница», «докторка»…
В этой любовной игре себя Эйнштейн называет Йохонцель (Johonzel), иногда Йохоннесль (Johonnesl). В описании любимой у него сплошные уменьшительные существительные: головка, лобик, мордочка, ручки, ножки, сапожки. И живёт его «куколка» в кукольном мире: в комнатке, посылает пакетик, даже «день рождения» (Geburtstag) употреблён Альбертом с уменьшительным суффиксом (Geburtstagerl).
Милева охотно принимает участие в этой игре, себя она называет так же, как её Йоханцель: Доксерль. Эйнштейн не просто влюблён в «ручки, ножки и мордочку». Его больше всего привлекает в Милеве её ум, родство душ, общая тяга к науке, непохожесть на других женщин. В письме от 1 августа 1900 года он сообщает Милеве: «В нашем отеле превосходно налажено питание, но мне не по себе в этой праздности среди женоподобной публики, особенно когда я вижу разодетых ленивых женщин, которым всё не по нраву, тогда я думаю с гордостью: Йохоннесль, твоя Доксерль всё же не такая девушка»4.
Мы уже отмечали в предыдущей статье, что Паулина Эйнштейн была против того, чтобы женой сына стала простая женщина из Сербии, далёкая от традиций их семьи, да ещё на три года старше его, с детства хромая, вряд ли склонная к ведению домашнего хозяйства. Мать пыталась убедить сына: «Она такой же книжный человек, как и ты, а тебе нужна женщина. Тебе стукнет 30, а она уже будет старой каргой»5. Но Альберт был твёрд. Видя упорство сына, Паулина пыталась смириться с его решением как с неизбежностью. Игрой на скрипке Альберт завоевал сердца всех постояльцев их гостиницы, Паулина гордилась сыном и к ней вновь на какое-то время вернулось хорошее настроение6.
Надо отдать должное Эйнштейну — несмотря на молодость, он пытается понять родителей. В письме Милеве от 6 августа 1900 года он, словно старший наставник, разъясняет: «Я хорошо понимаю моих стариков. Они рассматривают женщину как некоторую роскошь для мужчины, который может это себе позволить, если он ведёт обеспеченное существование. Но я считаю такую концепцию отношений между мужчиной и женщиной низкой, так как согласно ей жена и проститутка отличаются только тем, что первая имеет возможность удовлетворительные условия своего существования гарантировать с помощью договора с мужем»7.
Сложившемуся положению вещей он в том же письме находит объяснение: «Подобные взгляды есть естественное следствие того, что у моих родителей, как и у большинства других людей, рассудок властвует над чувствами, в то время как у нас, благодаря счастливым обстоятельствам, в которых мы живём, наслаждение жизнью бесконечно расширилось. Однако мы не должны забывать, как много существований первого типа потребовалось для того, чтобы предложить нам нашу возможность жить по-своему. <…> Голод и любовь были и остаются настолько важными движущими силами жизни, что почти всё ими можно объяснить, пренебрегая другими мотивами. Поэтому я стараюсь пожалеть моих родителей, не отказываясь ни от чего, что я считаю правильным, — и это ты, моё любимое сокровище»8.
Спустя десятилетия Альберт Эйнштейн рассказывал своему биографу Карлу Зелигу, что он женился первый раз с некоторым внутренним сопротивлением и из чувства долга. Однако письма недавнего студента, которому исполнился только двадцать один год, говорят об обратном. В октябре 1900 года он писал Милеве: «Как я счастлив, что нашёл в тебе родственное создание, столь же сильное и независимое, как я сам. Без тебя я был бы ужасно одинок»9.
А в мае 1901 года, ожидая долгожданного свидания с любимой, он писал своей дорогой Доксерль: «Письмо ерунда. В воскресенье я поцелую тебя в губы»10.
Нет оснований не верить этим словам и чувствам.
Планы и жизнь
Пятнадцатилетним юношей Эйнштейн приехал в Цюрих, чтобы выучиться на инженера-электрика и перенять у отца его дело. За год обучения в кантональной школе Аарау его планы изменились. На письменном экзамене по французскому языку Альберт написал сочинение на тему: «Мои планы на будущее». Грубейшие грамматические ошибки чуть ли не в каждой второй строчке11 не позволили ему получить удовлетворительную оценку по одному из официальных языков страны, гражданином которой он вскоре станет, но содержание сочинения достаточно красноречиво говорит о его планах: «Если мне повезёт и я успешно сдам все экзамены, я пойду в Политехникум в Цюрихе. Я проведу там четыре года, чтобы изучать математику и физику. Я собираюсь стать преподавателем в этих областях естествознания и при этом выбираю теоретическую часть этих наук. Вот причины, которые привели меня к этому плану. Это прежде всего склонность к абстрактным и математическим размышлениям и недостаток фантазии и практического таланта. Я пришёл к такому решению по своему желанию. Это же естественно, чтобы заниматься теми вещами, к которым у человека есть талант. Кроме того, профессия учёного даёт определённую независимость, что мне очень нравится»12.
После получения диплома желание Эйнштейна заняться наукой укрепилось, а на этом пути нужно было, напомню, защитить докторскую диссертацию, что для окончивших университет было бы естественно, а для обладателя диплома технического вуза представляло дополнительные проблемы; затем нужно было пройти так называемую хабилитацию, то есть защитить вторую докторскую диссертацию и прочитать пробную лекцию перед профессорским составом университета, чтобы получить лицензию на право чтения лекций, так называемую venia legendi, и стать приват-доцентом; после этого можно было рассчитывать на место экстраординарного профессора и, наконец, стать полным, или ординарным, профессором, говоря современным языком, получить кафедру в каком-либо учебном заведении. В отличие от других преподавательских должностей, ординарный профессор был высокопоставленным государственным служащим, зарплату ему платил не университет, как приват-доцентам или большинству экстраординарных профессоров, а государство в лице министерства науки и образования.
Ординарный профессор стоял на вершине научной карьеры, а у основания её была скромная должность ассистента, с которой и начинали свой путь в науку почти все учёные, современники Эйнштейна. Но у Эйнштейна и тут был свой, особый путь — стать ассистентом какого-то профессора ему не было суждено, хотя поначалу он был уверен, что эта должность ему обеспечена.
Швейцарский паспорт
Получить швейцарское гражданство шестнадцатилетнему Альберту Эйнштейну настоятельно советовал профессор кантональной школы в Аарау Йост Винтелер, семья которого приняла Альберта как родного сына. Винтелер смотрел далеко вперёд и понимал, что окончить школу и даже Политехникум можно и с немецким гражданством или даже вообще без всякого гражданства. Но при поиске работы в Швейцарии паспорт гражданина часто оказывался необходимым условием. Например, преподавать в школе человеку без гражданства Швейцарии было проблематично. А Эйнштейн собирался в цюрихском Политехникуме получить диплом именно преподавателя математики и физики. Работа в школе не считалась чем-то недостойным для выпускников Политехникума, ближайший друг Эйнштейна Марсель Гроссман работал в кантональных гимназиях в кантонах Тургау и Базель, пока не получил должность профессора геометрии Политехникума в 1907 году13.
Конечно, для профессорской должности швейцарское гражданство не было обязательным. В окружении Эйнштейна-студента были немецкие профессора, работавшие в Цюрихе: например, историк Альфред Штерн, у которого Альберт регулярно обедал, или физик Генрих Вебер, которого Эйнштейн обвинял потом в своих неудачах при поиске работы. Однако профессорство ученику кантональной школы в Аарау представлялось ещё очень далёкой перспективой, а вот для более реальной должности школьного учителя швейцарский паспорт считался чуть ли не обязательным. Получить швейцарское гражданство было не просто. Для этого нужно было выполнить несколько формальностей.
Прежде всего надлежало отказаться от изначального немецкого, точнее, вюртембергского гражданства. Ульм, где 14 марта 1879 года родился Эйнштейн, принадлежал Вюртембергскому королевству, существовавшему на территории Швабии с 1806 года. Это Альберт и проделал, подав соответствующее заявление и заплатив скромный взнос три марки в вюртембергскую казну. В результате 28 января 1896 года он получил официальное извещение о выходе из вюртембергского гражданства. Следующие пять лет, включавшие все студенческие годы, Эйнштейн оставался человеком без какого-либо гражданства.
Процедура вступления в швейцарское гражданство подразумевала участие чиновников трёх уровней, так как соискатель должен был стать членом городской общины, гражданином кантона и всей республики. В случае Эйнштейна решение принимали власти города Цюрих, кантона Цюрих и власти Швейцарской Конфедерации. Немудрено, что улаживание всех формальностей и проверка всех условий затянулись на полтора года.
Представляется логичным, что решения принимались «снизу вверх»: сначала нужно стать членом городской общины, потом кантона и в заключение гражданином Конфедерации (последнее обстоятельство автоматически следовало из первых двух). По этой логике первое заявление, или прошение, на членство в общине Эйнштейн должен был подать в совет города Цюрих, где он тогда жил и учился. Но факты рисуют другую картину. Вот что пишет уроженец Цюриха, носитель знатной швейцарской фамилии Алексис Шварценбах в своей книге об Эйнштейне в Швейцарии: «После того, как Эйнштейн собрал нужный для вступления в гражданство сбор в восемьсот франков, он направил в середине октября 1899 года письмо в швейцарский бундесрат14 с просьбой разрешить ему получение швейцарского паспорта»15.
Через пять месяцев, в марте 1900 года пришёл положительный ответ из Берна, Федеральный совет Швейцарии удовлетворил просьбу цюрихского студента16. А дальше Алексис Шварценбах рассказывает, как Эйнштейн снова подал прошение о гражданстве, на этот раз совету города Цюрих, и как город проверял личные качества кандидата на гражданство.