Как я вообще сумел пробиться в режиссеры?

Коллекция. Караван историйКультура

Сергей Соловьев. О дружбе с Абдуловым, Янковским, Тихоновым и Михалковым

Наталья Николайчик

«Эпизодическую роль Трубача я предложил отдать Смоктуновскому. Вот только когда об этом узнал Ульянов, который играл Булычова, он строго сказал: «Ты что, брат, охренел, что ли? Придет Кеша, дунет два раза в трубу, и ни меня нет, ни трудов моих». И я понял, что он не шутит и меня зарежет, и всех зарежет, но Смоктуновского здесь не будет. Над фильмом уже вовсю шла работа, а я все никак не мог признаться Иннокентию Михайловичу, что «передумал» его снимать. Трусливо юлил и нес какую-то чушь. В итоге Смоктуновский мне отомстил», — вспоминал Сергей Соловьев в одном из интервью прошлых лет.

Мне всегда везло на актеров, а потому и на друзей. Первые почти всегда становились вторыми. Так повелось с самого начала: когда, еще снимая дипломный фильм, я получил согласие на главную роль от Вячеслава Тихонова, который с тех пор стал мне, мальчишке по сравнению с ним, другом. Хотя мы с ним мало того что разного возраста, но и довольно разные люди. Тихонов, к примеру, обладая отличным чувством юмора, терпеть не мог анекдотов про Штирлица. Я время от времени не мог удержаться — ужасно хотелось ему рассказать такой анекдот. И вот я начинаю: «Вячеслав Васильевич, слушайте. Пришел Штирлиц к себе в кабинет, открыл сейф и стал вытаскивать записку Мюллера. Мюллер кричал и сопротивлялся». Тихонов скорбно помолчал: «И что, это все?» — «Ну да, — говорю. — Понимаете? Он вытаскивал за писку Мюллера». А Тихонов мне с еще большей скорбью: «Сережа, а ты как-то не производил впечатления совсем глупого человека». Что делать? Ему правда ни грамма не было смешно.

Да то, как мы с Тихоновым просто познакомились, — это тоже целая история. В своем дипломном фильме по Чехову (он назывался «От нечего делать» и вошел в киноальманах «Семейное счастье». — Прим. ред.) я собирался снять Леонида Кулагина. Он мне нравился, и потом, он был «модный». Но мне не дали. И тут Люция Людвиковна Охрименко (при знакомстве она всякому говорила: «Я Люция ЛюдвиКовна, а не ЛюдвиГовна») — совершенно великолепный второй режиссер — посоветовала: «Позвоните Славе». — «Какому Славе?» — «Тихонову». Ее фраза прозвучала так, как сейчас прозвучало бы: «Позвоните Путину, если захочет, он вам поможет». Тихонов тогда уже снялся у Бондарчука в роли князя Андрея. Она продолжила: «Он чудный парень, позвоните ему, я его знаю еще с «Мичмана Панина». Кстати, посмотрите этот фильм. Вы поймете, что Слава — великий комический артист». И я, преодолевая робость, позвонил. Тот говорит: «Чехов?.. Ну давайте, по этому случаю я приеду». Пробы Тихонов играл неудачно, можно даже сказать, ужасающе. Зачем-то таскал Николая Бурляева за подтяжки, таращил глаза: «А поди сюда, любезный!» Если бы я тогда промолчал, Тихонов со всей своей славой непременно угробил бы фильм. Но я нашел в себе силы подойти и сказал очень осторожно: «Вячеслав Васильевич, понимаете, наш герой странный человек. Он в собственном доме ходит все время в пальто, не снимая его. Не спит с женой по 20 лет. К тому же у него разбитое стеклышко в очках». — «Почему же разбитое стеклышко, если у него 20 тысяч дохода?» — «Ну вот так у него складывается жизнь». То есть я его ввел в абсолютное непонимание всей этой вещи. Тогда Тихонов подумал и сказал: «Но это же Чехонте». А я в ответ: «Это Чехов». — «А знаешь, диплом ведь твой, а не мой. Я ничего из того, что ты говоришь, не понимаю, но буду делать то, что ты говоришь».

Вячеслав Тихонов в фильме «Семейное счастье», 1969 год

И мы поехали снимать в Ялту. Тихонов пришел на площадку: «Ну, давайте снимать — с Богом!» А я опять свое: «Подождите, стеклышко в очках разбить надо». Я понимал, что единственным способом выжить было оставаться нудным до вынимания печени. Он снял очки и протянул мне: «На, бей!»

Но свой едва завоеванный режиссерский авторитетик я чуть не утратил тем же вечером в гостинице. В разгар сезона мне не нашлось в Ялте другого места для ночлега, кроме как в крошечном номере гостиницы «Южная», где две кровати были уже заняты оператором и художником. Директор картины распорядился принести мне раскладушку. В комнате она не помещалась и частично вылезала на балкон. Я так на ней и разместился — голова на улице, ноги в помещении. Уставшим я был невероятно и тут же уснул. Через полчаса в гостиницу приехал Тихонов и спросил, где меня найти. Его привели к нам в номер. Когда он увидел, где я сплю, то едва не упал в обморок: «Кто это с ним сделал? Это же режиссер!» Следующим в обморок падал уже директор. Тут же немедленно нашелся для меня люкс... На радостях мы начали было выпивать и резвиться. Тихонов был сдержан. Сделал вид, что выпил с группой немного вина, и отправился спать. Мы же с товарищами ночью решили искупаться в горной реке, впадающей в море. Уже утром, отрезвев, поняли, что купались в канализационном стоке. Тихонов к такому загулу отнесся с пониманием. Я даже почувствовал с его стороны некое облегчение. Видимо, именно в таких проявлениях я отвечал его представлениям о том, как должен держаться молодой режиссер, снимающий Чехонте...

Иногда я звонил Губенко в министерство: «Это прачечная?»

Как я вообще сумел пробиться в режиссеры? На самом деле это большая загадка. Тогда на курс к Михаилу Ромму поступали три тысячи человек, а мест было одиннадцать. В том году сверху пришла государственная установка: на режиссуру принимать только «опытных взрослых людей», желательно после армии, поработавших на производстве. В лидерах при поступлении у нас был Феликс, успешный командир только что появившихся Ил-18, который, на радость приемной комиссии, видимо сильно волнуясь, рассказал о том, как у него когда-то в двухместном самолете рожала женщина. Рассказ произвел впечатление. Его взяли. У Феликса были жена и двое детей, которых нужно было кормить, и чтобы как-то заработать, Феликс по ночам перегонял троллейбусы. С трудом окончив институт, он бедствовал и наконец снял фильм почему-то про певицу Шмыгу. А лет через десять умер, как говорили, от сердечной недостаточности. Всего этого могло бы и не быть, если бы не «счастливое поступление» на режиссуру. Ведь мог бы быть превосходным востребованным пилотом...

Иннокентий Смоктуновский и Екатерина Васильева в спектакле МХАТа «Иванов», 1976 год

Ну а я пришел поступать во ВГИК, только школу окончив. То есть шансов не было никаких. На мое счастье, Михаил Ильич Ромм, как человек независимый и творческий, стал, естественно, сопротивляться «государственным установкам», которые пытались навязать институту. Для него было важно самому решать, кого брать к себе на курс, а кому говорить нет. Мне повезло. Я стал поводом для его споров с властью. Для поступления я написал раскадровку небольшого своего рассказика про старика, мальчика и петуха. Время действия — перед рассветом. Идет по берегу моря старик, несет на руках спящего мальчика, за ним ковыляет петух. Старик заходит в воду, восходит солнце, и петух кукарекает. Рассвет... Я описал все это до мелочей, очень точно. Мне поставили твердую двойку, потому что член комиссии Евгений Николаевич Фосс решил, что я списал все у Паустовского. Потом подумал и сказал: «Или, может быть, у Пришвина». Фосс был человеком хорошим и влиятельным. Когда-то он работал ассистентом у Эйзенштейна. На полученный за первую серию «Ивана Грозного» гонорар Фосс купил себе мотоцикл, поехал на нем и стукнулся головой о столб. Сам потом говорил: «Так я в первый раз пораскинул мозгами». И вот этот чудесный человек, пораскинув мозгами, почему-то решил, что я все списал. Ромм вместо того, чтобы согласиться со своим старым товарищем, тем не менее заставил его пойти в библиотеку и не возвращаться, пока не разыщет первоисточник. А когда Фосс пришел ни с чем, Ромм вздохнул и сказал: «Ну, раз он пишет как классики, мы обязаны брать». Все предыдущие отметки зачеркнул и поставил все пятерки. Что вовсе не означало, что он как бы восхитился моим юным талантом. Ну, во-первых, он показал Фоссу пример человеческого отношения. А ко мне он отнесся как к симпатичному неизвестно кому: ну приехал мальчик из Ленинграда, чистенькая белая рубашка, чего-то, видимо, он хочет — ну и пусть учится. Не было ничего такого: «Ах, поглядите, какую немыслимую прелесть я случайно нашел на пыльной дороге!»

Помню, в результате мне выдали квиток, по которому полагалось получить койку в общежитии. Я приехал, стал искать общагу. Стояла жара. По газонам бегали дети, из окон звучала музыка, рядом с бочкой с квасом стояла очередь. Какой-то парень в синих тренировочных штанах, с голым торсом атлета стоял за квасом. У него я и спросил, как пройти к общежитию ВГИКа. Интуиция меня не подвела. Парня звали Коля Губенко. Все годы учебы он ходил по общаге только так — в подтянутых под колени трениках и с голым торсом. Его все знали. Много позже, когда я узнал, что Коля, Николай Николаевич, стал министром культуры СССР, я немало изумился. Иногда, звоня по утрам в его кабинет, я не мог удержаться и спрашивал: «Это прачечная?» Тогда был популярным такой анекдот с нецензурным продолжением. Но посерьезневший, купивший себе хороший костюм Коля шутку не подхватывал. И спрашивал: «Сережа, а ты дурак?!»

Учеба и жизнь в общежитии ВГИКа изменили меня в большом и в малом. Допустим, до самого института я в рот не брал спиртного. В Москву из Ленинграда интеллектуально я приехал с огромным чемоданом ценной литературы. В частности, там была вся подшивка редчайшего журнала «Любовь к трем апельсинам», который под псевдонимом Доктор Дапертутто издавал великий Всеволод Мейерхольд. А обложки к каждому журналу рисовал великий Александр Головин. Такого собрания, думаю, в принципе ни у кого не было. Так вот мы с Катей Васильевой, моей первой женой и однокурсницей, в компании со сценаристом, а тогда просто студентом Эдиком Володарским целенаправленно пропили всю подшивку номер за номером. Я регулярно носил их в букинистический магазин, который располагался на втором этаже «Метрополя». Мне отстегивали по номиналу. Конечно, ужас. Но, видимо, когда-то нужно пережить и период такого вот полного маразма...

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Нина Дворжецкая и Алексей Колган: Нина Дворжецкая и Алексей Колган:

Нина Дворжецкая и Алексей Колган — о своей семье, детях и любви

Караван историй
Владимирский централ и не только. Как появился русский шансон Владимирский централ и не только. Как появился русский шансон

Откуда взялся и как стал частью тюремной культуры русский шансон

СНОБ
Ирина Пегова: «Хочется быть тихой, спокойной, нежной...» Ирина Пегова: «Хочется быть тихой, спокойной, нежной...»

Режиссеры находятся в плену ролей, которые я когда-то сыграла

Коллекция. Караван историй
10 глупых ляпов в кино, которые портят впечатление от фильма 10 глупых ляпов в кино, которые портят впечатление от фильма

Над фильмами работают команды профессионалов, и тем не менее ошибки случаются

VOICE
Александр Збруев: Александр Збруев:

Я вел двойную жизнь

Коллекция. Караван историй
Что почитать о вселенной и других мирах: 6 современных книг космической фантастики Что почитать о вселенной и других мирах: 6 современных книг космической фантастики

Современная космическая фантастика о далеких далеких галактиках

ТехИнсайдер
Александр Балуев: «Неважно, это любовь на всю жизнь или что-то мимолетное» Александр Балуев: «Неважно, это любовь на всю жизнь или что-то мимолетное»

Ощутил фантастическую нечеловеческую силу мысли, глядя на космический корабль

Коллекция. Караван историй
Одна вокруг света: инопланетное озеро Архентино и зубы дракона в Патагонии Одна вокруг света: инопланетное озеро Архентино и зубы дракона в Патагонии

214-я серия о кругосветном путешествии москвички Ирины Сидоренко: Патагония

Forbes
«Не можешь купить бриллианты, стекло не надевай», — говорила Людмила Зыкина «Не можешь купить бриллианты, стекло не надевай», — говорила Людмила Зыкина

Бедная деревенская девочка может достигнуть всего!

Коллекция. Караван историй
Jaguar, Range Rover и Defender дистанцируются от Land Rover Jaguar, Range Rover и Defender дистанцируются от Land Rover

Кажется пришло время попрощаться со старым добрым Land Rover

4x4 Club
Лана Дель Рей Лана Дель Рей

Правила жизни Ланы Дель Рей

Esquire
О дивный тленный мир: 10 фильмов и книг, которые затрагивают тему смерти О дивный тленный мир: 10 фильмов и книг, которые затрагивают тему смерти

Каждый задумывается о том, что происходит во время гибели

ТехИнсайдер
Ольга Погодина: «У меня нет проблем с Вселенной, мы с ней давно договорились» Ольга Погодина: «У меня нет проблем с Вселенной, мы с ней давно договорились»

Несмотря на смутные времена, когда все плохо, все равно нельзя останавливаться

Караван историй
Африканские пингвины за тысячелетия научились Африканские пингвины за тысячелетия научились

Как африканские пингвины приспосабливаются к новым условиям жизни?

ТехИнсайдер
«Дорога в бессознательное»: 5 ключевых идей Зигмунда Фрейда о сновидениях — познайте себя «Дорога в бессознательное»: 5 ключевых идей Зигмунда Фрейда о сновидениях — познайте себя

Что нужно знать тем, кто хочет расшифровать подсказки бессознательного?

Psychologies
Корюшка Корюшка

Удивительная рыбка с запахом огурца

Здоровье
Какие повседневные действия сжигают больше всего калорий? Какие повседневные действия сжигают больше всего калорий?

Сколько калорий сжигает зарядка, вскапывание грядок и строительство снеговиков?

Maxim
Выпить или надеть: где, когда и как делали одежду из коровьего молока и почему перестали Выпить или надеть: где, когда и как делали одежду из коровьего молока и почему перестали

В XX веке в Италии шили одежду из тканей, изготовленных из цельного молока

VOICE
«Все считали, что меня опекает состоятельный муж, но за нашу жизнь я расплатилась сполна» «Все считали, что меня опекает состоятельный муж, но за нашу жизнь я расплатилась сполна»

«Каждый человек, который приходит в твою жизнь, становится учителем»

Psychologies
До «Назад в будущее» и болезни Паркинсона: как выглядел Майкл Джей Фокс в лучшие годы До «Назад в будущее» и болезни Паркинсона: как выглядел Майкл Джей Фокс в лучшие годы

Какая роль принесла Майклу Джею Фоксу популярность?

VOICE
Как быстро и надежно удалить историю в браузере: сетевые хитрости Как быстро и надежно удалить историю в браузере: сетевые хитрости

Как очистить историю браузера в пару кликов?

ТехИнсайдер
Рынок комбикормов вырос вопреки проблемам Рынок комбикормов вырос вопреки проблемам

Топ-25 крупнейших компаний выпустили более 21 млн т продукции

Агроинвестор
«Мне надоело быть даже условным клоуном»: как художники передают свои идеи через цвет «Мне надоело быть даже условным клоуном»: как художники передают свои идеи через цвет

Работы художников, для которых цвет служит важным средством выразительности

Forbes
«За океан»: cериал о том, как Комитет спасения помогал бегущим от нацизма в Америку «За океан»: cериал о том, как Комитет спасения помогал бегущим от нацизма в Америку

Мини-сериал «За океан» — экранизация романа Джули Орринджер «Портфолио полетов»

Forbes
Глухота как бесстрашие Глухота как бесстрашие

Что такое абсурд по Дэвиду Линчу

Weekend
Голова болит Голова болит

Как предугадать приступы мигрени и когда пора идти к врачу?

Лиза
Голос Нагиева Голос Нагиева

Дмитрий Нагиев — о том, что волнует каждого мужчину

Men Today
Саар, так и не ставший французским Саар, так и не ставший французским

История борьбы Франции и Германии за Саар

Дилетант
8 самых креативных глэмпингов в России 8 самых креативных глэмпингов в России

Где искать самые креативные и вдохновляющие варианты глэмпинга по всей стране

Psychologies
Почему уменьшается Меркурий и существует ли атмосфера у этой планеты: неожиданные факты, которые удивят даже астрономов Почему уменьшается Меркурий и существует ли атмосфера у этой планеты: неожиданные факты, которые удивят даже астрономов

Невероятные факты про атмосферу загадочного Меркурия

ТехИнсайдер
Открыть в приложении