Зендея. Нестандартная «золотая девочка»
Стоит немного расслабиться - и все усилия насмарку. Несколько лет твердить: мы просто хорошие друзья и коллеги, а в начале июля этого года ехать по вечернему Лос-Анджелесу и остановившись на красный свет, поцеловаться - ночь, романтика... Конечно, по закону подлости рядом - папарацци с камерой. И все, отрицать бесполезно: Зендея и Том Холланд встречаются. Сенсация! Будто и нет у мира других забот.
Именно этого всю жизнь и стремится избежать Зендея — стать еще одной стандартной «золотой девочкой» Голливуда, источником гламурных сплетен и объектом дешевой популярности. Да, все атрибуты образа у нее есть, такого сегодня не избежишь — не дадут. Поэтому у актрисы сто миллионов подписчиков, контракты с модными домами первой величины и статус инфлюенсера.
Но Зендея слишком умна и дальновидна, чтобы ограничиться этими свидетельствами международной популярности. А потому всячески стремится доказать: она не очередная звездочка, а личность и свою известность использует для чего-то большого и важного.
Может, дело в том, что в детстве хотела быть учителем? И родители тоже очень этого хотели, поскольку сами преподавали. Они вообще были интересными людьми — и по происхождению, и по увлечениям. Зендея — плод межрасового мультикультурного брака, единственная общая любимая дочь.
Папа Казембе Аджаму («светское» имя Сэмюэл Дэвид Коулман) — афроамериканец, в чьей крови соединились нигерийские, македонские и исландские предки. А корни мамы Клэр Стормер — в Германии, Ирландии и Шотландии.
Зендея (если полностью, то Зендея Мари Стормер Коулман) родилась первого сентября 1996 года в Окленде, штат Калифорния, городе Джека Лондона, Гертруды Стайн и Анджелы Дэвис. Ребенок она довольно поздний — папе на момент ее рождения исполнилось почти сорок.
Казембе Аджаму, надо сказать, весьма плодовит — в прошлых отношениях у него родилось четверо сыновей и дочерей. Дело это давнее, все выросли, и Зендея появилась на свет, уже будучи тетушкой более взрослых племянников и племянниц, одна из которых, Эзиния, стала ее самой близкой подругой.
В детстве Зендея частенько гостила в доме, где выросли отец и его семеро братьев и сестер, — в маленьком Эмеривилле под Оклендом. Дом этот был частью сложного периода американской истории: дядюшки и тетушки девочки в шестидесятых входили в организацию «Черные пантеры», и собрания часто устраивали в их подвале.
Полным именем ее будут называть только поклонники — когда однажды девушка решит, что быть просто Зендеей так же круто, как, допустим, Шер или Принсом. А друзья и близкие всю жизнь зовут ее Дея или Бигхэд, это прозвище означает «воображала и задира», и никто уже не помнит, что дело всего-то в том, что она родилась «головастиком». Мама и папа, когда сердятся, зовут ее вторым именем — Мари, и это значит, что на носу большие неприятности.
Что же до Зендеи, то у этого имени есть своя история. Родители хотели, чтобы оно состояло из слов какого-то африканского языка. В языке шона нашли имя Tendai, означающее «благодарность». При этом папа, изучавший восточные единоборства, очень любил букву Z — знак дзена. Вот так они сами и придумали имя, содержащее прекрасное послание.
И похоже, выбрали его не зря. Счастливых случаев на долю Зендеи выпало множество. Начиная с того, что у совершенно обычных внешне родителей дочь получилась редкостно красивой — да не безликой стандартной красотой, а яркой и сложной.
Глядя на нее сегодня — раскованную, активную — трудно поверить, что в детстве Зендея была болезненно застенчивой. Настолько, что папа с мамой даже посещали семинар для родителей аутичных детей. Детский сад стал для нее настоящим испытанием — девочка ни с кем не общалась и прослыла самым нелюдимым ребенком. Впрочем, и спустя два десятка лет она иногда признается, что по-прежнему не очень-то жалует многолюдные сборища и вечеринки и предпочитает круг родных и друзей.
Что же в таком случае она в детстве любила? Ну, например Шекспира. Да-да, в восемь лет вгрызалась в ветхозаветный английский его пьес, не подозревая, что впереди у нее — роли в «Ричарде III», «Двенадцатой ночи» и «Как вам это понравится».
Еще она была очень пластичной, с прекрасным чувством ритма и много танцевала, отдавая предпочтение хип-хопу и гавайскому танцу хула. И конечно, спорт: в школе Зендея слыла одаренной легкоатлеткой и баскетболисткой, и тренеры прочили ей большое будущее. Папа Казембе, с трудом смирившийся с тем, что дочь, кажется, не продолжит педагогическую династию (сам он был учителем физкультуры), начал мечтать о том, как любимое чадо станет первой девушкой в NBA. Та, однако, выбрала другое — и Казембе благодарит судьбу, что не настоял на своем.
Бывший физрук станет менеджером дочери, повсюду сопровождая ее и выделяясь из толпы дредами, собранными в хвост, и властной харизмой. Все интервьюеры будут в один голос твердить, что готовы по его свистку наматывать круги по стадиону, настолько в Казембе сильно учительское начало.
Зендея, кстати, страдала в детстве от папиного тихого, но непреклонного «мы идем домой». Так он говорил, если дочь себя плохо вела — и во времена, когда капризничала за столом у бабушки и дедушки в День благодарения, и позже, когда ненадолго «поймала звезду» и корчила из себя диву на съемках.
В актерство Дея влюбилась еще в детстве, залипая в программы канала Disney. Одним из самых сильных впечатлений стал сериал «Ханна Монтана». Первые же эпизоды вызвали у девочки слезы — ее охватили восторг, зависть и сожаление: конечно, и мечтать нет смысла о том, чтобы оказаться по другую сторону экрана. Она тогда долго рыдала маме в плечо, то и дело всхлипывая: «Вот оно! Вот это! Вот, что я хочу делать!»
Мама помимо преподавания работала менеджером при маленьком театрике имени Шекспира. И Зендея помогала ей — рассаживала зрителей, продавала билеты на кассе. Со временем иногда и сама стала выходить на сцену в массовке и эпизодах. Запах кулис стал ее любимым. Она была готова преодолеть стеснительность, лишь бы играть. Рискнула записаться в школьный драмкружок и навсегда запомнила свой дебют. В спектакле «Джеймс и гигантский персик» Зендея пробовалась на главную роль, но получила лишь тутового шелкопряда без слов. Годы спустя она скажет: «Да, я была червяком, но играла всем лицом и телом и была лучшим чертовым шелкопрядом, который когда-либо появлялся на свет!»
В общем, посовещавшись, родители решили отдать дочь в школу искусств. Там ставили в основном мюзиклы, так что заметили прекрасный голос Зендеи (тоже гены — все в ее семье поют, а папа еще играет на ударных). Быстро выяснилось: юная мисс Коулман выделяется на общем фоне. Педагоги сказали родителям, что девочку надо бы отвезти в Лос-Анджелес, глупо хоронить такой талант в провинции.
Что ж, надо так надо. Папа возил дочь-школьницу из Окленда в Лос-Анджелес на кастинги — иногда по несколько раз в неделю. Уроки Зендея делала в машине. В итоге приняли более разумное решение: мама осталась дома и работала в двух местах, чтобы содержать семью, а папа переехал с дочкой в голливудскую столицу и перво-наперво нашел ей агента.
Сначала Зендея снималась как модель и вместе с Селеной Гомес танцевала в рекламной кампании магазина Sears. В ноябре 2009 года она попала на судьбоносное прослушивание: набирали актеров для телесериала «Танцевальная лихорадка» на том самом канале Disney, при просмотре которого Дея рыдала от понимания, «что никогда-никогда».