Я одна. Иногда думаю: вот упаду — никто даже и не узнает

Караван историйЗнаменитости

Наталья Крачковская: «У меня был шанс устроить свою личную жизнь, но как-то не получилось...»

Я одна. Иногда думаю: вот упаду — никто даже и не узнает. Рядом будут ходить люди, ездить машины, а тут, на полу моей квартирки, — знойная женщина, мечта поэта...

Беседовала Елена Михайлина

Фото: Н. Шаханова

Недавно я участвовала в телепередаче Андрея Малахова про курение. Наш главный санитарный врач выступил с инициативой запретить сигареты в кино. Отрицательные герои, дескать, пусть курят, а положительные — ни-ни, и даже было бы здорово, если б выпивали крупным планом стакан молока... Вроде как дымящий на экране персонаж неправильно воспитывает нашу молодежь. По мне, так детский сад какой-то. На все аргументы против господин санитарный врач возразил: «А вот американцы...» Ну американцы и живут иначе! На самом деле, пока писали передачу, я вспоминала свои первые сигареты, были такие — без фильтра, в синеньких пачках, стоили восемнадцать копеек. Курили их все подряд.

А начиналось с того, что очень хотелось есть... Потом, конечно, да — развивалась дурная привычка. Но поначалу — голод. Голод был первопричиной. Именно поэтому с американцами нас сравнивать нечего. Те первые мои сигареты — штука термоядерная, аппетит отбивала на полдня. Втянулась… и не заметила, как прокурила пятьдесят два года. Совсем злостной курильщицей стала, когда появилась неустроенность в профессии, начались домашние неурядицы. В такие периоды, случалось, следующую сигарету прикуривала от предыдущей. Бывало, почти брошу, но — раз! — и снова горе, смерть, резкий поворот. . . Сейчас не курю совсем! Инсульт, как говорится, сильно поспособствовал.

Представляете, стало плохо: бросает то в жар, то в холод, голова кружится, еле добралась до телефона. Почему набрала «02», а не «03»? Когда поняла, что по пала в милицию вместо скорой, положить трубку не смогла — стало страшно: вдруг упаду и не успею набрать нужный номер?. . Я же дома совершенно одна. Стало жутко, и я затараторила: «Ребята, это актриса Наталья Крачковская, мне плохо, нужен доктор». Спасибо, милиционеры сами вызвали мне скорую и разговаривали со мной, пока не приехали врачи. Помню все как в тумане, очнулась уже в реанимации.. .

— А вы не поторопились сразу после таких проблем со здоровьем на сцену?

— Оставила себе только два спектакля. Восьмой десяток разменять — все-таки не шутка. Ноги совсем отказываются ходить. В постановке «Невеста для банкира» — вот удача! — героиня большую часть времени должна находиться в инвалидном кресле. Играю с удовольствием. У меня прекрасные партнеры — все из театра «Содружество актеров Таганки». А здоровье. . . В моей возрастной категории от него в принципе ничего хорошего уже ждать не приходится. Скомандовала себе: «Обалдела, что ли? Вставай! Иди играй!» Два спектакля отработала перед Новым годом. Люди потом подходили и благодарили. Всем понравилось. Это приятно.

— Сейчас уже, наверное, и не вспоминаете, как собирались в историки?

— Историей я интересовалась всегда, даже занималась в кружке Историко-архивного института. Ездить надо было через всю Москву, но меня это не остановило. Жила я в районе Тимирязевской академии, рядом с шикарным парком и основным корпусом, бывшим имением Разумовских, как раз неподалеку от старинного, невероятной красоты фонтана.

Дело было, как сейчас помню, осенью. Прибегает один из уличных приятелей с воплем: «Наташка! Там фонтан провалился!» Какая тут школа? Конечно, портфели забросили в угол и все побежали смотреть, что творится на месте фонтана. Восторгу нашему не было предела, потому что провал открывал самый настоящий подземный ход — большой, со сводчатым потолком. Мы мигом залезли в подземелье. Ход вел к дворцу и гроту на пруду, вырезанному в форме буквы «Е». В честь, наверное, императрицы Елизаветы. А если есть потайной ход, значит, должен быть клад! И мы занялись простукиванием стен. Вытащили нас на свет божий милиционеры. Как же меня потом «простукивала» бабушка!

Наш дом был необычен еще и тем, что других жилых строений рядом не имелось. С одной стороны — ботанический сад, с другой — оранжереи, где разводили необыкновенной красоты цветы. Одни липы чего стоили: кажется, уже тогда им было лет по двести — триста. В этом месте, кстати, снимали «Хованщину», и я болталась на съемках. Мы смотрели, как Марфа ходит со свечой, и домысливали всякую всячину... То ли атмосфера так на меня действовала, то ли еще что, но я часто задумывалась о том, что родиться мне надо было пораньше. Жалела, что не застала времени дворцов и кринолинов. То фантазировала, что живу в эпоху Петра, то грезила о годах правления Елизаветы... Истории же хотелось посвятить судьбу. Кстати, я поступала в Историко-архивный институт и даже неплохо написала сочинение. Но актерство перетянуло.

Занималась я и балетом, но, увы, не сложилось. Забыла, как называется болезнь, но у меня начала самопроизвольно подворачиваться нога. До сих пор не могу ходить на «платформах». Вижу, вы улыбаетесь... Кстати, я тогда была очень худой. Во дворе меня звали Томом Сойером — я носила короткую стрижку и штаны из «чертовой кожи» на подтяжках. Ткань, похожую на джинсу или прорезиненную парусину, почему-то называли «чертовой кожей». Росла я жуткой оторвой — лазила с мальчишками по деревьям, играла в лапту, может, поэтому вес накапливаться не успевал... На фото тех лет я, как ни сложно в это поверить, эдакое дитя Освенцима. Московская бабушка, конечно, переживала по поводу моей худобы, но не критично, зато вторая бабушка — из Тбилиси — взялась за дело плотно. Словом, начатое одной бабушкой с блеском завершила вторая — они меня откормили.

Я жалела, что не застала времени дворцов и кринолинов. Фото: Из Архива Н. Крачковской

— Вы им это припомнили, когда пошли в артистки?

— Мама очень правильно меня подготовила, она сразу сказала, что Джульетту сыграть мне никто и никогда не предложит: «Наташка, они просто не найдут Ромео, чтобы решился встать под балконом, на который выйдет такая Джульетта».

Мама была умничкой. Она признавалась, что тоже очень хотела, чтоб я похудела, но потом мнение свое поменяла. Это была «моя» полнота, я, невзирая на нее, чудесно двигалась, танцевала, до шестидесяти лет легко могла сесть на шпагат.

Да и все молодые люди, которые за мной ухаживали, ничего против моих пышных форм не имели. Скорее наоборот... Был у меня, например, один ухажер. Платоническая любовь. Идем как-то вечером по бульвару, и, помню, добило меня не то, что вокруг девочки-худышки, а то, что на них надето. Понимаете, все, что потихоньку начало привозиться из-за границы, было маленьких размеров. Модные в то время пышные юбки с пачками мне не грозили, я бы в автобус не вошла! Плиссе тоже превращало меня из миловидной девушки в бабу на самовар... А одеться я любила.

И вот иду, мысли горестные в голове гоняю.

— Все, — говорю, — решено! Худею!

Кавалер мой замер как соляной столб:

— Да ты чего, Наташка?! Пожалуйста, не делай этого! — и... заплакал.

Серьезно говорю, заплакал! А я не унимаюсь:

— Вот приведешь меня к своей маме знакомиться, а она спросит: «Где ты такую толстуху нашел?»

— Моя так никогда не скажет! — твердо пообещал парень. И рассказал, что мама — типичная англичанка, то есть «высушенного» такого типа, и всю жизнь старается поправиться.

— Муж тоже против богатых форм возражений, надо понимать, не имел?

— Крачковский продолжил дело бабушек! Почти хрестоматийная история: глупо завоевывать такую даму, как я, стихами при луне. Какой творог и булки носил мне по утрам Вовка! Все это ставилось мне под дверь, и девчонки шептались: «Опять Володька Наташке Белогорцевой завтрак притащил!»

— Булки стали главным аргументом в его пользу?

— Володя много чем мог еще покорить, но одна его черта меня купила с потрохами. Он никогда не задавал любимых всеми мужиками вопросов: «А кто это? А что это он так на тебя смотрит?» За всю нашу совместную жизнь я ничего подобного не слышала. На все мои шалости и дурацкие выходки муж попросту не реагировал. Другой убил бы давно. Я, случалось, загуливалась до рассвета, когда вино рекой и теплоход, и все такое... Поначалу меня даже бесило, что Крачковский мирно спит, когда я прихожу в восемь утра.

— А что, по-твоему, я должен делать? — спросонья интересовался муж.

— Как что?! Переживать...

— Если б я каждый раз переживал, давно бы уже умер, — отшучивался Володя и переворачивался на другой бок.

Но справедливости ради надо заметить — никаких поводов для ревности я не давала. Кто-то провожал, другие звонили. Но ничего серьезного, правда. Я ничего не искала, потому что и так все имела. Муж мой был невероятно умен в житейском плане.

Говорила ему:

— Володенька, мы сегодня в ресторане гуляем.

— Хорошо, но чтобы до двери потом проводили.

И вот прихожу утром с провожатыми:

— Только, пьяные рожи, не шумите, Володю разбудите!

«Пьяные рожи» понимающе хмыкали:

— Любовь...

Между прочим, «булочное ухаживание» после заключения брака сохранилось. К счастью. Откуда бы я ни явилась, подогретый ужин Володя мне всегда обеспечивал.

Муж был старше меня на пятнадцать лет, но никогда не комплексовал по этому поводу. С ним было невероятно интересно. Он многое знал из истории Москвы, и порой мы забалтывались ночи напролет. На самом деле все, что знаю теперь, я узнала от него. Володя был для меня ликбезом. Валя Титова, моя подруга, приходила и просила его: «Расскажи что-нибудь». Я что-то на кухне готовлю, а она два часа кряду сидит с открытым ртом и слушает. Мой Володя... Самый умный, самый добрый. Ой, сейчас буду плакать...

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Любовь Казарновская. Сила судьбы Любовь Казарновская. Сила судьбы

Роберт пришел к атташе по культуре: «У меня приятная новость, я женюсь»

Караван историй
«Дуров бросил их с криком «Спасайся, кто может»: история краха TON глазами инвестора «Дуров бросил их с криком «Спасайся, кто может»: история краха TON глазами инвестора

Что пошло не так с блокчейн-платформой TON

Forbes
Екатерина Вилкова: «Я перестала очаровываться» Екатерина Вилкова: «Я перестала очаровываться»

Екатерина Вилкова о том, как однажды ей стало тесно в этом мире

Караван историй
Как потепление воды изменит океан Как потепление воды изменит океан

Потепление океана может создать тропические экосистемы в неожиданных местах

Популярная механика
Анна Михалкова: «Иногда развод – единственное правильное решение» Анна Михалкова: «Иногда развод – единственное правильное решение»

Анна Михалкова абсолютно естественна и в жизни, и на экране

Psychologies
Фогель: «Я не из тех артистов, кто готов хайпить на теме изоляции» Фогель: «Я не из тех артистов, кто готов хайпить на теме изоляции»

Интервью с новичком в рэп-игре Фогелем

Cosmopolitan
Сны Софьи Павловны Сны Софьи Павловны

Софья Эрнст рассказала о том, каково быть женой гендиректора Первого канала

Tatler
Мощные и изящные: 10 легендарных американских маслкаров Мощные и изящные: 10 легендарных американских маслкаров

Немногие автомобили превосходят маслкары по сочетанию красоты и мощи

Популярная механика
Агата Муцениеце: «Я не утрачу веру в любовь несмотря ни на что» Агата Муцениеце: «Я не утрачу веру в любовь несмотря ни на что»

Было бы нечестно скрыть от поклонников факт расставания Агаты Муцениеце и Павла

Караван историй
Как ведут себя мужчины у косметолога и на маникюре Как ведут себя мужчины у косметолога и на маникюре

Среди клиентов косметологов прибавилось представителей противоположного пола

Psychologies
Карина Андоленко: Карина Андоленко:

Как Карина Андоленко знакомилась с самой собой

Караван историй
Комиссар молодежной биеннале — о горизонтальных связях и свободе от рамок Комиссар молодежной биеннале — о горизонтальных связях и свободе от рамок

Алексей Новоселов — о том, не боятся ли художники свободы

РБК
Валдис Пельш. Почетный профессор Валдис Пельш. Почетный профессор

Валдис Пельш — о своем карьерном пути и желании покорять новые вершины

Караван историй
Ричард Докинз: Высокомерие религии, скромность науки и интеллектуальное и нравственное бесстрашие атеизма Ричард Докинз: Высокомерие религии, скромность науки и интеллектуальное и нравственное бесстрашие атеизма

Отрывок из дискуссии интеллектуалов о вере, атеизме, религии и многом другом

СНОБ
Карина-вирус! Карина-вирус!

В это тревожное время героиней обложки стала главная медсестра страны

Maxim
Книги о музыке для изоляции Книги о музыке для изоляции

Пять хороших свежих книг о  музыке и музыкальной индустрии

GQ
Федор Лавров: «Я охочусь за историями людей, историями становления или разрушения их характеров» Федор Лавров: «Я охочусь за историями людей, историями становления или разрушения их характеров»

Федор Лавров — о том, каково быть ребенком известных родителей

Коллекция. Караван историй
Дифференцировку моноцитов в толстой кишке у мышей связали с интерфероном 5 Дифференцировку моноцитов в толстой кишке у мышей связали с интерфероном 5

Патогенез воспаления слизистой оболочки толстой кишки стал полнее

N+1
Фамильная ценность Фамильная ценность

Юная модель Стейнберг в самоизоляции времени даром не теряет

Vogue
В городской тиши В городской тиши

Как можно улучшить город, пока он на карантине

Forbes
Пять минут — не опоздание. Почему русские и иностранцы по-разному планируют свое время Пять минут — не опоздание. Почему русские и иностранцы по-разному планируют свое время

Как составлять расписание и распределять время в общении с зарубежными коллегами

Forbes
Городам казалось, будто их опять занимают немцы: история уникального гоночного грузовика Mercedes-Benz Городам казалось, будто их опять занимают немцы: история уникального гоночного грузовика Mercedes-Benz

Не только быстро, но и красиво

Maxim
Месть Фиделя Кастро: почему мы ошибаемся в людях и доверяем лжецам Месть Фиделя Кастро: почему мы ошибаемся в людях и доверяем лжецам

Почему мы не понимаем, когда незнакомец врет нам в глаза

Forbes
Нейросеть научили определять черты «Большой пятерки» по лицу Нейросеть научили определять черты «Большой пятерки» по лицу

Этот алгоритм позволяет узнать черты характера человека по фото

N+1
Дедушка Jeep. Копаемся в истории легендарного Willys MB Дедушка Jeep. Копаемся в истории легендарного Willys MB

Вспоминаем историю главного внедорожника Великой Отечественной войны

РБК
«Паллиативная помощь — это медленный танец». Монологи сотрудников детского хосписа «Паллиативная помощь — это медленный танец». Монологи сотрудников детского хосписа

Монологи о том, каково это — помогать неизлечимо больным детям

СНОБ
«Личные припасы давно закончились». Как российский парусник «Паллада» переживает карантин в кругосветке «Личные припасы давно закончились». Как российский парусник «Паллада» переживает карантин в кругосветке

Как команда фрегата «Паллада» справляется с новыми обстоятельствами

Forbes
Покажите язык: Максим Кронгауз — о проблемах русского языка, сленге и странных неологизмах Покажите язык: Максим Кронгауз — о проблемах русского языка, сленге и странных неологизмах

Максим Кронгауз о "мире люстр" и других прекрасных неологизмах

Esquire
Лётчица Женя Жигуленко: почему так хорошо быть длинноногой на войне Лётчица Женя Жигуленко: почему так хорошо быть длинноногой на войне

Евгения Жигуленко каждый день стремилась в небо, чтобы биться с врагом

Cosmopolitan
Современное оружие против атомных бомб Второй мировой: цифры и факты Современное оружие против атомных бомб Второй мировой: цифры и факты

Насколько велик разрушительный потенциал современного ядерного вооружения?

Популярная механика
Открыть в приложении