Импрессионизм — это маленькая жизнь
В Музее русского импрессионизма открылась выставка «Импрессионизм в авангарде», на которой представлены работы художников, утвердившихся в истории искусств новаторскими методами изображения реальности
Русский импрессионизм, ассоциирующийся в большей степени с Францией, чем с Россией, сыграл в жизни русского изобразительного искусства не менее важную роль. Первым по-настоящему сильным художественным впечатлением, произведенным французскими импрессионистами на русских художников, стал легендарный «Стог на солнце» Клода Моне, который оказался в России только в 1896 году, почти двадцать лет спустя после того, как импрессионисты совершили революцию в изобразительном искусстве, а к тому времени уже успели перейти через пик творческих достижений. Но в России они были восприняты как нечто небывалое.
Критики негодовали. Уже тогда они начали формировать репутацию этого направления как «набора клякс и пятен». Они упрекали его авторов в сосредоточенности на внешней форме и лишении изображаемого ими объекта внутреннего содержания. Но были среди посетителей выставки французского искусства и те, для кого «Стог на солнце» Моне стал окном, в которое они увидели будущее изобразительного искусства. В их числе был Василий Кандинский.
Если во Франции импрессионизм стал полноценным и завершенным направлением в искусстве, то в России он возникал всполохами. Только Константин Коровин не побоялся сравнения с французскими предшественниками и решил идти проторенным ими творческим путем. Все остальные отдавались импрессионизму в той или иной степени. Для них он стал бесценным опытом освоения нового языка, на изучении которого они не остановились, а стали создавать новый. Импрессионизм оказался для них художественным течением, раздвинувшим границу горизонта, куда и совершили скачок Кандинский и Малевич, достигнув в 1930-е годы предела в изобразительном искусстве, который не преодолен до сих пор. Супрематизм оказался прорывом в доселе невиданную бесконечность. Малевич стал первым, кто шагнул в неизведанное интеллектуальное пространство, на тот момент доступное для исследования только художникам. Но прежде, чем Малевич вышел в открытый космос супрематизма, он окунулся в очистительные воды импрессионизма.
На автопортрете он изображает себя в облике, который под стать скорее испанскому гранду с полотен Эль Греко, чем художнику из Советской России. Мы видим, что он мыслит себя как художник, который живет вне времени и пространства. Для него импрессионизм пусть и значимый, но все-таки всего лишь этап его творческой эволюции, который он совершал на протяжении всей жизни максимально интенсивно — вместив в несколько десятилетий путь, которым его предшественники шли несколько столетий. Для других, как для Михаила Ларионова, импрессионизм мог стать отдельной жизнью, которую он проживал не менее интенсивно, чем Малевич, но не пытался при этом как можно скорее вырваться вперед, а в полной мере наслаждался теми достижениями, которыми обладало на тот момент изобразительное искусство. У него импрессионистический период, по наблюдениям искусствоведов, продолжался четыре года, но он пережил его настолько полно и глубоко, что об этом периоде нельзя говорить как только об этапе, который Ларионов прошел и направился дальше. Импрессионизм для Ларионова — это та самая маленькая жизнь.
В какой-то момент импрессионизм как художественное направление исчерпал себя. Наиболее яркие приемы уже не обладали такой силой воздействия на зрителя. Импрессионизм был идентифицирован искусствоведами, максимально подробно описан и проассоциирован с поименно названной группой художников. В этот момент любое художественное направление теряет интерес самой передовой части мастеров изобразительного искусства. Так произошло и с импрессионизмом уже в начале XX века, накануне целой серии революций в изобразительном искусстве, когда изобретение своего собственного языка стало единственным шансом на то, чтобы войти в историю. Европа и Россия буквально захлебывались от невероятного количества идей, хлынувших в интеллектуальное пространство того времени. Но импрессионизм не был отринут до конца. У него всегда оставались свои тайные агенты, которые продолжали в него погружаться ради того особенного состояния, которые они переживали в момент написания картин в этом стиле, сам разговор на изобразительном языке, ему присущем, доставлял им удовольствие. Импрессионизм, наконец, перестал быть «новым явлением в искусстве» и превратился в чистую, беспримесную любовь.
Рука Бога в Зарядье
В парке «Зарядье» на этой неделе открывается выставка «Мяч в искусстве», приуроченная к чемпионату мира по футболу. Наиболее яркие в мире современного искусства художники представят свыше 60 работ, объединенных темой спорта. «Мяч в искусстве» — первая масштабная экспозиция, представляющая новые для России имена направления contemporary art; она пройдет на недавно открывшейся московской площадке медиацентра «Зарядье». Впервые в России можно будет увидеть работы трех художников: Юко Симидзу, Луиса Буэно и Дарио Эскобара. На выставке зрители также смогут в режиме реального времени наблюдать за тем, как голландец Матиу Кломп создает свои скульптуры из стретч-пленки. В выставке примут участие более двух десятков художников из России, Германии, Голландии, Испании, Швейцарии, Монако, Японии, Бразилии и Гватемалы.
Мяч в игре
В Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина проходит камерная выставка «Футбол. Родченко и Степанова». На ней представлено девять графических, живописных и фоторабот на тему футбола и спорта из фонда Родченко— Степановой в Отделе личных коллекций. Александр Родченко и Варвара Степанова — союз и личный, и творческий. Они познакомились в 1914 году и более сорока лет жили и работали вместе. Ведущие мастера русского авангарда и основоположники конструктивизма, они участвовали в знаковых выставках и творческих объединениях, преподавали в уникальном вузе ВХУТЕМАС, формируя для поколения молодых художников новое видение. Смотря только в будущее, Родченко и Степанова путем многочисленных творческих экспериментов шли к развитию новых форм и идей, стремясь к минимализму и логике в использовании художественных средств.
Непрофессионалы
В Центре фотографии имени братьев Люмьер проходит персональная выставка Сергея Новикова «Grassroots. Низовой футбол в России». В ней фотограф представляет российские непрофессиональные футбольные команды, которые принимают участие в первенствах своего края, республики или области. Их матчи зачастую проходят в тишине, без вспышек фотокамер, иногда при пустых трибунах и не особенно интересны спонсорам. Фотопроект Grassroots (англ. — «низовой, из народа») стремится привлечь внимание широкой общественности к проблемам любительского футбола в России, показать многообразие футбольного ландшафта страны, уникальность местоположения российских футбольных арен, их значение в городской инфраструктуре, региональную идентичность и то, как они влияют на местное сообщество.
О, спорт!
В Институте русского реалистического искусства (ИРРИ) проходит выставка советских фотографов, которые посвятили себя работе на стадионах и в физкультурных залах. Лев Бородулин, Игорь Уткин, Александр Абаза, Всеволод Тарасевич, Сергей Васин — они умели запечатлеть красоту спорта, как никто другой. Снимки из собраний ИРРИ, ММАМ и Центра фотографии имени братьев Люмьер будут дополнены подробными описаниями тех или иных событий и фактами из биографий великих спортсменов. На снимках зрители увидят футболистов Пеле, Льва Яшина, Алексея Хомича, Эдуарда Стрельцова, Галимзяна Хусаинова, Дмитрия Багрича, Валерия Лобановского. Выставка расскажет и о других видах спорта: хоккее, прыжках в воду, водном поло, боксе.
Полосу подготовил Вячеслав Суриков
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl