Три чёрные повязки
Продолжая тему атрибуции портретов офицеров и генералов по их боевым увечьям, сегодня мы поговорим о случаях, когда персонаж картины был ранен в голову. Характерная чёрная повязка может стать ключевым признаком для определения имени неизвестного военного. Хотя и тут порою не обходится без ошибок.
В Государственном Эрмитаже хранится портрет пожилого генерала с чёрной повязкой на голове. Картина написана замечательным художником Фёдором Андреевичем Туловым и имеет его подпись с датой — 27 февраля 1845 года. В это время Тулов жил у помещика Александра Ивановича Бенкендорфа в его имении Пропойск (ныне Славгород) в 70 верстах от Могилёва. Художник был настолько близок с семьёй владельцев, что при отъездах они доверяли ему все дела и своих детей (всего их было 13). Для нашего же исследования важно, что и генерал на портрете Тулова должен был в 1845 году находиться в центре Могилёвской губернии.
Генерал украшен боевыми наградами. Его юность пришлась на период Наполеоновских войн, о чём свидетельствуют серебряные медали в память Отечественной войны 1812 года и за взятие Парижа 19 марта 1814 года, а также голубой крест на шее прусского ордена Pour le Mérite, который тогда получили полторы тысячи русских офицеров. Ниже прусской награды по борту мундира выпущен чёрный польский крест Virtuti militari 2-й степени. Такие кресты были вручены генералам — участникам Польской кампании 1831 года. То есть уже тогда ветеран имел генеральский чин. Но при этом у него нет медали за штурм Варшавы. Следовательно, генерал не находился в главной армии во время ключевого события той войны.
В 1988 году при подготовке выставки картин Тулова московский мистификатор Александр Горшман убедил её организаторов, что на портрете изображён генерал-майор Михаил Фёдорович Никитин. Якобы в 1845 году он командовал пехотной бригадой в окрестностях Пропойска. Четверть века эта атрибуция считалась бесспорной и едва ли не классической. Лишь недавно в ходе составления первого каталога русской живописи Эрмитажа при перепроверке всех данных выяснилось, что Горшман грубо подделал биографию Никитина. На самом деле генерал имел другие награды и вышел в отставку ещё 17 марта 1837 года, после чего жил в Козельце Черниговской губернии, где и умер 20 мая 1852 года. Таким образом, он никак не мог в феврале 1845 года позировать Тулову в Могилёве.
После долгих поисков удалось установить настоящее имя персонажа — генерал-лейтенант Евстафий Евстафьевич Баранов. Несмотря на кажущуюся русской фамилию, он принадлежал к остзейскому роду von Baranoff и являлся лютеранином с именем при крещении Мориц Густав. Благодаря крупнейшему специалисту по балтийской генеалогии Михаилу Юрьевичу Катин-Ярцеву, мне удалось получить сведения о Баранове из «Балтийского архива», собранного за 70 лет Георгом фон Крузенштерном (1899–1989). Этот архив, в том числе девять тысяч фотографий и снимков портретов балтийских дворян, хранится с 1981 года в центре «Фотоархив Марбурга» при Марбургском университете. Нашёлся там и фотоснимок литографии Баранова, выполненной с портрета Тулова.
В Государственном Русском музее хранится портрет неизвестного офицера. Судя по эполетам с бахромой и двумя звёздочками, перед нами майор. На его груди, как и у Баранова, видны серебряные медали в память Отечественной войны 1812 года и за взятие Парижа 19 марта 1814 года. Но, в отличие от украшенного боевыми наградами генерала, бравый майор имеет лишь мирный орден Святой Анны 3-й степени на груди и орден Святого Станислава 2-й степени на шее. Ниже медалей приколот знак за 25 лет беспорочной службы. Для столь долгой выслуги награды боевого офицера очень невысоки, что сильно помогает атрибуции.