Шевалье де Ламарк — одна из самых противоречивых фигур за всю историю биологии

Знание – силаНаука

Запоздалый поклон шевалье де Ламарку

Борис Жуков

Кто за честь природы фехтовальщик?
Ну, конечно, пламенный Ламарк.

Осип Мандельштам

Ламарк одна из наиболее выдающихся фигур в истории биологии, и при этом его имя стало едва ли не ругательным. <…> Говоря откровенно, мне кажется, что к Ламарку отнеслись несправедливо.

Конрад Уоддингтон

1 августа исполняется 280 лет со дня рождения Жана-Батиста Пьера Антуана де Моне, шевалье де Ламарка – одной из самых знаменитых и самых противоречивых фигур за всю историю науки о живой природе. Имя Ламарка непременно присутствует во всех учебниках по общей биологии, оно известно каждому, кто учился в школе. Но на вопрос, что же именно сделал в науке этот человек, многие – в том числе профессиональные биологи – либо затруднятся с ответом, либо ответят что-нибудь про ламаркизм, шею жирафа и наследование приобретенных признаков. Некоторые добавят, что, мол, это все потом опровергли.

Эта статья – не юбилейный панегирик и не попытка дать всестороннюю оценку научного творчества Ламарка. Не будет здесь и изложения биографии Ламарка – в том объеме, который допускает формат журнала, она общеизвестна. Скорее это попытка разобраться в собственном отношении к этой фигуре и в том, почему с течением времени это отношение так сильно изменилось.

Начнем издалека. В мои школьные годы и еще долго после них учебник общей биологии для старших классов средней школы начинался с рассказа о состоянии науки о жизни на рубеже XVIII–XIX веков. А второй параграф назывался «Учение Ж.-Б. Ламарка об эволюции органического мира» и был целиком посвящен изложению и оценке теории Ламарка. В конце, естественно, сообщалось, что Ламарк правильно понял, что все живое постоянно и незаметно меняется, но совершенно неправильно решил вопрос о движущих силах этого процесса, да к тому же не смог представить убедительных доказательств того, что он вообще происходит. И его теория не была принята наукой.

Помню, меня это удивляло уже тогда. Поскольку я читал не только школьный учебник, но и кое-какие другие книжки, то знал, что идея изменяемости видов присутствовала в европейской мысли уже давно. Оставим сейчас в стороне античных философов, в трудах которых мы можем при желании увидеть идею эволюции – но не можем быть уверены, что ее видели там сами авторы и их современники. Но в любом случае вопрос о том, могут ли виды изменяться, оставался предметом жарких баталий на протяжении всего XVIII века, причем на стороне трансформистов (как, впрочем, и на противоположной) выступали в числе прочих звезды первой величины. И даже слово «эволюция» для обозначения процесса изменения видов уже было сказано. А предложенные Ламарком механизмы эволюции в итоге оказались несуществующими. Получается как в старом анекдоте – «то, что верно, не ново, а то, что ново, неверно». За что же Ламарку такая честь, почему именно он выделен среди многочисленных философов и натуралистов, говоривших об эволюции до него или одновременно с ним?

Юрий
Александрович
Филипченко

Мое удивление только усилилось, когда уже в студенческие годы я прочел, кажется, первую в своей жизни серьезную работу по истории биологии – знаменитую книгу выдающегося советского генетика 1920‑х годов Юрия Филипченко «Эволюционная идея в биологии» (которая как раз тогда была переиздана после более чем полувекового перерыва). С одной стороны, изложение истории эволюционной мысли в ней прямо начинается именно с Ламарка. И разбор его концепции автор завершал выводом: «Независимо от того, правильны или неправильны были взгляды Ламарка, удачно или неудачно он обосновывал свои положения, мы должны безусловно признать, что им создана целая теория – первая эволюционная теория в биологии, чем Ламарк резко и крайне выгодно отличается от всех подходивших довольно близко к такому же разрешению данного вопроса и до него». С другой – по-прежнему оставалось непонятным, в чем же, собственно, заключается это «резкое и крайне выгодное отличие»: сам же Филипченко называл имена Эразма Дарвина и Иоганна Вольфганга Гёте, которые еще до Ламарка писали не только о том, что виды могут изменяться и порождать новые (как признавали и более ранние авторы-трансформисты), но и о том, что все наблюдаемое разнообразие живых организмов – результат таких изменений. Да, у них эта идея была высказана или кратко, как бы мимоходом, или по-философски туманно – но ведь, как опять-таки отмечает Филипченко, и у Ламарка она – лишь умозрительное рассуждение: он так и не смог привести сколько-нибудь убедительных доказательств реальности эволюции. Получалось, что главное преимущество Ламарка перед этими авторами состоит в том, что эту простую мысль он размазал на целую книгу.

Эразм
Дарвин

Читая тогда же книги советских биологов, я не мог не заметить, что они – в отличие и от Филипченко и от школьного учебника – Ламарка не жалуют. Правда, основной мишенью для них был не Ламарк, а ламаркизм, а Ламарку попадало, так сказать, рикошетом. Никто не отказывал ему в научных заслугах, но писали о нем с какой-то снисходительно-насмешливой интонацией. И с удовольствием цитировали оценку, которую в частном письме дал труду Ламарка Дарвин: «Книга, которую я после двукратного внимательного чтения должен был признать жалкой книгой и из которой я, к своему величайшему изумлению, ничего не мог вынести».

Советских генетиков и эволюционистов можно было понять: на дворе стояли 1970‑е годы, и раны, нанесенные советской биологии десятилетиями господства Лысенко (воспринимавшегося именно как неоламаркист), были еще свежи. Труднее было понять, что же, собственно, сделал Ламарк и почему среди целого ряда натуралистов и философов XVIII – начала XIX века, говоривших об изменяемости видов и даже о развитии живого мира в целом, историки выделяют именно его.

Эрнст
Геккель

Самый простой и удобный ответ на этот вопрос предложил еще в 1905 году чешский биолог, философ и историк науки Эмануэль Радль. По его мнению, особое место Ламарка в истории биологии – не более чем дань традиции, заложенной еще в 1860‑х годах знаменитым немецким зоологом и пропагандистом эволюционного учения Эрнстом Геккелем. Именно Геккель поставил имя Ламарка вровень с именем Дарвина и вообще говорил о нем много и подробно, причем в самых лестных выражениях. С его-то легкой руки имя Ламарка и обрело в умах эволюционистов то значение, которого оно, по мнению Радля, совершенно не заслуживало. Радль утверждал, что теория Ламарка вообще не может быть признана научной теорией, а является чисто фантастическим построением, так как Ламарк не только не привел никаких доказательств своей идеи, но даже не пытался найти их. Но авторитет Геккеля в ученом мире его времени был огромен, его «Общая морфология» на многие годы стала своего рода катехизисом эволюционизма. Это позволило немецкому натуралисту фактически навязать истории биологии взгляд на Ламарка как на исключительную фигуру – и этот взгляд по традиции воспроизводится во всех последующих учебниках.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Люди на пределе Люди на пределе

Возможности нашего собственного, среднестатистического тела

Вокруг света
Бить как все Бить как все

Почему важно не бояться получать по лицу и отвечать тем же

Men Today
Страшное место Сандармох Страшное место Сандармох

Что было в лесном урочище Сандармохе

Дилетант
Ловушки отношений без любви. Как выйти из неудачного брака Ловушки отношений без любви. Как выйти из неудачного брака

Катерина Мурашова: Как уйти от мужа, который не дает развод

СНОБ
Ольгерд vs Дмитрий Ольгерд vs Дмитрий

«Собирателем» русских земель могло стать Литовское, а не Московское княжество

Дилетант
«Лучшее решение — блокировка сайтов с незарегистрированными БАДами» «Лучшее решение — блокировка сайтов с незарегистрированными БАДами»

Хакан Эртюрк о трендах и регулировании российского рынка БАДов

РБК
Любовная пара незаконно покорила самые высокие здания в мире! Вот как устроены их отношения Любовная пара незаконно покорила самые высокие здания в мире! Вот как устроены их отношения

Они еще не знали, что увлечение городским скалолазанием приведет к отношениям...

ТехИнсайдер
Дизайн ИИ: как устроен виртуальный ассистент и кто его создает Дизайн ИИ: как устроен виртуальный ассистент и кто его создает

С какими неочевидными вызовами сталкиваются создатели ИИ-помощников в России

Правила жизни
Ни складочки Ни складочки

Разумное хранение в твоем шкафу: чтобы вещи не измялись

Лиза
Правила жизни Энди Уорхола Правила жизни Энди Уорхола

Энди Уорхол: художник, умер 22 февраля 1987 года в возрасте 58 лет

Правила жизни
Не подходи ко мне! Не подходи ко мне!

Если муж раздражает: почему так происходит и что с этим делать

Лиза
«Чёрный бор» «Чёрный бор»

«Чёрный бор» — спорный налог для Новгородского княжества, введенный Калитой

Дилетант
Ваш язык может стать ключом к раннему выявлению заболеваний Ваш язык может стать ключом к раннему выявлению заболеваний

Искусственный интеллект может определить ваше состояние по вашему языку

ТехИнсайдер
«Вам звонят из…» «Вам звонят из…»

Почему мы не можем просто положить трубку, когда звонят мошенники?

Psychologies
Как готовят будущих «айтишников» в столичных школах Как готовят будущих «айтишников» в столичных школах

Как помочь будущему айтишнику найти свое призвание

Наука и техника
10 фактов, которые нужно знать мужчинам о женщинам 10 фактов, которые нужно знать мужчинам о женщинам

Семейный психотерапевт напоминает о нескольких особенностях женской психики

Psychologies
Жилища обтекаемой формы: зачем в СССР строили дома в виде бочек Жилища обтекаемой формы: зачем в СССР строили дома в виде бочек

Дома-бочки в СССР: для кого строили эти дома и почему они были такой формы?

ТехИнсайдер
«В мире произошел переход от лечебных практик к профилактическим» «В мире произошел переход от лечебных практик к профилактическим»

О драйверах рынка БАДов рассказала Марина Камаева

РБК
Стоит ли делать МРТ-сканирование всего тела Стоит ли делать МРТ-сканирование всего тела

Как же работают эти МРТ-сканы всего тела и действительно ли они «спасают жизни»?

ТехИнсайдер
«Книги, кофе и другие измерения»: уникальный магазин в Верхней Пышме «Книги, кофе и другие измерения»: уникальный магазин в Верхней Пышме

Книжный магазин, аналогов которому в Свердловской области нет

Psychologies
Топ-6 мифов о яхтинге в России Топ-6 мифов о яхтинге в России

Развенчиваем главные заблуждения о способе совместить приятное с роскошным

Maxim
Грипповой эксперимент Грипповой эксперимент

«Идеальный лжец»: карантин и классовые отношения

Weekend
Сталкер сновидений Сталкер сновидений

Можно ли управлять снами?

Лиза
Дорогие и грязные: почему в Москве-реке, Ганге и Темзе нельзя купаться Дорогие и грязные: почему в Москве-реке, Ганге и Темзе нельзя купаться

В каком состоянии находятся главные водные артерии мира?

Forbes
По следам мореплавателя По следам мореплавателя

Остров Беринга не оставляет привычных критериев для оценки действительности

2Xplore
Изгои небес Изгои небес

Об аппаратах легче воздуха – дирижаблях

Зеркало Мира
Что такое цифровой суверенитет и как его достичь: цели до 2030 года Что такое цифровой суверенитет и как его достичь: цели до 2030 года

Каких показателей цифрового суверенитета хотят добиться к 2030 году

ФедералПресс
Шитьё: нaряд вне очереди Шитьё: нaряд вне очереди

Вышивка — один из верных способов сделать внешний вид более ярким, праздничным

КАНТРИ Русская азбука
Первые спутники СССР и США: почему они такие разные Первые спутники СССР и США: почему они такие разные

Чем отличались наш и зарубежный первые космические спутники?

ТехИнсайдер
Не до шуток: почему умирает жанр ситкомов и какой будет комедия положений будущего Не до шуток: почему умирает жанр ситкомов и какой будет комедия положений будущего

Почему зрители больше не хотят смотреть ситуационные комедии?

Forbes
Открыть в приложении