Шевалье де Ламарк — одна из самых противоречивых фигур за всю историю биологии

Знание – силаНаука

Запоздалый поклон шевалье де Ламарку

Борис Жуков

Кто за честь природы фехтовальщик?
Ну, конечно, пламенный Ламарк.

Осип Мандельштам

Ламарк одна из наиболее выдающихся фигур в истории биологии, и при этом его имя стало едва ли не ругательным. <…> Говоря откровенно, мне кажется, что к Ламарку отнеслись несправедливо.

Конрад Уоддингтон

1 августа исполняется 280 лет со дня рождения Жана-Батиста Пьера Антуана де Моне, шевалье де Ламарка – одной из самых знаменитых и самых противоречивых фигур за всю историю науки о живой природе. Имя Ламарка непременно присутствует во всех учебниках по общей биологии, оно известно каждому, кто учился в школе. Но на вопрос, что же именно сделал в науке этот человек, многие – в том числе профессиональные биологи – либо затруднятся с ответом, либо ответят что-нибудь про ламаркизм, шею жирафа и наследование приобретенных признаков. Некоторые добавят, что, мол, это все потом опровергли.

Эта статья – не юбилейный панегирик и не попытка дать всестороннюю оценку научного творчества Ламарка. Не будет здесь и изложения биографии Ламарка – в том объеме, который допускает формат журнала, она общеизвестна. Скорее это попытка разобраться в собственном отношении к этой фигуре и в том, почему с течением времени это отношение так сильно изменилось.

Начнем издалека. В мои школьные годы и еще долго после них учебник общей биологии для старших классов средней школы начинался с рассказа о состоянии науки о жизни на рубеже XVIII–XIX веков. А второй параграф назывался «Учение Ж.-Б. Ламарка об эволюции органического мира» и был целиком посвящен изложению и оценке теории Ламарка. В конце, естественно, сообщалось, что Ламарк правильно понял, что все живое постоянно и незаметно меняется, но совершенно неправильно решил вопрос о движущих силах этого процесса, да к тому же не смог представить убедительных доказательств того, что он вообще происходит. И его теория не была принята наукой.

Помню, меня это удивляло уже тогда. Поскольку я читал не только школьный учебник, но и кое-какие другие книжки, то знал, что идея изменяемости видов присутствовала в европейской мысли уже давно. Оставим сейчас в стороне античных философов, в трудах которых мы можем при желании увидеть идею эволюции – но не можем быть уверены, что ее видели там сами авторы и их современники. Но в любом случае вопрос о том, могут ли виды изменяться, оставался предметом жарких баталий на протяжении всего XVIII века, причем на стороне трансформистов (как, впрочем, и на противоположной) выступали в числе прочих звезды первой величины. И даже слово «эволюция» для обозначения процесса изменения видов уже было сказано. А предложенные Ламарком механизмы эволюции в итоге оказались несуществующими. Получается как в старом анекдоте – «то, что верно, не ново, а то, что ново, неверно». За что же Ламарку такая честь, почему именно он выделен среди многочисленных философов и натуралистов, говоривших об эволюции до него или одновременно с ним?

Юрий
Александрович
Филипченко

Мое удивление только усилилось, когда уже в студенческие годы я прочел, кажется, первую в своей жизни серьезную работу по истории биологии – знаменитую книгу выдающегося советского генетика 1920‑х годов Юрия Филипченко «Эволюционная идея в биологии» (которая как раз тогда была переиздана после более чем полувекового перерыва). С одной стороны, изложение истории эволюционной мысли в ней прямо начинается именно с Ламарка. И разбор его концепции автор завершал выводом: «Независимо от того, правильны или неправильны были взгляды Ламарка, удачно или неудачно он обосновывал свои положения, мы должны безусловно признать, что им создана целая теория – первая эволюционная теория в биологии, чем Ламарк резко и крайне выгодно отличается от всех подходивших довольно близко к такому же разрешению данного вопроса и до него». С другой – по-прежнему оставалось непонятным, в чем же, собственно, заключается это «резкое и крайне выгодное отличие»: сам же Филипченко называл имена Эразма Дарвина и Иоганна Вольфганга Гёте, которые еще до Ламарка писали не только о том, что виды могут изменяться и порождать новые (как признавали и более ранние авторы-трансформисты), но и о том, что все наблюдаемое разнообразие живых организмов – результат таких изменений. Да, у них эта идея была высказана или кратко, как бы мимоходом, или по-философски туманно – но ведь, как опять-таки отмечает Филипченко, и у Ламарка она – лишь умозрительное рассуждение: он так и не смог привести сколько-нибудь убедительных доказательств реальности эволюции. Получалось, что главное преимущество Ламарка перед этими авторами состоит в том, что эту простую мысль он размазал на целую книгу.

Эразм
Дарвин

Читая тогда же книги советских биологов, я не мог не заметить, что они – в отличие и от Филипченко и от школьного учебника – Ламарка не жалуют. Правда, основной мишенью для них был не Ламарк, а ламаркизм, а Ламарку попадало, так сказать, рикошетом. Никто не отказывал ему в научных заслугах, но писали о нем с какой-то снисходительно-насмешливой интонацией. И с удовольствием цитировали оценку, которую в частном письме дал труду Ламарка Дарвин: «Книга, которую я после двукратного внимательного чтения должен был признать жалкой книгой и из которой я, к своему величайшему изумлению, ничего не мог вынести».

Советских генетиков и эволюционистов можно было понять: на дворе стояли 1970‑е годы, и раны, нанесенные советской биологии десятилетиями господства Лысенко (воспринимавшегося именно как неоламаркист), были еще свежи. Труднее было понять, что же, собственно, сделал Ламарк и почему среди целого ряда натуралистов и философов XVIII – начала XIX века, говоривших об изменяемости видов и даже о развитии живого мира в целом, историки выделяют именно его.

Эрнст
Геккель

Самый простой и удобный ответ на этот вопрос предложил еще в 1905 году чешский биолог, философ и историк науки Эмануэль Радль. По его мнению, особое место Ламарка в истории биологии – не более чем дань традиции, заложенной еще в 1860‑х годах знаменитым немецким зоологом и пропагандистом эволюционного учения Эрнстом Геккелем. Именно Геккель поставил имя Ламарка вровень с именем Дарвина и вообще говорил о нем много и подробно, причем в самых лестных выражениях. С его-то легкой руки имя Ламарка и обрело в умах эволюционистов то значение, которого оно, по мнению Радля, совершенно не заслуживало. Радль утверждал, что теория Ламарка вообще не может быть признана научной теорией, а является чисто фантастическим построением, так как Ламарк не только не привел никаких доказательств своей идеи, но даже не пытался найти их. Но авторитет Геккеля в ученом мире его времени был огромен, его «Общая морфология» на многие годы стала своего рода катехизисом эволюционизма. Это позволило немецкому натуралисту фактически навязать истории биологии взгляд на Ламарка как на исключительную фигуру – и этот взгляд по традиции воспроизводится во всех последующих учебниках.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Символ на перекрестке современных философий Символ на перекрестке современных философий

Знак — это условность, которая превращает отдельные вещи в их меру

Знание – сила
5 секретов для достижения любой цели 5 секретов для достижения любой цели

Успех начинания, каким бы оно ни было, зависит от пяти элементов благополучия

Psychologies
«У нас нет хлеба, мы умираем» «У нас нет хлеба, мы умираем»

Массовый голод с человеческими жертвами в СССР случался неоднократно

Дилетант
«Это база: Зачем нужна математика в повседневной жизни» «Это база: Зачем нужна математика в повседневной жизни»

Чем важна в повседневной жизни задача коммивояжера

N+1
«Одним меньше стало» «Одним меньше стало»

Какую палитру мнений вызвала кончина главы советского правительства?

Дилетант
Деньги за идею: как и зачем технологические компании выходят на pre-IPO Деньги за идею: как и зачем технологические компании выходят на pre-IPO

Сколько технологическим компаниям удается зарабатывать на pre-IPO

Forbes
Инвестиции в импортозамещение: их эффект для развития российской промышленности Инвестиции в импортозамещение: их эффект для развития российской промышленности

Какие инвестиции направляются на реализацию импортозамещающих производств сейчас

ФедералПресс
Парень молодой: лучшие фильмы про холостяков Парень молодой: лучшие фильмы про холостяков

Лучшие фильмы о тех, кто выбрал свободу от отношений

Правила жизни
9 привычек бестактных свекровей, которые портят жизнь молодым 9 привычек бестактных свекровей, которые портят жизнь молодым

Что раздражает молодых супругов в поведение их родителей?

Psychologies
Защищает от простуды и рака! Узнайте интересные факты о пользе приправы карри Защищает от простуды и рака! Узнайте интересные факты о пользе приправы карри

Карри: ароматная и полезная для здоровья приправа

ТехИнсайдер
Елей: лей-лей, не жaлей Елей: лей-лей, не жaлей

В каких ситуациях вне храма может помочь чудодейственное масло — елей

КАНТРИ Русская азбука
Дети и новый муж Дети и новый муж

Cоветы по сближению детей с новым партнером и основные промахи

Лиза
Шестое чувство Шестое чувство

Не отвлекают ли от главного приемы мультисенсорного маркетинга?

Bones
Биоритмы: что это такое, на что влияют, как наладить Биоритмы: что это такое, на что влияют, как наладить

Учимся быть чуткими к биологическим часам и разбираемся, как наладить режим

РБК
Изгои небес Изгои небес

Об аппаратах легче воздуха – дирижаблях

Зеркало Мира
Всё будет Y2K Всё будет Y2K

Как появилась эстетика Y2K и причем тут программисты?

ЖАРА Magazine
Успеть за успехом Успеть за успехом

Что такое достигаторство и почему оно опасно хроническим трудоголикам

РБК
Тандыр Тандыр

Тандыры и еду из них можно встретить на всем протяжении Великого шелкового пути

Bones
«Прибить или приклеить»: губернатор Носов раскрыл секрет магаданского успеха в инвестполитике «Прибить или приклеить»: губернатор Носов раскрыл секрет магаданского успеха в инвестполитике

О новых соглашениях с партнерами, достижениях и планах Магаданской области

ФедералПресс
Никогда не сдавайся: атлеты, которые шли к олимпийскому золоту дольше всех Никогда не сдавайся: атлеты, которые шли к олимпийскому золоту дольше всех

Спортсмены, которые десятилетиями шли к победе на Играх

Forbes
Два «кукурузника»: у нашего родного биплана По-2 нашелся американский брат-близнец Два «кукурузника»: у нашего родного биплана По-2 нашелся американский брат-близнец

Зачем Boeing разрабатывала «кукурузники»?

ТехИнсайдер
ММОМА: новый формат музея ММОМА: новый формат музея

Как музей ММОМА меняет подход к современным музеям?

Psychologies
С видом на будущее С видом на будущее

Загородный дом с футуристичным фасадом эклектичным интерьером

SALON-Interior
Тула. Город мастеров Тула. Город мастеров

Тула – здесь плелись интриги и вершились судьбы

Зеркало Мира
В диалоге с цветами В диалоге с цветами

Формы и стили, которые подчеркивают и по-новому показывают красоту цветка

Наука и жизнь
«Железный купол» для флота «Железный купол» для флота

История создания израильской противоракетной системы ближнего рубежа

Обозрение армии и флота
Зачем роутеру столько антенн и что они дают Зачем роутеру столько антенн и что они дают

Почему роутеры оснащаются таким количеством антенн и на что они влияют

CHIP
Игрушки для взрослых: почему зумеры полюбили кукол и пупсов и как на этом заработать Игрушки для взрослых: почему зумеры полюбили кукол и пупсов и как на этом заработать

Из-за чего молодые люди полюбили игрушки и как бизнес этим пользуется

Forbes
«Славянская нечисть. От природных духов и вредоносных сущностей до гостей с того света» «Славянская нечисть. От природных духов и вредоносных сущностей до гостей с того света»

«Славянская нечисть»: чем опасна полудница

N+1
Равноправие, инклюзия, справедливость: словарь гендерного равенства Равноправие, инклюзия, справедливость: словарь гендерного равенства

Чем разнообразие отличается от инклюзии, а равноправие — от равенства?

Forbes
Открыть в приложении