За «Серебряным медведем» — в дырявых штанах. Вспоминаем Сергея Соловьева
Сергей Соловьев, режиссер легендарных фильмов «Асса» и «Сто дней после детства», скончался 13 декабря в возрасте 77 лет. Киновед Нина Цыркун вспоминает, каким был Соловьев и его кинематограф
Сергей Соловьев до самых зрелых лет сохранял мальчишеский облик. Не потому что стремился, задрав штаны, бежать за комсомолом. Потому что ему всегда была присуща мальчишеская отчаянность, если не сказать безбашенность, потому что был романтиком-лириком, а это с возрастом у большинства испаряется. Бывают такие счастливые люди, которым до старости удается сохранить непосредственность и впечатлительность — вопреки рутине, которую Соловьев называл «жизнью по лекалу». В семьдесят лет он признался: «Мне этот рубеж не принес никакой концептуальной ясности. Наоборот, я не понимаю, что хорошо, что плохо, гражданин я или нет. Патриот или мизантроп. Мне это неинтересно». А действительность, какая ни была, какая ни на есть, не вызывала у него отвращения; напротив — симпатию и любовь как поле для художественной деятельности.
Нельзя сказать, что Соловьев был баловнем судьбы. Хотя отчасти, конечно, был — учился у Михаила Ромма, практику проходил на «Июльском дожде» у Марлена Хуциева. Но с начальниками застойных времен отношения выстраивались непросто, хотя в конце концов ему удавалось добиться своего. Правда, поначалу начальники эти относились к нему с теплотой — как ему казалось, их привлекало арийской чистоты славянское происхождение и то, что он был не блатным. Но после просмотра любых трех кадров его лент изначальная теплота как-то стремительно выветривалась. Снимаешь, мол, кино про каких-то дебилов.
В 1974 году во время съемок «Ста дней после детства» кто-то, явно неслучайно, приехал на площадку, и пошел слух, что снимается какая-то безыдейная история в каком-то дворянском гнезде… Соловьев переживал — решается ведь судьба фильма — и решил поехать в нормальный пионерский лагерь, и снять там какой-нибудь центральный эпизод. Поехали и сняли. А потом выкинули этот материал и забыли. И вдруг — ему срочно велят закончить «Сто лет после детства», чтобы отправить на кинофестиваль в Берлин. На тот момент у Соловьева были одни штаны, и они разорвались, причем как раз, когда он улетал, так что в Берлин прилетел уже в рваных. Он пошел в магазин, купил скотч и заклеил. В таком виде получал и «Серебряного медведя» за лучшую режиссуру из рук Клаудии Кардинале.