Алексей Федорченко о возвращении имен и своем взгляде на историю

WeekendРепортаж

«Истории нужен добрый сторонний взгляд»

Алексей Федорченко о возвращении имен и своем взгляде на историю

Новый фильм Алексея Федорченко «Большие змеи Улли-Кале» — мокьюментари о сенсационной находке, дореволюционном киноальманахе, рассказывающем об отношениях России и Северного Кавказа. Девять новелл альманаха сняты в разных жанрах и техниках, а «нашедший» его режиссер в исполнении самого Алексея Федорченко пытается восстановить несохранившиеся эпизоды, задействуя широкий арсенал художественных средств, от реконструкции до театральной постановки и анимации. Это не первое обращение Алексея Федорченко к редкому для российского кино жанру: за свой дебют «Первые на Луне» в 2005 году он получил приз в Венеции. И в игровом, и в документальном кино Федорченко исследует работу памяти, возвращает к жизни забытые и малоизвестные эпизоды прошлого — от культуры марийцев до истории Свердловской киностудии. О своих отношениях с историей, деколониальном кинематографе и сказках о репрессированных ученых Алексей Федорченко рассказал Константину Шавловскому.

Мокьюментари — это жанр альтернативной истории, часто шутливый. Но в «Первых на Луне» и в «Больших змеях Улли-Кале» ты совсем не шутишь. Как и почему ты используешь этот метод для работы с историческим материалом?

Я уважительно отношусь к истории и думаю, что это не тот материал, над которым надо смеяться. И мне совсем не нравится название «мокьюментари», я с ним всячески борюсь. Я уверен, что работаю в своем собственном жанре, который называю «доксказка». Мы берем поразительные исторические факты, их сумма оказывается настолько непривычна зрителю, что кино смотрится как фэнтези, как сказка. Хотя все факты, допустим, в тех же «Змеях» на 95% — реальные. Удивительны они и каждый по отдельности, но все вместе превращают историю в настоящую феерию. Чем она и является на самом деле.

Но ведь «Первые на Луне» устроены не так?

Главная выдумка в «Первых на Луне» — факт путешествия советских космонавтов на  Луну в  1930‑е, а  все остальное более или менее достоверно. Эскизы лунного модуля я, например, взял у конструктора 1920‑х годов, и вся история ракетостроения — это реальные факты, которые смотрятся сейчас как придуманные.

Что движет тобой в такой почти маниакальной страсти к собирательству этих неизвестных фактов?

Это интересное занятие. Я занимаюсь вот таким странным делом: работаю с первоисточниками и выкапываю то, что мало кто знает в мире и у нас в стране. Конечно, я это потом художественно осмысляю. Но вообще‑то в последнее время я кино воспринимаю скорее как хобби, а основной своей работой считаю работу с книгами. Я собираю большую коллекцию книг репрессированных авторов и стараюсь узнать про них все.

Как ты к этому пришел?

Я всю жизнь жил в библиотеках. Огромная библиотека была у деда, у родителей была библиотека, у меня тоже. И не так давно, когда мне 50 лет исполнилось, я решил чем‑то таким в удовольствие заняться, новым. И решил собрать библиотеку, где каждая книга — это судьба человека. Совершенно случайно мне попалась книга одного расстрелянного члена Еврейского антифашистского комитета, и я сначала стал заниматься его делом, потом теми, кто был расстрелян в последние годы Сталина, потом стал искать их книги — и так постепенно увлекся и размахнулся. И столкнулся, кстати, с тем, что когда книга одна и ты нашел материал об авторе, о том, как он жил и умер, выяснил, кому посвящен автограф, при каких обстоятельствах был написан, то боль утраты этого человека — запредельная. Когда таких книг полка — пафос потери снижается. А когда это много шкафов, все превращается в статистику. Я вот до сих пор не могу придумать, как все это можно было бы художественно обобщить, весь объем этого ужаса. И мы с моим соавтором Лидой Канашовой стали делать сначала рассказы, а потом сказки про этих людей. Такой странный жанр: сказки о репрессированных ученых. Сейчас у нас написано около полусотни рассказов, и когда-нибудь, надеюсь, мы их опубликуем.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Переходят все границы Переходят все границы

«Ограниченные возможности» – это точно не про них!

Cosmopolitan
Почему вы помните то, чего не было: как наука объясняет наши странности и привычки Почему вы помните то, чего не было: как наука объясняет наши странности и привычки

Рассказываем о трех странностях вашего подсознания

Вокруг света
Роботы в аграрной отрасли Роботы в аграрной отрасли

Уровень использования новых технологий на сельхозпредприятиях остается невысоким

Агроинвестор
Посмотри мне в глаза Посмотри мне в глаза

Как убрать нависшее веко: методы, которые помогут справиться с проблемой

Лиза
«Бессмертная стрекоза». Эссе из нового сборника Дмитрия Воденникова «Бессмертная стрекоза». Эссе из нового сборника Дмитрия Воденникова

Отрывок из эссе Дмитрия Воденникова — диалог с поэтами ушедших дней

СНОБ
Краски Кольского Краски Кольского

Зимой Кольский полуостров обретает удивительные краски природы

Отдых в России
Маленький, да удаленький: как «Жук» стал автомобильным символом целой эпохи и пережил ее Маленький, да удаленький: как «Жук» стал автомобильным символом целой эпохи и пережил ее

У этой крошечной машинки со смешным дизайном много регалий

Вокруг света
Есть в комнате, пить из горлышка и еще 5 неряшливых привычек, которые вредят здоровью Есть в комнате, пить из горлышка и еще 5 неряшливых привычек, которые вредят здоровью

Если вы бунтуете против гигиенических норм — не удивляйтесь, если заболеете

Psychologies
Офис — боль Офис — боль

Какие болезни грозят белым воротничкам

Лиза
Павел Бесчастнов: «Тревога – это базовая функция выживания, испытывать которую могут только люди» Павел Бесчастнов: «Тревога – это базовая функция выживания, испытывать которую могут только люди»

Что такое тревога и почему некоторые люди тревожатся больше, чем остальные

Здоровье
Миф и правда о счастливом детстве Миф и правда о счастливом детстве

Как спустя десятилетия изменились отношения родителей и детей

СНОБ
Пелевину 60. Что мы знаем о самом молчаливом российском писателе Пелевину 60. Что мы знаем о самом молчаливом российском писателе

Вспоминаем факты и мифы из жизни Виктора Пелевина

СНОБ
Что делать, если вы потеряли работу: 3 совета при увольнении Что делать, если вы потеряли работу: 3 совета при увольнении

Уволить могут любого, какими бы опытными и продуктивными мы ни были

Psychologies
Случай тройного восстановления Случай тройного восстановления

Почему во МХАТе снова ставят спектакль 1940 года

Weekend
Анна Большова: Анна Большова:

У нас в театре такого еще не было, это беспрецедентный случай

Коллекция. Караван историй
Токсичная, атакующая, жертвенная мать: как поведение родителей отпечатывается на нас Токсичная, атакующая, жертвенная мать: как поведение родителей отпечатывается на нас

Отрывок из книги «Материнский сценарий» — о том, как примириться с родителями

Forbes
Во глубину сибирских руд Во глубину сибирских руд

По следам декабристов на каторгу в Сибирь

Вокруг света
Кудесники у плиты: 7 легендарных поваров Кудесники у плиты: 7 легендарных поваров

Повара со всего мира, которые смогли навсегда вписать свое имя в историю

Вокруг света
Вас не догонят: 12 самых быстрых машин в мире Вас не догонят: 12 самых быстрых машин в мире

Как выглядит современная дюжина самых быстрых в мире машин

Вокруг света
«Я всю жизнь сторонюсь радикализма»: Евгений Чебатков — о том, что он любит в истории, не любит в юморе, и о злости «Я всю жизнь сторонюсь радикализма»: Евгений Чебатков — о том, что он любит в истории, не любит в юморе, и о злости

Евгений Чебатков — комик, который успевает озвучивать аудиокниги и писать рэп

Правила жизни
История нью-йоркского отеля «Барбизон», в котором могли останавливаться только женщины История нью-йоркского отеля «Барбизон», в котором могли останавливаться только женщины

Отрывок из книги Паулины Брен «Барбизон — в отеле только девушки»

СНОБ
20 признаков «односторонних» отношений: как выбраться из ловушки невзаимной любви 20 признаков «односторонних» отношений: как выбраться из ловушки невзаимной любви

Как выйти из односторонних отношений?

Psychologies
Вот такой гуманизм по-большевистски Вот такой гуманизм по-большевистски

Вопросы для Василия Христофорова, одного из авторов «Высылки вместо расстрела»

Дилетант
Основательница бренда Sans Merci — об интеллектуальной сексуальности Основательница бренда Sans Merci — об интеллектуальной сексуальности

Что помогает держаться на плаву бренду Sans Merci

РБК
Джон Макгрегор: «Споткнуться, упасть, подняться». Драма о силе и уязвимости Джон Макгрегор: «Споткнуться, упасть, подняться». Драма о силе и уязвимости

Отрывок из романа «Споткнуться, упасть, подняться» Джона Макгрегора

СНОБ
Дурная слава: как американские знаменитости стали соучастниками криптомошенничества Дурная слава: как американские знаменитости стали соучастниками криптомошенничества

Кто заработал миллионы, раздув, а потом забросив криптовалюту EthereumMax

Forbes
Интервью с группой Mana Island о новом альбоме «Итака» Интервью с группой Mana Island о новом альбоме «Итака»

Группа Mana Island — о современной Москве и возвращении спустя пять лет

СНОБ
Физики построили модель идеального писсуара. Брызг не будет Физики построили модель идеального писсуара. Брызг не будет

Каким должен быть идеальный писсуар

ТехИнсайдер
«Беги»: роман о домашнем насилии и освобождении от него «Беги»: роман о домашнем насилии и освобождении от него

Отрывок из романа о домашнем насилии «Беги» Лидии Давыдовой

Forbes
Дарья Донцова: «Гурманов в моей семье нет» Дарья Донцова: «Гурманов в моей семье нет»

«Собираясь приготовить вкусную еду, следует морально настроиться на хороший лад»

Лиза
Открыть в приложении