Сергей Кемпо: Мейер
Год назад артист театра имени Ермоловой Сергей Кемпо написал книгу «Мейер» к 145-летию со дня рождения режиссера Всеволода Мейерхольда. Главный герой романа — монтировщик сцены. Однажды при загадочных обстоятельствах он встречается с великим мастером, пропавшим 80 лет назад. «Сноб» публикует одну из глав
Придя на работу, я обрадовался дежурившему на служебном входе Антону. Дело в том, что Антон — единственный, с кем я нашел общий язык и прекрасно ладил, в отличие от других сотрудников театра. Поэтому если «Дама с Камелиями» окажется на том месте, где я ее оставил, то я знаю, кому ее сплавлю. По мере приближения к каморке все внутри меня начинало клокотать. Засунув ключ в дверной замок, я представил, как сейчас открою дверь и не увижу на стуле черной папки.
«Дама с Камелиями» лежала там, где ее и оставили. Я переоделся, взял папку и направился к Антону. Рассказав ему вкратце про пьесу, я попросил его оставить ее у себя на случай, если хозяин объявится. На что Антон, почесав свой лысый затылок ВДВшника, посоветовал отнести пьесу в репертуарную часть и отдать заведующей труппой — Манане Давидовне.
— Она в таких ситуациях действует, как в горячих точках, — сказал Антон и добавил: — Манана Давидовна для актеров, как старшина для солдата.
Из последовавших слов Антона я узнал, что все актеры непременно обращаются к Манане Давидовне в трех случаях: если надо отпроситься на съемки, если что-то потеряли на репетиции или (последнее и самое главное) если хотели посплетничать. Так как я был не особо общительный тип, то любой мой подход к кому-то с просьбой превращался для меня в пытку. Тем более с Мананой Давидовной я разговаривал всего однажды. Это было в буфете театра, когда она влезла вперед меня в очередь за бутылкой вина. Но в данной ситуации желание избавиться от «Дамы с камелиями» оказалось сильнее моих комплексов.
Итак, завтруппой, приятная женщина с дворянской фамилией Ламадзе, безумно любившая раннего Виктюка и ненавидящая его позднего (со слов Владимира), в итоге не дала мне даже договорить название пьесы. Услышав «Дама с…», она схватилась за сердце и трагично произнесла:
— Боже упаси! Вы с ума сошли! Молодой человек, у нас в театре «Дамы с собачкой» быть не может. Чему я несказанно рада. Мне и так «Чайки» хватает.
— Да, но… — начал я.
— Никаких «но»! — прервала она. — И если вдруг выяснится, что это чья-то самостоятельная работа, то, пожалуйста, передайте этим чудакам, что это гиблое дело. Так как одного Чехова я еще впихну в репертуар, а вот двух, учитывая количество персонажей у Антон Палыча и занятых во всех спектаклях одних и тех же актеров, репертуар принять не способен!
Внезапно ее монолог прервал бархатный баритон, принадлежавший одному из «важных» артистов нашего театра. Произнеся нараспев «Добрый день», он величаво вошел в комнату и, не заметив меня, трагично упал на диван напротив Мананы Давидовны.
Та, в свою очередь, расплылась в улыбке и, моментально позабыв о нашем разговоре, переключилась на него. Я стоял в дверях с ощущением, что я недоразвитая страна третьего мира, на которую никто не обращает внимания, хотя прекрасно знают, что таковая существует. После того, как тема разговора «у кого что