Круг замкнулся
«На три недели зимой я оставила семью, работу, обязанности, быт и всю нашу жизнь, чтобы поселиться в лесу и писать текст. Мне не хотелось гулять и исследовать, мне не хотелось никаких впечатлений и взаимодействий. Я наконец-то была как дерево, которое растет на своем месте, или валун, лежащий в реке», — описывала свой опыт в писательской резиденции в Переделкино музыкант и журналист Ляля Кандаурова в весеннем номере. Этой зимой публикуем плоды той работы — главу «Невозможно отобразить страницу» из Лялиной книги «Библейские мотивы. Сюжеты Писания в классической музыке», которая вышла недавно в издательстве «Альпина Паблишер». Иллюстрации для них нарисовала наш арт-директор Таня Серёгина.
5 мая 1828 г. из Аугсбурга в Мюнхен направлялся в почтовой карете молодой человек. Юноша недавно окончил гимназический курс и готовился приступить к учебе на юридическом факультете Лейпцигского университета; эта поездка была его первым значительным путешествием из родного дома на востоке Германии. Через месяц ему должно было исполниться 18. Карета двигалась не быстро: чтобы покрыть расстояние между двумя городами, ей потребовалось около десяти часов. Мы можем предположить, что в пути мысли юноши то и дело обращались к главной надежде, возлагаемой им на столицу Баварии, — познакомиться там с поэтом, которым он восхищался. То был Генрих Гейне, к 30 годам уже снискавший славу превосходного литератора, ироничного публициста, а главное — диссидента и поклонника Наполеона, раздражавшего австро-прусскую цензуру. Юношу звали Роберт Шуман: он еще не знал, что вместо юриста станет композитором, как не подозревал и о том, что 12 лет спустя напишет свою первую песню на слова любимого поэта — балладу «Валтасар».
Впервые опубликованное в 1822 г., стихотворение Гейне «Валтасар» пять лет спустя вошло в прославленный сборник — четырехчастную «Книгу песен», собравшую его лучшие ранние работы. Настоящим именем поэта было Хаим, в семье его называли Гарри; Генрихом Гейне он стал лишь в 1825 г., когда перешел из иудаизма — религии своей семьи — в протестантизм, ища в этом прежде всего карьерной пользы и повышения социального статуса. В юности Гейне увлекался еврейской историей, и одной из предтеч «Валтасара», по словам поэта, был литургический гимн на иврите «В полночный час», размышляющий о важных событиях еврейской истории, свершавшихся под покровом ночи. Среди них, конечно, пир Валтасара, и стихотворение Гейне начинается именно во тьме:
Полночный час уж наступал; Весь Вавилон во мраке спал.
Гейне любил писать четырехстрочными строфамикатренами, но «Валтасар» состоит из 21 двустишия; они подчеркнуто лапидарны и сжаты, словно в зале Вавилонского дворца на самом деле происходит гораздо больше, чем повествователь хочет — или может — рассказать. Парадоксальное сочетание романтической пылкости с внутренним напряжением, доходящим до злости, было визитной карточкой Гейне. Ирония, всегда звучащая в его голосе, — уже не грустная усмешка романтика; этот поэт не вздыхает с улыбкой, констатируя несовершенство мира или собственную непригодность к жизни в нем. Гейневская ирония отравляет лирических героев и его самого. С исключительной жестокостью она девальвирует сентиментальное, возвышенное и многозначительное, отказывая в самом шансе на переживание романтического чувства. Обесценивающая сила этого сарказма в сочетании с глубиной эмоций и есть уникальная авторская интонация Гейне.