Как отключить старость
Биогеронтолог-эволюционист, молекулярный токсиколог и основатель фармстартапа ReGENE Александр Суворов рассказал «Ъ-Науке» об одном из перспективных направлений борьбы со старением. Суворов хочет начать лечить людей от старости уже в этом десятилетии.
Команда Суворова разрабатывает препарат, который, как ожидают создатели, способен блокировать функции некоторых мишеней в молекулярном каскаде mTOR, обеспечивая таким образом продление здоровой жизни организма. Эксперимент, призванный доказать работоспособность этого средства, стартовал на мышах в 2021 году. ReGENE проводит его в Институте наук о жизни Пайонир-Вэлли (Pioneer Valley Life Science Institute) в Спрингфилде, штат Массачусетс. В случае успеха эксперимента на основе препарата планируют создать лекарство от старости для человека.
Роль острова Пасхи в победе над старостью
Тема продления жизни и победы над старостью была актуальна всегда — ну, или, во всяком случае, с момента осознания человеком факта собственной смертности. Об этом, например, свидетельствуют мотивы из мифов и сказок — всевозможные молодильные яблочки, фонтаны бессмертия, философский камень. В практическую же плоскость проблематика перешла достаточно недавно — лет 20 назад.
Ключевым моментом я бы назвал открытие роли в регуляции старения одного особого белка, который называется «механистической мишенью рапамицина» (mechanistic target of rapamycin, mTOR). Первые статьи о том, что подавление активности этого белка фармацевтическими методами может продлить жизнь организма, появились в 2003 и 2004 годах, по результатам экспериментов на нематодах (круглых червях) и дрозофилах (мухах). Ряд публикаций 2006–2012 годов подтвердили эти выводы (при этом в 2009 году поле экспериментов расширилось на лабораторных мышей).
История же белка mTOR интересна сама по себе. Началась она с открытия рапамицина. Это вещество выделяют почвенные бактерии, впервые обнаруженные на острове Пасхи. Интересно, что они могли вымереть в результате экологической катастрофы, которую пережил остров — к XVII веку из‑за бурной хозяйственной деятельности местного населения он лишился лесного покрова. Однако бактерия выжила, в 1965 году ее собрали с образцом местной почвы, а в 1972 году впервые описали в лаборатории компании Ayerst в Монреале (Канада). Выделяемому ею веществу дали название рапамицин — в честь самого острова Пасхи, на туземном наречии именуемого «Рапа Нуи».
Первоначально на основе рапамицина хотели сделать противогрибковое средство. Однако в ходе исследований выяснилось, что у вещества есть куда более ценное свойство, а именно — мощная способность к подавлению иммунного ответа. В результате его стали использовать для предотвращения отторжения при пересадке органов. Благодаря этому оказались спасены миллионы жизней.
С широким распространением рапамицина молекулярный механизм его действия стал предметом изучения многих научных коллективов. В 1991 году стало понятно, что это вещество подавляет действие некоего белка, который вообще‑то сам по себе уже был известен (под целым рядом технических обозначений), однако большого интереса не вызывал и потому детально не был описан. Этот белок получил свое современное название — «механистической мишени рапамицина», и интерес к нему возрос.
В результате дальнейших исследований выяснилось, что mTOR вовлечен в регуляцию не только процессов иммунной системы (чем обусловлен иммуноподавляющий эффект блокирующего mTOR рапамицина), но едва ли не всех базовых процессов в организме — роста, развития, метаболизма и так далее.
Парадоксальная роль mTOR
Как так получается, что некоторые из форм жизни, похоже, совсем не ста‑ реют? Обратите внимание, речь идет не просто о сравнительно высокой продолжительности жизни, а об отсутствии каких-либо признаков старения в принципе.
На настоящий момент отсутствие признаков старения подтверждается у ряда биологических видов. Помимо некоторых деревьев, живущих по 5 тыс. лет, к ним относятся двустворчатые моллюски Arctica islandica, алеутские морские окуни, каролинские речные черепахи и ряд других рептилий, земноводных и рыб. Все они живут разное количество лет, от десятков до сотен, продолжая расти всю жизнь. У них не наступает старости, то есть они остаются одинаково функциональными на всех этапах жизни
Можно возразить: все перечисленные виды холоднокровные. Им не надо поддерживать температуру тела, у них медленнее метаболизм, а значит, их ткани «изнашиваются» не так быстро, как наши. Казалось бы, какой смысл приводить их в пример, раз причины их «нестарения» на человека не могут быть распространены в принципе?