Наталия Мещанинова — о сериале «Пингвины моей мамы», преследовании комиков, женском кино и приемных детях
27 октября на сервисе Kion вышел финальный эпизод "Пингвинов моей мамы" — сериала Натальи Мещаниновой о подростке из многодетной семьи, нашедшем спасение в стендапе. По просьбе Esquire кинокритик Егор Беликов расспросил режиссера и сценариста о юморе как виде психотерапии, о школе, похожей на поле боевых действий, и о том, каково работать с непрофессиональными актерами.
Наталия Мещанинова — одна из важнейших, можно сказать, системообразующих режиссеров и сценаристов момента. Это она писала сценарий к «Аритмии» и режиссировала «Сердце мира» — оба фильма выиграли главные призы «Кинотавра». На Первом канале показывали ту самую «Школу», где Мещанинова ставила многие эпизоды, для Start она написала поразительный сериал «Шторм», на Premier сделала второй сезон «Обычной женщины», наконец, на Kion 27 октября вышла финальная серия «Пингвинов моей мамы» — первого по-настоящему вдумчивого проекта о российском стендап-феномене, но не только о нем.
По сюжету подросток-старшеклассник Гоша (его роль исполнил Макар Хлебников, сын режиссера «Аритмии» Бориса Хлебникова, — и это актерское открытие года как минимум), проживающий в благополучной семье с мамой и папой (Александра Урсуляк и Алексей Агранович), не может ужиться с многочисленными приемными детьми. Все становится еще сложнее, когда к ним приезжает Виталик, лысый озлобленный «отказник» системы госопеки, жестокий и неуравновешенный ребенок. Тогда Гоша пробует выступать на открытых микрофонах и смеяться над тяготами своей жизни со сцены. Так он знакомится с другими комиками (их играют настоящие артисты — Саша Малой, Миша Кострецов и Евгений Сидоров).
При этом Мещанинова, снимающая про подростков не впервые (в похожей искренней, но уникальной для русскоязычного ТВ тональности был исполнен ее украинский сериал «Красные браслеты»), сама прошла через чудовищно травматичное детство — в ее автобиографической книге «Рассказы» описывается систематический абьюз и сексуальное насилие по отношению к ней до того, как она переехала в Москву. Хотя сама Наталия утверждает, что не учитывает личный опыт при написании сценариев.
«Пингвины моей мамы» удивительно совпали с социальной повесткой — стендап вышел из полуподпольных баров и с канала ТНТ в политическую плоскость. Взять хотя бы запрет Идраку Мирзализаде на въезд в Россию, нереализованные обвинения в адрес Александра Долгополова, принуждение к извинениям Арианы Лолаевой и Саши Ни — и так далее. На фоне чудовищного тренда наказаний за честный юмор на стриминге Kion выходит сериал, в котором сцена для стендаперов становится единственно возможной отдушиной.
Как написать текст для стендапа в сценарии так, чтобы он заработал на сцене? Вы же не накладывали смех? Проверяли шутки на концертах до съемок?
Тексты стендапов писали стендап-комики. В основном один — Евгений Сидоров. Миша Кострецов и Саша Малой писали себе, а Женя Сидоров написал все монологи главного героя и еще женский стендап. Их проверяли на реальной публике, в Stand-Up Club #1 на открытом микрофоне, мы заставили актеров пойти и побыть стендаперами не под камерами. Вышло чудовищно. Понятно, что мы снимали с массовкой — на первых дублях люди правда смеялись, но потом уставали, и мы заставляли их смеяться.
Насколько лично вы погрузились в стендап? Понятно, что в контексте сюжета это, по сути, такая психотерапия для главного героя, потому что ему больше негде выговориться. А вам самой жанр интересен? Много выступлений смотрели?
Я благодаря соавтору Заке Абдрахмановой познакомилась со Stand-Up Club #1, с ребятами. Меня не то чтобы занимала эта тема раньше, но мы в процессе написания сценария изучали жизнь клуба при помощи документальной камеры. Нужно было понять, как они устроены, чтобы не врать про веселых комиков. И вот что я увидела — возможно, наблюдение будет необъективным и не про всех. Но большая часть комиков, выходящих на сцену, точно так же, как и наш герой, выговаривается. Очевидно, не каждый стендап они посвящают своим проблемам — можно блестяще шутить про что угодно. Я просто заметила, как люди, очень зажатые и совершенно необщительные, депрессивные, выходя на сцену, становятся смешными, артистичными, управляют залом. Они всегда знают, что сказать в случае, если кто-нибудь выпрыгнет из зала бухой.
И это, конечно, очень любопытный контраст. Потому что, например, встречались с Артуром Чапаряном...
Он топовый! По технике, мне кажется, сильнее всех. Его стиль копируют многие начинающие комики.
Да. И очень сложно с ним разговаривать в жизни, потому что он вот такой — сидит, смотрит в пол, и все. Выступления для многих своего рода психотерапия. Возможно, они бы меня сейчас обложили *** [обвинениями] за это, сказали бы, мол, что ты несешь...
Интересно, что стендап для них становится именно раскрепощающим опытом. Как устроен открытый микрофон? В зале сидят комики и несколько их друзей, мало смеются — сырые шутки редко заходят. То есть это непрерывная пытка, обязательная для каждого стендап-комика, потому что нужно тестировать материал.