Наладили производство подделок и обманули Лувр: как братья из Одессы заработали на фальшивых древностях
Шепсель и Лейба Гохманы в конце 19-го века продали Франции подделку под видом древней золотой тиары за 200 тысяч франков и ушли безнаказанными, а создатель украшения прославился в Европе — его тиара до сих пор хранится в Лувре.
Купцы из Одессы
В конце 19-го века в Одессе, входившей в то время в состав Российской Империи, работала лавка с колониальными товарами братьев Шепселя и Лейбы Гохманов, где предприниматели продавали чай, кофе и табак. Также они были купцами третьей гильдии — могли вести торговлю в небольших масштабах, содержать трактиры, постоялые дворы и заниматься ремеслом.
Позже они заинтересовались древними ценностями и открыли в Очакове антикварную лавку с ожерельями, перстнями и другими артефактами. Поселение находилось недалеко от раскопок античного города Ольвии. Его основали примерно в 6 веке до нашей эры — он считался одним из самых процветающих греческих городов у Чёрного моря из-за развитых торговли, промышленности и удачного географического положения.
Ольвию разрушили и разграбили в 3 веке племена готовдаков, а в Российской империи её начали раскапывать местные крестьяне и авантюристы в поисках богатых захоронений и кладов. Археологи не исследовали руины древнегреческой колонии системно, и местные раскопщики продавали найденные древности коллекционерам, музеям и в лавку Гохманов.
Торговля шла нестабильно, поэтому братья открыли цех по производству подделок. Их рабочие изготавливали плиты с «древними» текстами и в качестве сырья использовали фрагменты настоящих артефактов.
Для подготовки надписей мошенники приглашали специалистов по истории. Лейба изучал спрос и занимался изобретением подделок, а его брат вёл переписку с учёными и разными учреждениями, чтобы заинтересовать их в своих товарах.
Фальшивые древности
Чтобы расширить бизнес, братья начали продавать поддельные артефакты из золота, которые для них изготавливали знакомые ювелиры. Свои товары Гохманы искусственно состаривали, а «древние» плиты разбивали и склеивали заново, чтобы придать им вид разрушенных и долго пролежавших в земле.
Чтобы убедить коллекционеров и музеи в реальности «находок», они использовали крестьян.
Один раз Гохманы отправили местных жителей к коллекционеру по фамилии Фришен из Николаева. Помощники мошенников сказали ему, что нашли древние кинжал и корону в своём огороде. Фришен поверил крестьянам и заплатил за подделки 10 тысяч рублей. Когда приглашённый позже эксперт сказал, что коллекционер купил имитацию, обманщики уже покинули город.
Под предположительным руководством Гохманов женщина, которая представлялась как Анюта из села Парутина, приносила покупателям поддельные древности вместе с подлинными артефактами. Она подробно рассказывала о месте и обстоятельствах обнаружения находок.
Однажды Гохманы подложили свою работу при раскопках древней могилы, чтобы убедить коллекционера в реальности артефакта.
В 1892–1893 годах братья сбыли серию поддельных плит в Одесский археологический музей. Гохманы долгое время не сталкивались с прямыми обвинениями в обмане и с помощью подставных лиц начали продавать свои работы в музеи Кракова, Франкфурта-на-Майне, Парижа и других городов Европы.
Тиара скифского царя Сайтаферна
В 1822 году в Ольвии нашли плиту-колонну из белого мрамора «Декрет в честь Протогена» с описанием истории о том, как ольвийский гражданин Протоген преподнёс скифскому царю Сайтаферну 900 золотых монет, чтобы спасти город. У находки отсутствовала нижняя часть плиты и её содержание оставалось неизвестным.
В 1895 году венская газета опубликовала заметку о крымских крестьянах, которые, возможно, сделали «необычное» открытие и бежали из России, чтобы не отдавать свою находку правительству. В феврале 1896 года Шепсель Гохман привёз в Вену золотую корону, которую он назвал тиарой скифского царя Сайтаферна, и представил её директорам Венского музея Бруно Бухеру и Гуго Лейшингу.
На столе, излучая мягкое матовое сияние золота, стояла древняя чеканная Тиара изумительной работы и превосходной сохранности. Только в одном месте виднелась небольшая вмятина, словно от удара меча, но украшения вокруг почти не были повреждены.