«Глазами альбатроса»: Ученый отправляется в путешествие, чтобы понаблюдать за жизнью альбатросов
Более двух третей видов альбатросов (Diomedeidae) находятся под угрозой исчезновения. Это связано с распространением некоторых инвазивных видов, а также с воздействием человека на природу. В гнездовых колониях яйца и даже птенцы становятся жертвами крыс, мышей и других млекопитающих, тогда как взрослые альбатросы гибнут, поедая пластиковый мусор, и чаще расстаются с партнерами из-за антропогенного изменения климата. В книге «Глазами альбатроса» (издательство «Альпина нон-фикшн»), переведенной на русский Еленой Борткевич, американский эколог и зоолог Карл Сафина рассказывает о том, как живут и с какими трудностями сталкиваются эти птицы. Предлагаем вам ознакомиться с фрагментом, посвященным колонии темноспинных альбатросов на тихоокеанском атолле Мидуэй.
Я приехал сюда с именитой канадской писательницей-натуралистом Нэнси Бэрон, чтобы собственными глазами увидеть самую большую в мире колонию темноспинных альбатросов — несколько сотен тысяч признанных мастеров высшего пилотажа, пернатое племя, которое в сезон размножения теснится на этих двух островках.
На отдельных частях острова птенцов особенно много. Пятимесячные альбатросы размером примерно с гуся так плотно заселяют песчаный ландшафт, что остров похож на птицеферму. Вид у них сейчас нелепый: пух кое-где начал сменяться перьями.
Мидуэй — типичный тихоокеанский атолл; мелкую по большей части лагуну окаймляет рваное кольцо поднимающегося над водой кораллового рифа. Два главных острова называются Санд и Истерн. Ширина острова Санд — того, что покрупнее, — около 3 километров. Диаметр самой лагуны — приблизительно 8 километров. Площадь надводной части атолла равна примерно 5 квадратным километрам (для сравнения: площадь острова Лайсан составляет 4 квадратных километра, а острова Терн — всего 0,15 квадратных километра). Здесь гнездится 15 видов птиц.
Несмотря на всю экзотику, Мидуэй кажется на удивление знакомым. Провинциальный американский городок с двумя миллионами птиц в придачу. Атмосферу старых телевизионных сериалов создают остатки гарнизона, выстроенного военными в период их присутствия на атолле со времен Второй мировой до окончания холодной войны. Вдоль гравийных улиц острова Санд выстроились в ряд типичные американские домики с лужайками, типичный американский боулинг, теннисный корт, миниатюрный театр, общежития, несколько магазинчиков и бар под названием «Все свои». Энергией всю эту инфраструктуру обеспечивает электростанция, способная удовлетворить нужды 5000 военнослужащих. В настоящее время ее мощности загружены лишь на 5 процентов, а все потому, что 30 июня 1997 года последняя военная эскадра покинула атолл, ненужные строения начали приходить в упадок, а территория стала Национальным заповедником дикой природы.
На лужайках и газонах аэропорта и заросших травой пригорках сидят многочисленные альбатросы; куда ни кинь взгляд — всюду они, в паре метров друг от друга на каждой дорожке и тропинке. Под каждым окном — альбатросы.
Нас со всех сторон окружают птенцы. Их приходится обходить или объезжать на велосипеде. Куда бы вы ни направлялись — в кафетерий или на пляж, вы попадете туда, только пройдя полосу препятствий из альбатросов. А уж если вы решили прогуляться вдвоем, приготовьтесь то и дело расходиться в стороны, чтобы не потревожить их.
В часовне под открытым небом, где днем и ночью сияет флуоресцентный нимб Девы Марии, крошечным облачком плавает в воздухе белая крачка, которая одним своим видом вызывает чувство благоговейного восхищения. Она зависает над статуей, будто снизошедший с небес Святой Дух.
— Боже мой! — выдыхает Нэнси с подобающим моменту трепетом.
Она говорит, что у белых крачек такой неземной вид, что они вполне могут оказаться душами младенцев. Часовня окружена низким белым заборчиком, который должен бы преграждать сюда путь альбатросам. Птицы ничего не имеют против: они собственными силами становятся ближе к Богу.
Птенцы альбатросов уже успели подрасти, их тело теперь покрывает гладкое оперение, но на голове еще остался пушок. Они по-прежнему нетвердо стоят на ногах, и нередко случается видеть, как крупный, величавый птенец вдруг теряет равновесие, точно он пьян до беспамятства. Мы с Нэнси обмениваемся впечатлениями от большущих птенцов, которые плотной толпой окружают нас со всех сторон: «они похожи на маленьких львов», «расплылись, точно пушистые тыквы», «просто сфинксы пернатые», «или шоколадные пудели». Нэнси смеется, сжимая мне руку.
— Ничего чудесней этого места я не видела в жизни. Нам повезло попасть сюда.
С тех пор как военные покинули острова, из Гонолулу на Мидуэй стали летать коммерческие рейсы для туристов. Количество посетителей ограничено сотней человек. Но в самом посещении атолла путешественниками нет ничего нового. В 1935 году компания Pan American Airlines запустила полеты «Китайского клипера», летающей лодки внушительных размеров, которая, следуя по маршруту Сан-Франциско — Гонолулу — Мидуэй — Уэйк — Манила и, наконец, Макао, быстро и с шиком доставляла пассажиров на Восток. Стоимость билета при этом составляла примерно три годовые зарплаты среднестатистического американца. Только самые состоятельные промышленники и блистательные знаменитости вроде Эрнеста Хемингуэя удостаивались чести воочию увидеть «птиц-простофиль». Нападение на Перл-Харбор — первое посягательство Японии на территорию Гавайев со времен набегов на птичьи колонии — положило конец эре «Китайского клипера». В следующей раз японцы напали уже на Мидуэй. Установленный в память о битве мемориал сообщает: «На этом месте произошло крупнейшее морское сражение за всю военную историю. 4 июня 1942 года — день, когда американские войска проявили исключительную отвагу и тем самым отстояли демократию для всего западного мира».