Мир на бобах
Как американские монетарные власти и защитники климата разгоняют цены на продовольствие.
Индекс цен на продовольствие, который ежемесячно рассчитывает Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (Food and Agr iculture Organization, FAO), в ноябре резко вырос, достигнув максимального значения с 2014 года (см. график 1). Этот индекс отражает движение международных цен корзины пяти групп товаров — зерновых, молочных, мяса, сахара и растительных масел. И на этот раз взлету индекса способствовали зерно и растительные масла (см. график 2). Они даже превысили свой прошлый исторический максимум. Мясо, сахар и молочные продукты на многолетнем интервале пока выглядят не особенно дорогими, но и они после летнего провала вернулись к ценам начала этого года как минимум.
Здесь надо сразу сделать ремарку: существует три уровня цен на продовольствие. Цены оптовых закупок — именно по ним рассчитывает свой индекс FAO (точнее, в индекс заложены средневзвешенные значения цен на продукты питания по разным странам). Цены для розничных потребителей — их мы видим в данных Росстата и в магазинах. И наконец, цены на финансовых рынках, где идет торговля фьючерсами и опционами на стандартные продукты: пшеницу, кукурузу, сою и т. д. В принципе, все эти три рынка связаны между собой, но вовсе не напрямую. Так, по идее, фьючерсные цены должны определяться реальными факторами, влияющими на урожай тех или иных культур или на спрос на них. Однако на практике на ключевых фьючерсных рынках правят бал вовсе не покупатели и поставщики сельхозтоваров, а инвесторы и спекулянты. Ситуация там примерно такая же, как с нефтяными фьючерсами, где более 90% рынка — это именно ставка на рост или падение цены. Евгений Миронюк, аналитик «Фридом Финанс», полагает, что спекулятивная доля торгов производными финансовых инструментов в общем объеме торгов биржевыми сельскохозяйственными товарами: пшеницей, сахаром, соей и т. д. — кратно меньше, чем у других commodities: нефти, золота, серебра и др. Это объясняется как меньшей ликвидностью соответствующих фьючерсов, опционов и других инструментов, так и сильным расхождением цен в разных регионах мира.
Однако, похоже, все чаще именно спекулятивный капитал определяет, куда двинутся цены на продовольственные товары. Тем более что спекулировать ими трейдеры начали примерно на сто лет раньше, чем контрактами на нефть. «Фьючерсы на зерновые относятся к традиционным биржевым инструментам — в современном смысле они зародились в середине девятнадцатого века в США незадолго до создания Чикагской торговой палаты (CBOT), однако одно из самых древних упоминаний практики заключения срочных контрактов относится еще ко временам вавилонских царей, — напоминает Илья Сушков, управляющий партнер Amber Lion Partners. — Среди наиболее популярных сегодня фьючерсов на зерновые выделяются контракты на пшеницу, кукурузу, рис и овес. Все эти инструменты широко доступны для торгов через площадки CME Group, объединившей в себе биржи CBOT, CME, NYMEX и COMEX. Абсолютное большинство сделок с фьючерсами, несмотря на техническую возможность физической поставки в отдельных случаях, заключается в спекулятивных целях и завершается либо досрочной продажей производного инструмента, либо переносом срока исполнения или компенсацией обязательств по контракту (roll over/offset)».
Да и по данным CME Group, лишь небольшой процент фьючерсных позиций выходит на поставку, что де-факто означает высокую роль спекулятивного капитала на этом рынке.
Цены контрактов на поставку зерна и других продуктов на оптовом рынке продовольствия, включая международный, обязательно реагируют на фьючерсный рынок (например, эти цены определяются по формуле, в которую закладывается и стоимость фьючерса), так как это единственный ориентир. Да, этот ориентир весьма ненадежный: к моменту отгрузки товара рыночная цена может уйти далеко от значений, зафиксированных контрактом. Но альтернативы, в общем-то, нет. Есть и другие взаимосвязи между реальным положением дел и фьючерсами: так, в финансах существует теория хранения, которая гласит, что базис (стоимость товара) на фьючерсных рынках напрямую связан со стоимостью хранения указанного товара и ставками по кредитам.
Цены на розничных рынках внутри стран определяются далеко не только оптовыми ценами — тут в действие вступает множество других факторов, начиная с разных квот и ограничений внутри страны и заканчивая политикой торговых сетей, всплеском или падением спроса, запасами и т. д.
Однако связь между этими тремя уровнями цен, как ни крути, все же есть. Поэтому опасения роста цен на продукты в России, выплеснувшиеся в декабре на поверхность, несмотря на вроде бы благостный инфляционный фон, все же имеют под собой реальную почву.
Заправил себя, заправил машину
FAO фиксирует серьезное изменение глобальных продовольственных рынков в последние четверть века. Заключается оно, во-первых, в серьезном росте потребления, а во-вторых, в росте волатильности глобальных цен. Так, население всего мира выросло на 34% с 1996 по 2020 год, а мировое сельскохозяйственное производство увеличилось за этот же период почти на 70%. При этом росло потребление наиболее питательных продуктов: объем торговли крупами, растительными маслами, сахаром, мясом и молочными продуктами за этот период увеличился на 66, 240, 220, 130 и 190% соответственно. Иными словами, растущее население азиатских, латиноамериканских и отчасти африканских стран стало лучше питаться.
При этом цены на продовольствие вовсе не росли все это время: с 1996 года они упали почти до 60-летнего минимума в 2000 году, а затем выросли до 45-летних максимумов в 2011-м. Потом опять был спад, и вот теперь, вполне вероятно, мы входим в новую фазу роста глобальных цен на продовольствие.
Вроде бы для этого даже есть объективные причины. Так, растущие пятый месяц подряд экспортные цены на пшеницу FAO связывают с прогнозируемым сокращением экспортных поставок и ухудшением видов на урожай в Аргентине. Росту цен на кукурузу способствуют активные закупки Китая, а также дальнейшее снижение прогнозов производства в двух крупных странах-экспортерах — США и Украине. Что касается других фуражных зерновых, то на фоне стабильного спроса продолжили повышаться цены на фуражные ячмень и сорго. Стремительный рост цен на растительные масла, отмечают в FAO, объясняется главным образом скачком цен на пальмовое масло наряду с дальнейшим увеличением котировок соевого, рапсового и подсолнечного масел. Пальмовое масло дорожает шестой месяц подряд на фоне резкого сокращения мировых запасов, связанного с тем, что объемы производства в ведущих странах-производителях не достигли своего обычного уровня при сохранении в мире активного импортного спроса. Что касается соевого масла, то цены на него выросли под влиянием сокращения экспортного предложения в Южной Америке и повышения импортного спроса, особенно со стороны Индии. Аналогичным образом котировки рапсового и подсолнечного масел еще более укрепились на фоне ограниченного предложения.
Дорожает соя: в ноябре она поднялась до четырехлетних максимумов, так как министерство сельского хозяйства США снизило свои прогнозы производства и конечных запасов в США на 2020/21 маркетинговый год.
Любопытное добавление от аналитиков FAO: росту цен на растительные масла также способствовало повышение цен на нефть. Дело в том, что растительные масла являются сырьем для производства биотоплива. На использование продуктов для целей биотоплива указывали как на одну из причин роста цен еще в 2010–2011 годах, однако тогда во всем мире его производили всего 1,2 млн баррелей нефтяного эквивалента в день; в 2019-м же производство добралось до 1,8 млн баррелей нефтяного эквивалента в день. При этом в основном производство и потребление биогазолина приходится на две страны — США и Бразилию, а биодизеля — на ЕС. В частности, бразильский рынок играет важную роль в ценах на соевое масло, так как в Бразилии есть требование, что все биотопливо должно производиться только из местного сырья. Это толкает вверх цены на соевое масло и на внутреннем рынке Бразилии, и на экспортном рынке. В 2021 году правительство может разрешить импорт соевого масла для производства биотоплива, но пока совершенно неясно, повлияет ли это на цены соевого масла.
В долгосрочной же перспективе, скорее всего, производство биотоплива будет толкать цены на сырье для него вверх. FAO ожидает, что в ближайшее десятилетие использование биодизеля вырастет на 18%, в значительной степени благодаря Индонезии, которая активно взялась стимулировать производство биодизеля. В связи с этим Индонезия ограничивает экспорт пальмового масла.
Наконец, Бразилия и ряд других стран стимулируют производство биотоплива из сахарного тростника, что в перспективе может поддержать мировые цены на сахар. Так борьба за климат толкает вверх цены на продовольственные товары.
Дешевый доллар — дорогая еда
Но вернемся к традиционной роли продуктов. Еще год назад в совместном прогнозе на период до 2028 года ОЭСР и FAO утверждали, что спрос на сельхозпродукцию вырастет на 15% в ближайшее десятилетие, при этом около 820 млн человек во всем мире (чуть более 10% населения Земли) продолжат недоедать. Не вызывали опасений и цены: в перспективе до 2028 года стоимость почти всех сырьевых товаров останется на уровне или даже ниже текущего уровня, предсказывали в FAO. Причина в том, что повышение производительности продолжает опережать рост спроса.
Правда, уже год назад было понятно, что на целый ряд продуктов цены все же будут неизбежно расти. Во-первых, кукуруза: высокий спрос на продукты питания животного происхождения и расширение животноводства означают рост спроса на кукурузу и сою. Во-вторых, уже упоминавшиеся растительные масла и сахарный тростник для биотоплива.
Наконец, специалисты ОЭСР и FAO сделали оговорку, что на цены сельскохозяйственной продукции помимо спроса влияет еще целый ряд факторов: транспортные расходы, торговая политика, налогообложение и обменные курсы. «Изменения обменных курсов, пожалуй, основной источник колебаний», — говорится в обзоре ОЭСР– FAO. Правда, авторы обзора связывают это с тем, что мировые оптовые цены устанавливаются в долларах. Но на самом деле все гораздо проще. График 5 показывает простую взаимосвязь: стоимость доллара относительно корзины основных мировых валют и ценового индекса FAO. На нем отчетливо видно, что на длинных интервалах они находятся в противофазе: в периоды дорогого доллара продовольствие в целом дешево — и наоборот. В 2020 году доллар уже упал до двухлетних минимумов, в 2021-м ожидается дальнейшее его снижение по целому ряду объективных причин, самая простая из которых — явный избыток долларов в мировой финансовой системе благодаря действиям ФРС. Да, эта зависимость выглядит слишком простой, но на финансовых рынках простые аналогии и прогнозы часто сбываются, так как очевидны большинству игроков. К тому же продовольственные рынки — следующие за рынками акций (растут непрерывно с 2009 года), углеводородов (скачок в 2013–2014 годах, будущее неясно), облигаций (разогнали уже всё: доходности по US Treasuries на минимумах, мусорные и почти мусорные бонды выросли в объемах на триллионы долларов), драгметаллов и промышленных металлов (последние растут в этом году, невзирая на пандемию).
Любопытная ситуация сложилась и с транспортировкой. Отчасти именно в ней кроется причина роста цен на масличные культуры и особенно на сою. Дело в том, что сою активно закупает Китай — в США и Латинской Америке. Тот факт, что ее везут так далеко, стал позитивным драйвером спроса на крупные суда Panamax. Но так далеко везут не только сою. Все дальше путешествуют и зерновые (пшеница, кукуруза) — из Европы и Америки в ту же Азию и Тихоокеанский регион. Вообще, 80% импорта зерновых приходится на Тихий океан, а 84% экспорта — на Атлантический океан. В целом население Азии будет питаться все лучше, в том числе переходить на белковую пищу, а значит, кукурузы, сои и других культур в ближайшие годы им потребуется еще больше. Это может повысить цены на транспортировку, причем существенно — из-за дальности перевозок.
Китайские свиньи снова в строю
2020 год, разумеется, внес свою лепту на мировые рынки — он усилил неопределенность, а также, как ни странно, повысил спрос на продовольствие: потребители и целые страны решили сделать запасы.
«Рост цен на пшеницу многие связывают с ожиданиями неудачного урожая в Аргентине, а цены на сахар выросли из-за неблагоприятных погодных условий в ЕС, России и Таиланде. Осенью опасения относительно недостатка предложения на фоне погоды только усилились, однако ключевым фактором, спровоцировавшим существенный рост спроса на продовольственные товары, в этом году стала неопределенность, вызванная распространением вируса и вводом карантинных ограничений, — говорит Илья Сушков. — Многие страны-импортеры, в частности Китай, старались сформировать дополнительные запасы. Несмотря на консенсус-прогноз ряда отраслевых экспертов о том, что рост цен на сельхозтовары продолжится и непременно отразится на динамике цен на продукты в следующем году, стоит отметить, что отдельные страны (Россия, США) частично захеджировали потенциальные риски неурожая путем увеличения площади сева».
Мировая торговля зерном выросла на 6,3% за первые десять месяцев 2020-го календарного года. Месячные объемы экспорта были на сезонных рекордно высоких уровнях каждый месяц, кроме января. Отчасти на этом сказалось и то, что экспорт зерна из США был слабым в предыдущие два года из-за торговой войны с Китаем и особенно из-за огромного, на 40%, сокращения стада свиней в Китае из-за АЧС. Но сейчас китайцы активно наращивают свиное стадо, так что в 2020 году пик экспортного сезона начался с небывало высоких уровней, поскольку Китай закупает огромное количество сои и кукурузы в США. С начала года экспорт зерна из США вырос на 15%, а за сентябрь–октябрь — на 71% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Высокие продажи означают, что груз продан, но еще не отправлен.
Наконец, 2020 год, видимо, не мог обойтись и без климатических проблем. Сейчас посев в Бразилии задерживается из-за засухи, поэтому многие ожидают, что урожай будет позже, чем в среднем за год. FAO продолжает снижать свои прогнозы в отношении производства зерновых в мире в 2020 году уже третий месяц подряд. Да, мировое производство зерновых все еще ожидается на рекордно высоком уровне — 2,7 млрд тонн, что на 1,3% больше, чем годом ранее. Но, например, фуражных зерновых будет меньше — из-за не слишком хорошего урожая кукурузы в США и Украине. Меньше пшеницы соберут в Аргентине и Казахстане, да и 2021 год может выдаться не таким уж урожайным: в США, Украине и Бразилии засуха, а значит, посев зерна на будущий год откладывается или его площади сокращаются. Все это поддержит цены и в 2021 году — и, очень вероятно, даст инвесторам основание разогнать стоимость соответствующих фьючерсов на крупнейших биржах.
Россия не такая уж тихая гавань
В начале декабря президент РФ Владимир Путин в ходе совещания по экономическим вопросам с правительством отметил рост цен «на базовые продукты питания» и назвал это попыткой подогнать внутренние цены под мировые, к которым можно применять известные инструменты сдерживания роста цен. Следом разнос министрам устроил премьер Михаил Мишустин, сказав, что они упустили ситуацию, поскольку цены росли активно всю осень и продолжают расти, хотя сезон высоких цен на сырье прошел. Михаил Мишустин призвал производителей, торговые сети и экспортеров «не наживаться на людях», а чиновников — разобраться с ценообразованием и проработать защитные меры. На следующий же день он подписал постановление о повышении экспортной пошлины на подсолнечник (с января) с 6,5 до 30%. А вице-премьер Андрей Белоусов подписал с крупнейшими производителями сахара и масла соглашение удерживать отпускную цену на их продукцию не выше 36 рублей за килограмм и 95 за литр соответственно. Это позволит удерживать розничные цены на среднем уровне: на сахар — 45 рублей, на масло — 110 (так они сейчас и стоят с небольшой разницей по регионам).
Однако на самом деле истинного роста цен на продукты мы пока не видели — и вряд ли увидим в ближайшие месяцы. Да, сейчас инфляция возвращается к отметке 4,8% годовых, и в начале 2021 года может достичь и 5% в годовом выражении. Но Евгений Миронюк из «Фридом Финанс» уверяет, что главными драйверами роста цен в 2021 году будут не продовольственные товары, а цены на импортируемые товары и товары с большой импортной составляющей при производстве — это техника и электроника, автомобили, лекарства и др. «Рост цен на зерновые в мире компенсируется квотированием российских поставок на внешние рынки, что обеспечивает относительную стабильность внутренних цен, — поясняет аналитик. — Толчком для инфляции в ноябре послужил рост цен на продукты питания на 1,3 процента месяц к месяцу, который, за исключением одного весеннего месяца, был ниже одного процента месяц к месяцу в этом году. Как результат, годовой рост цен на продукты питания ускорился до 5,8% год к году в ноябре. Но этот скачок продовольственных цен связан в том числе с сезонным циклом».
Отдельные продукты действительно подорожали — например, сахар в ноябре, по данным Росстата, обходился уже на 70% дороже, чем в конце 2019 года, растительное масло на 23% дороже (см. график 6). Но это далеко не в первую очередь следствие ситуации на мировых рынках (тем более что по тому же сахару, например, глобальные цены ненамного выше декабря 2019-го) — в действие тут вступает еще один фактор влияния на розничные цены из списка FAO: внутренняя политика. Как уже писал «Эксперт» (см. «Российский АПК прирастает экспортом», № 47 за 2020 год), в этом году обострились споры вокруг госограничений при вывозе зерна, которые привели к дисбалансу мировых и внутренних цен на него. Например, цены на пшеницу в этом году выросли до рекордных значений, на 20–24%, потому что была введена квота на ее вывоз. Это при том, что урожай вырос со 121 млн тонн в прошлом году до прогнозных 127,5 млн в этом. Минсельхоз, почему-то опасаясь повышения внутренних цен, ввел квоту на вывоз зерна с апреля по июль в 7 млн тонн, что привело к ажиотажному спросу на него в мире (все пожелали сделать запасы), чем и воспользовались зернопроизводители. В итоге зерна вывезли на треть больше обычного, а осенью цена на пшеницу достигла рекордных 17 725 рублей за тонну, что почти наполовину больше, чем в ноябре прошлого года. Впрочем, мукомолы заявили, что запасов у них достаточно, а хлеб подорожал на 12,5% скорее из-за удорожания топлива и снижения курса рубля.
А введение в ноябре экспортной пошлины на растительное масло и попытка регулировать цены на сахар могут привести к такому же эффекту. Так, в марте этого года Россельхознадзор несколько недель не выдавал экспортерам фитосанитарные сертификаты, с апреля по июнь экспорт был полностью прекращен, а как только его разрешили, подсолнечник начали вывозить рекордными темпами, опасаясь новых ограничений. В итоге с момента снятия всех ограничений экспорт семян подсолнечника с начала сентября по начало октября увеличился сразу более чем в десять раз по сравнению с тем же периодом прошлого года, цены на внутреннем рынке выросли до рекордных за всю историю рынка 33 125 рублей за тонну, вслед за этим подорожало и масло.
«Повышение пошлины на вывоз подсолнечника с 6,5 до 30 процентов приведет лишь к тому, что его станут меньше сеять, а значит, сырье дорожать не перестанет, — уверен исполнительный директор Российского зернового союза Александр Корбут. — Чиновники сами же и раскрутили цены, запретив этой весной вывоз подсолнечника на два месяца, все наши и иностранные производители бросились запасаться подсолнечником».
«Но после совещания с вицепремьером мы отозвали свои уведомления оптовикам о повышении цен до 97 рублей и будем придерживаться цены 95 рублей, хотя это убыток, — сказал эксперту представитель одного из крупнейших производителей масла. — Субсидировать внутренние поставки будем экспортом, хотя там маржинальность сейчас тоже считаные проценты».
«Производители сейчас оказались заложниками торговых сетей, требующих понижения цен, и сельхозпроизводителями, — сетует директор Масложирового союза Михаил Мальцев. — Но надеемся, что с введением пошлины в 30 процентов на вывоз подсолнечника его больше будет оставаться внутри страны и мы сможем больше зарабатывать на экспорте масла». По причине роста экспорта подорожал и сахар, который, впрочем, стоил почти вдвое дороже в 2014 году при более низком курсе доллара, а производители сейчас лишь пытаются отбить прежние убытки. «Ограничение цен в ручном режиме приведет лишь к тому, что люди начнут уходить из бизнеса, снизится конкуренция, и тогда уже рост цен будет не остановить ничем», — уверен генеральный директор «Совэкона» Андрей Сизов.
Финансовые интересы спекулянтов и локальные всплески цен на отдельные продукты на местных рынках в ближайшее время столкнутся с логичным давлением на потребительский спрос во всем мире. В начале декабря генсек ООН Антониу Гутерриш заявил, что мир столкнулся с самой глубокой рецессией со времен Великой депрессии, сокращение мировой экономики уже привело к резкому росту показателей крайней бедности в мире, а впереди маячит перспектива голода. Однако голод — по большей части проблема стран, от которых и так в ближайшее десятилетие никто не ждал особенного роста спроса на еду: речь идет о наиболее бедных странах Африки к югу от Сахары. Довольно часто голод и бедность приводят к увеличению населения в городах — а городские жители, согласно FAO, меньше времени тратят на хозяйство и потребляют больше жиров и сахара. Так что в долгосрочной перспективе, похоже, рост цен на целый ряд продовольственных товаров все равно неизбежен.
Фото: Wu Hong/Еpa, Пильников Б./Фотохроника ТАСС, Roman Pilipey/Epa
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl