Кто вы, доктор Арендт?
В связи с временным закрытием музеев для борьбы с пандемией особую активность приобрела их деятельность в онлайн- формате. Аудитории были предложены тысячи экскурсий, выставок, лекций, мастер-классов. Автор этих строк тоже не остался в стороне и вместе с «Дилетантом» запустил свой канал на YouTube с видеорассказами о наиболее интересных атрибуциях. Ведь даже в этот «закрытый» период изучение музейных коллекций не останавливалось. Так, в апреле с помощью коллег из разных стран мне удалось решить загадку, интересовавшую меня более тридцати лет и уходящую своими корнями в XIX столетие.
В 1898 году Московский главный архив Министерства иностранных дел издал каталог хранившихся в нем трёхсот живописных портретов XVII, XVIII и XIX веков. Первую сотню составляли изображения российских и иностранных правителей, вторую — русских дипломатов, а третью — портреты самых разных лиц. Среди последних оказался большой станковый портрет знаменитого лейб-медика Арендта, доставшийся архиву после смерти в 1873 году его директора князя Михаила Андреевича Оболенского. В 1908 году великий князь Николай Михайлович опубликовал чёрно-белый вариант этой картины в знаменитом труде «Русские портреты XVIII и XIX столетий» и уточнил имя её автора. Им оказался известный польский художник Юзеф Олешкевич, работавший в Петербурге с 1811 по 1830 год. После революции портрет перешёл в музейный фонд и с 1927 года хранится в Государственной Третьяковской галерее.
Впервые оригинал портрета я увидел в 1989 году в Москве на выставке «Новые открытия реставраторов», организованной под руководством Саввы Васильевича Ямщикова. Картина является прекрасным образцом творчества Олешкевича, который на листе бумаги под правой рукой персонажа оставил свою подпись: «I. Oleszkiewicz 1822». К этому времени художник уже давно имел высокое положение академика Императорской академии художеств.
Но отнюдь не это делало его влиятельной фигурой в столичном обществе. Вне мастерской Олешкевич был одним из лидеров польского землячества, возглавлял национальную масонскую ложу Белого орла и считался признанным авторитетом у всех петербургских масонов. С ним за честь почитали знакомство высшие сановники, а самым близким другом был генерал-губернатор граф Михаил Милорадович. Увлечение мистицизмом создало Олешкевичу репутацию чародея, общающегося с духами. Это мнение укрепилось после того, как он предсказал трагическое наводнение 7 ноября 1824 года. Друг художника Адам Мицкевич красочно описал момент пророчества в стихотворении «Олешкевич», которое Пушкин считал одним из лучших в его творчестве. Работая над поэмой «Медный всадник», Пушкин в 1833 году переписал польские стихи Мицкевича и даже собирался сделать их русский перевод.
Рассматривая портрет, я обратил внимание на оригинальный набор наград Арендта. Поверх белоснежного галстука на шее изображён крест ордена Святой Анны 2-й степени, украшенный алмазами. Под лацканом фрака приколоты в ряд орден Святого Владимира 4-й степени, французский орден Почётного легиона, датский орден Данеброг и бронзовая дворянская медаль в память Отечественной войны 1812 года… Стоп! Но ведь Николай Фёдорович Арендт являлся боевым участником «грозы двенадцатого года». Он провёл сотни операций во время сражений при Клястицах, Полоцке, Чашниках и по праву носил не бронзовую, а серебряную медаль на голубой Андреевской ленте. А вот дворянской медали он как раз и не имел!