Чтобы она улыбалась
Что делать ребенку и его родителям, если учеба превратилась в желание понравиться учительнице.
В начальной школе у нас все было идеально. Мы тогда жили как в раю: двое детей и оба хорошо и спокойно учатся. Я даже немного свысока посматривала на других родителей, которые жаловались на то, что устали ругаться с детьми из-за учебы, и думала с гордостью: да вы, ребята, просто не умеете все как следует организовать! А вот я… Если бы была верующим человеком, наверное, потом решила бы, что это Бог меня за мою гордыню наказал.
В общем, как у нас начался пятый класс, мы сразу почувствовали: что-то не то! Уже к концу пятого класса — как под откос учеба покатилась. И главное: желание учиться вот просто полностью пропало. Сейчас начало шестого — нас из школы вызвали и говорят: мы не узнаем вашего сына, он не учится, дерзит, срочно примите меры! А какие меры? Кто бы нам сказал…
«Что же, обычная история», — подумала я. Маленький ребенок с первого класса учится под неусыпным, но вполне здравым и хорошо организованным контролем матери. Скорее всего, он был хорошо подготовлен к школе в какой-нибудь «развивашке» или на подготовительном отделении в самой школе, у него сохранный интеллект, нормальные способности к учебе, обычная, без изысков, школьная программа. У него все получается, ему дают много положительной обратной связи и дома, и в школе, все довольны. Мать, скорее всего, находится в тесном и успешном контакте с единственной учительницей, и если у ребенка в учебных делах возникают какие-то проблемы, она сразу об этом узнает и их корректирует, привычно годами все проверяет и контролирует, и несет за все ответственность. Разумеется, у самого ребенка никакой ответственности не формируется. При этом он тоже привык к такому положению вещей, тоже всем (в том числе и собой) доволен, рад своей очевидной успешности и привык к тому, что его много (и заслуженно, как он полагает) хвалят.
В начальной школе все идет по накатанной, а потом наступает фазовый переход: появляется кабинетная система, много учителей, каждый со своими требованиями и особенностями, и все они вовсе не торопятся его хвалить. Одновременно семья посылает сигнал: ты уже вырос, надо становиться более самостоятельным и брать на себя ответственность. Почему я должна заниматься твоей учебой и прочими сопутствующими делами? Ты уже должен сам! А ребенок сам не умеет и не хочет — его никто никогда этому не учил, да попросту и не пускал на эту территорию. Успеваемость ползет вниз, ребенка начинают ругать, а он к этому не привык, и это его отнюдь не стимулирует. К тому же программа становится все сложнее, арифметика сменяется алгеброй, появляются новые предметы, увеличивается объем текста, который нужно прочесть к каждому уроку, нужно напрягать себя, чтобы держаться вровень и все это как-то усваивать. На подступах подростковость, весь ее психофизиологический комплекс, и вместе со всем этим — протест: ах, я вам, значит, не нравлюсь? Ну тогда вообще ничего не буду делать!
Ребенок чувствует себя брошенным и непонятым, учителя разводят руками: ну вы знаете, его просто как подменили! Мать мечется между дружественно-интеллигентным и общественно одобряемым «ну давай сядем, поговорим, разберемся, все обсудим и с тобой договоримся» и желанием сорваться, наорать, заставить в конце концов: «Если не возьмешь себя в руки, не будешь как следует учиться, отберу телефон и вообще устрою тебе кузькину мать!» Первое раз за разом оказывается неэффективным, ребенок все обещает, но ничего не делает, за второе ее преследует чувство вины и ощущение «плохой матери», она извиняется, отдает телефон, но начинающий подросток все равно продолжает обижаться, а учеба и отношения ухудшаются…