Человек «растроенный»: как и чем живет группа OQJAV
Группа OQJAV выпустила новый альбом «Кромешна», а еще написала музыку к фильму «Человек из Подольска». Решив использовать это как повод, мы поговорили с Вадиком Королевым, Дмитрием Шугайкиным и Ярославом Тимофеевым о том, как все устроено в их трио
«Я сейчас подумал, что если грубо представить наш треугольник в смысле организации, получится, что Дима — директор и менеджер, Вадик — юрист, а я — экономист. Потому что у меня ИП, и деньги все идут через меня», — смеется Ярослав Тимофеев, отвечающий в OQJAV за музыку и фортепиано. Трое музыкантов действительно привыкли думать не только о текстах, аккордах и нотах, самостоятельно справляясь со всем объемом дел, скрывающихся за лаконичной формулировкой «организационные вопросы». Новый альбом «Кромешна» — очередное тому подтверждение. Встретившись темным ноябрьским вечером в студии, где работает группа, мы обсудили появление и содержание пластинки, фильм «Человек из Подольска», дедлайны, их (не)соблюдение и независимость от форматов и обстоятельств.
«Растроенный» человек
В названии группы OQJAV пять букв, а в ее составе — три участника. Вадик Королев отвечает за тексты и вокал, Дмитрий Шугайкин — за кнопки и бас, Ярослав Тимофеев — за фортепиано. А вот за музыку и шутки в ответе все как один.
«У меня такое чувство, что мы втроем живем последние годы будто один организм. В том смысле, что у нас полностью синхронизированные графики, мы понимаем, кто, когда, что, куда делает, у нас общий календарь на всех. Поэтому мы просто функционально живем, с точки зрения дедлайнов и задач, как один большой растроенный человек, — говорит Дмитрий Шугайкин, с дедлайнами у которого, по единогласному мнению собравшихся, дела обстоят значительно лучше, чем у остальных. — Я не обращался к врачам по этому поводу, но мне кажется, я нездоров, потому что не могу жить спокойно, если у меня не расписано все на две недели вперед. Мне сложно существовать в каком-то изменяющемся мире, но ребята в этом плане помогают, спускают меня чуть-чуть с небес на землю, потому что хаоса тут столько, что надо к нему уметь приспосабливаться. Так что этот хаос уже тоже заложен в моем внутреннем графике».
Вадик Королев уточняет, смеясь: «Ну подожди, это не то что мы такие: давай, иди к нам на дно. Мы тоже стараемся, тянемся к тебе». Впрочем, по словам Шугайкина, это вовсе не дно, а просто разные творческие системы. «Мы можем прийти в какой-нибудь там подвальчик с пианино и сочинить песню за 15 минут, когда горит уже последний дедлайн, день, например, остался. Мы разные по темпераменту, кто-то больше в графике, кто-то любит спонтанность, но в целом все довольно выгодно сочетается, — заключает Ярослав Тимофеев. Выпускник Московской консерватории, кандидат искусствоведения, пианист и музыковед, в инди-группу он пришел из мира академической музыки.
«Есть ряд композиторов, которые признали смерть академической музыки в ее прежнем векторе и работают с простейшими звуковыми элементами, — рассказывает Ярослав. — Это Владимир Мартынов, например, Настасья Хрущева из более молодых. И подобное происходит во всем мире. Я вижу, что за последние лет 15 такие авторы вышли на первый план. А с другой стороны, самое, наверное, интересное, что происходит в поп-мире (а это для меня все, кроме академической музыки и фольклора), связано с какими-то уникальными звуковыми находками, которые выдают в авторах этих сочинений талантливых музыкантов. Музыка-то одна, нот, как известно, ровно семь, и в классике, и в современных жанрах. Когда я слышу интересную находку, понимаю, что она не про попсу, не про следование каким-то канонам, чтобы понравиться, а про звук, про музыку, про ноты. И она одинаковая в поп-мире и в мире академическом. Мне классическая музыка интереснее всего остального. Не то что интереснее даже, просто ничего не могу с ней сравнить. Но как музыковеду, ученому, мне очень важно было восполнить свои огромные пробелы, потому что поп-музыку я не слушал никогда. OQJAV во многом был для меня исследовательским проектом. Было очень интересно понять, как это все устроено».