Партитура без нот и электрогитара без электроники
История советской музыки в пяти экспериментах
В Музее С.С. Прокофьева открылась выставка «Быть композитором… Идея. Эксперимент. Изобретение», на которой рассказывается о самых необычных музыкальных идеях и концепциях XX и XXI веков. Ульяна Волохова изучила экспонаты и выбрала пять самых смелых советских музыкальных экспериментов, о которых можно узнать на выставке.
Симфония по телефону
1922
«Симфонию гудков», ставшую одним из первых экспериментов в электронной и конкретной музыке, композитор Арсений Авраамов написал к пятой годовщине Октябрьской революции. Исполняться она должна была не оркестром, а заводскими, пароходными, паровозными и автомобильными гудками, церковными и пожарными колоколами, сиренами, залпами артиллерийских орудий, ревом моторов аэропланов. Впервые симфонию исполнили в 1922 году в Баку, дирижировал сам Авраамов: стоя на специальной вышке, он махал цветными флагами, а его помощники звонили по выделенной телефонной линии на заводы и в военные части, передавая туда распоряжения дирижера. Симфония включала в себя исполнение «Интернационала», «Марсельезы» и специально написанных для нее музыкальных тем. В 1923 году симфонию сыграли уже в Москве. «Симфонии гудков» пророчили большое будущее в новом государстве, а композитор Михаил Гнесин даже предполагал, что гудковая музыка может заменить колокольный звон. Однако из-за технических сложностей ее больше никогда не повторяли. Записей исполнения «Симфонии» в Баку и в Москве тоже не сохранилось, поэтому все реконструкции ее исполнений производят по партитуре и рекомендациям к ней Авраамова, большую их часть — текстоноты и статьи композитора — можно увидеть на выставке
Электрогитара эпохи коллективизации
1932
В 1932 году партийный организатор из колхоза «Гигант» в селе Бессоновка Куйбышевского края Михаил Штрянин начал делать странный музыкальный инструмент. Он называл свое изобретение электрогитарой, но на самом деле оно представляло собой причудливое скрещение трех струнных инструментов: гитары, арфы и цитры. Корпус Штрянин сделал из деки старого фортепиано — чтобы звук лучше резонировал, а форму ему придал такую, чтобы в нем поместилось три грифа, на которые мастер натянул 23 струны. Спустя два года работы Штрянин понял, что самостоятельно не может купить дорогие радиодетали, чтобы гитара стала электрической,— жена, несколько лет мирившаяся с его увлечением, напрочь отказалась выделять из семейного бюджета огромные для деревни эпохи коллективизации 500 рублей на покупку усилителя, адаптера и прочих запчастей. Штрянин стал искать помощи у государства, два года писал по разным инстанциям — от местных партийных работников и домов культуры до Научно-исследовательского института при Московской консерватории. В последнем ему отказали просто потому, что его письмо было адресовано еще в Государственный институт музыкальной науки, который к этому моменту был уже расформирован. Так и не сумев оснастить инструмент электроникой,