Тайцы с дрынами, танцы со сколопендрами и обворованный военно-морской флот США. Обсуждение фильма «Хеппи-энд»
После открытия кинотеатров одним из первых фильмов, который зрители смогли увидеть на большом экране, стал «Хеппи-энд» — история пожилого человека по имени Ксенофонт, который, потеряв память, начал новую жизнь в Таиланде. После показа картины, организованного проектом «Сноб», состоялось ее обсуждение, в котором участвовали режиссер фильма Евгений Шелякин, продюсер Василий Соловьев, автор сценария Константин Чармадов, режиссер монтажа Даниэл Овруцкий, художник-постановщик Татьяна Зинченко и актриса Анастасия Сомова, исполнительница одной из главных ролей и хореограф. Модератором беседы стал Саша Щипин
Саша Щипин: Евгений, вы человек достаточно молодой. Мы с вами просто почти ровесники, поэтому мне нравится думать о нас как о молодых людях.
Евгений Шелякин: Лично мне кажется, что я уже недостаточно молодой.
Саша Щипин: Не расстраивайте меня. В любом случае, после «Вечной жизни Александра Христофорова» это уже второй фильм, где главный герой значительно старше вас. Почему так получается?
Евгений Шелякин: Здесь все очень просто: если история меня зацепила, я за нее берусь. Именно так было с этим фильмом. Вася прислал мне сценарий, написанный Костей, в 11 вечера, а часа в два ночи — сценарий немаленький — я написал Васе СМС: «Читаю, наслаждаюсь, мне очень нравится. Думаю, что я в деле». Как-то так — если опустить весь мат.
Саша Щипин: Восторженный мат?
Евгений Шелякин: Восторженный, конечно. Отвечая на ваш вопрос: я не знаю почему. Видимо, так совпало. А может быть, я берусь за такого рода истории, потому что меня это волнует на бессознательном уровне. Что касается конкретно этого материала, то для меня он стал большим подарком. Думаю, для любого режиссера такая тема — огромный подарок, потому что у каждого из нас есть завершенные или незавершенные отношения со своими родителями. И всегда ловишь себя на том, что хочешь сказать родителям больше, чем сказал на этот момент... (У Евгения Шелякина звонит телефон.)
Василий Соловьев: «Сейчас, мам! Ну, просил же!»
Евгений Шелякин (сбрасывает звонок): Прочитав сценарий, я понял, что как раз на эту тему могу высказаться, потому что переживал что-то подобное тому, что происходит с сыном главного героя.
Василий Соловьев: Было огромное количество обстоятельств, которые подтолкнули нас к этому фильму. Когда этот сценарий попал к нам в руки, в нем было столько любви, столько чувства и чего-то очень важного, что мы не смогли оторваться.
Саша Щипин: Константин, в титрах фильма написано, что это фантазия об отце и брате. А какое отношение имеет к этой истории брат?
Василий Соловьев: Просто Константин — очень скромный человек. Поэтому в сценарии фигурирует не он, а его брат.
Константин Чармадов: Брат с момента нашего переезда из Грузии в Россию стал опорой нашей семьи: это он перевозил сюда родителей и содержал всю семью. Брат старше меня на 12 лет, и мое уважение к нему беспредельно — как и уважение всех наших родственников. В первом варианте сценария роль брата была немного другой, но это всегда была фантазия на тему папиной старости. Я хотел бы, чтобы он встретил ее именно так. У него всегда была мечта: вырастить нас, выйти на пенсию и поливать свой огородик. Но ему удалось прожить так всего два года: потом началась война, разруха, отсутствие света и газа. Однажды его чуть не задавили в очереди за хлебом. Это все было в Грузии, в Тбилиси. А здесь он уже доживал без друзей, без соседей, без тепла. Нас всех это очень мучило. Ему не надо было думать о хлебе насущном, рядом с ним было несколько сиделок, но у папы не было того, что ему действительно было нужно. И мы ничего не могли с этим поделать — он медленно угасал. Наверное, отсюда у меня и возникла идея, что папе было бы лучше, если бы он закончил жизнь именно так, как в фильме.
Вопрос из зала: На фестивали вы ездили? И будете ездить?
Евгений Шелякин: Мы были на кинофестивале в Выборге. То есть сам я не смог поехать, но картина была в прошлом году в Выборге и завоевала там целых два приза. За сценарий и еще какой-то приз с интересным и благородным названием.