«Армастан. Я тебя тоже». Новый сборник рассказов Анны Матвеевой
«Армастан» в переводе с эстонского означает «люблю». Любви в самых разных ее проявлениях посвящен новый сборник рассказов российской писательницы и журналистки Анны Матвеевой, вышедший в «Редакции Елены Шубиной». В издание вошли 11 историй о доме, деле жизни, мечте, способности замечать и ценить красоту. «Сноб» публикует одну из них.
Девушка с Плотинки
Раньше это были просто фотографии — лето, юность, Свердловск. Люди, взятые в кадр, еще не умели позировать, поэтому лучше всего получались застигнутыми врасплох в естественной среде обитания: например, со спины, на Плотинке, у каменного парапета с выглядывающими из-за него любопытными фонарями. На заднем туманном плане чернеет чугунная фига — она же «разорванные оковы пролетариата», или «уральский стальной узел», одно из двух, одна из двух. Две фиги, обрамляющие Плотинку, «украсили» центр Свердловска в 1980-х, когда по всем городским ДК выступал «Наутилус Помпилиус», и на сцене тоже хватало черного: подведенные глаза Бутусова и Умецкого, галифе, скованны-е од-ной цепь-ю!
Да, раньше это были просто фотографии, напечатанные из экономии на четвертушке от стандартного размера, а проявленная пленка хранилась в баночке, подписанной сверху, как варенье: «Свердловск, лето 1989 г.». Сейчас это сразу и отпечаток эпохи, и шанс увидеть в тех старых снимках знакомых людей — тех, кого сейчас нет рядом. Тот умер, эти — уехали, а та изменилась до такой степени, что не узнаешь: рваные джинсы, белые кеды, звезда ботокса во лбу. Так хочется видеть ее прежнюю — в короткой самошитой юбке, с поясом-резинкой на двух кнопках (пояс, разумеется, красный). Туфли на каблуках-рюмочках, скорее всего, куплены на «туче» — великом и ужасном Шувакише, гранд-барахолке всея Урала. Или взяты в свадебном салоне «на справку», ведь лето — пора свадеб, брат скоро женится, а в «Товарах для новобрачных» можно отовариться всей семьей, если невеста нежадная.
Отсканированные старые фото, проявленные в ванных комнатах под невинно-красным фонарем, отпечатанные на глянцевой бумаге, целыми стаями всплывают, как в корытцах с раствором, в группах и пабликах, — и я всматриваюсь в каждую с надеждой разглядеть случайно пойманных объективом отца, брата, одноклассника Диму и того мальчика, в которого так неудачно влюбилась в десятом классе. Надеюсь увидеть моих немолодых друзей юными.