Для Роберта Паттинсона жизнь – путь от противного… к приятному

PsychologiesЗнаменитости

Роберт Паттинсон

Ему было едва за 20, когда его настигла всемирная слава. На счету актера десятки ролей, а на счетах — десятки миллионов. Он стал идеалом для целого поколения женщин и одним из самых многообещающих актеров своего поколения. Но для Роберта Паттинсона жизнь – не вереница свершений, а путь от противного… к приятному

Текст: Джейн Тэйлор/Famous Features. Подготовила: Виктория Белопольская

Он явно хочет, чтобы вам в его присутствии было комфортно. Он подливает вам чай, предупредительно вытаскивает для вас салфетку из салфетницы, просит разрешения закурить. У актера фильма «Высшее общество», который выходит в российский прокат 11 апреля, странная и трогательная манера постоянно ерошить волосы. В ней есть неуверенность, тревожность, мальчишество. Он часто и многообразно смеется – хихикает, улыбается, иногда хохочет – обычно над собой, над своими неудачами, нелепыми поступками или словами. Но весь его облик, его мягкие манеры – само отрицание беспокойства. Кажется, что перед Робертом Паттинсоном просто не стоят вопросы, вечно тревожащие всех нас, остальных, – достаточно ли я умен, к месту ли я вот это сейчас сказал, как я, вообще, выгляжу… Я спрашиваю, как к нему обращаться – Роберт или Роб, он отвечает: да как вам удобно. А ему удобно сидеть у окна? В нью-йоркском кафе после ланча никого, мы можем пересесть туда, где точно не будет сквозняка. Он отвечает, мол, важно, чтобы было удобно мне, ведь это я тут на работе. А он разве тут для удовольствия? – язвлю я, не удержавшись. Роб же без тени сомнения отвечает, что однажды решил: в его жизни все будет удовольствием – и работа тоже. И эта гармония отмечает весь его облик. От него просто веет спокойствием человека, который знает, по каким поводам нужно волноваться, а какие не стоят и выеденного яйца, на что тратить переживания, а что требует просто принятия решений. «Сугубо делового подхода», как формулирует он.

Я завидую ему – не его вселенской славе, не его внешности, не даже его богатству, хотя гонорары каждой из трех главных звезд киносаги «Сумерки» исчисляются десятками миллионов. Я завидую его непроницаемости для тревог, его желанию быть неизменно приятным собеседником даже для журналиста, хотя он, пожалуй, больше чем кто-либо настрадался от таблоидов. Я не понимаю, как он смог достичь этой просветленной безмятежности, хотя бурные выражения, которые имела его ранняя «сумеречная» слава, способствовали развитию прямо противоположных свойств. И решаю начать именно с этой темы.

Psychologies: Роб, сколько вам было, когда вы стали кумиром всех девочек-подростков на Земле?

Роберт Паттинсон: Когда вышли «Сумерки»? 11 лет назад. Мне было 22.

Вас накрыла всемирная слава. И продолжалась эта буря обожания лет пять, не меньше…

Р.П.: И сейчас порой захлестывает.

Так как это все сказалось на вас? Кем вы стали после «Сумерек»? Что в вас изменила ранняя известность? Может быть, травмировала? Логично предположить, что могла…

Р.П.: Ох, и до «Сумерек», и после, каждый раз, когда я вижу, как этот вопрос задают кому-то, думаю: сейчас еще один придурок расскажет, как его достали папарацци, какие невероятные слухи о нем распускают таблоиды, как это все не соответствует его чистой и богатой личности и какой это ужас кромешный, быть известным! В общем, моей целью стало не оказаться одним из таких придурков. Но это правда неудобно – когда на улицу не можешь выйти, а если уж вышел, то с пятью телохранителями, которые берегут тебя от толпы девчонок… И к тому же, ха, я выгляжу смешно среди них, охраняющих мое, так сказать, тело. Они парни дюжие, а я так, вампир-вегетарианец. Не смейтесь, правда – невыгодный фон. Но я не ищу выгодного фона, а в такой известности вижу… ну, что-то общественно-полезное. Типа: ты тронул какую-то нежную струну в душах, ты помог вылиться чувствам, которые были скрыты, это не твоя, может быть, заслуга, но ты стал образом чего-то возвышенного, чего так не хватало этим девчонкам. Разве это плохо? А в сочетании с гонорарами так и вообще прекрасно… Думаете, цинично?

Совсем нет. Просто я не верю в то, что, когда за вами день и ночь следуют три тысячи подростков, можно оставаться спокойным. И понятно: такая известность ограничивает вас, лишает обычного комфорта. Как можно относиться к этому философски и не измениться, не уверовать в свою исключительность?

Р.П.: Послушайте, ну я же из Британии. Я из небедной, полной семьи. Я учился в частной школе. Папа торговал автовинтажем – старинными автомобилями, это вип-бизнес. Мама работала в модельном агентстве и как-то пропихнула меня, тогда младшего подростка, в модельный бизнес. Что-то я там такое рекламировал, но, кстати, был жуткой моделью – уже тогда за метр восемьдесят, но с лицом шестилетнего, ужас. У меня было благополучное детство, денег достаточно, отношения в нашей семье… знаете, я вообще не понимал, о чем речь, когда читал про психологическое насилие – про весь этот газлайтинг и что-то в этом роде. У меня не было даже намека на такой опыт – родительского давления, конкуренции с сестрами (у меня их две, между прочим). Прошлое было вполне безоблачно, я всегда занимался, чем хотел. Я неважно учился, конечно. Но родители считали, что отсутствие одних способностей компенсируется другого рода талантами – так папа всегда и говорил. Надо только их найти. Родители мне в этом помогли: я рано начал заниматься музыкой, играю на пианино и гитаре. Мне не приходилось самоутверждаться, отвоевывать свою территорию. Так откуда у меня взяться зацикленности на неприкосновенности моей личной жизни? Мне очень повезло, так что я вполне могу и поделиться собой, если кому-то надо. Я недавно прочел, что в России в ГУЛАГе самый высокий процент выживших был среди бывших аристократов. По-моему, это потому, что у них было такое прошлое, которое не позволило развиться ощущению ущербности, усугублять беду жалостью к себе. Они оказались более стойкими, потому что знали, чего стоят. Это ведь из детства. Я не сравниваю обстоятельства моей «сумеречной» известности с ГУЛАГом, но трезвое отношение к собственной персоне во мне точно было заложено семьей. Слава – это же своего рода испытание.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Ух, как я зол! Ух, как я зол!

Можно ли проявлять недовольство и гнев в близких и ценных для нас отношениях

Psychologies
Полуостров за полтриллиона: на что Россия потратила больше всего денег в Крыму Полуостров за полтриллиона: на что Россия потратила больше всего денег в Крыму

Стоимость крупнейших инфраструктурных объектов Крыма за последние пять лет

Forbes
Джуд Лоу: “Мы все имеем право на глупости” Джуд Лоу: “Мы все имеем право на глупости”

Джуду Лоу есть что сказать о разных ролях, которые нам приходится играть в жизни

Psychologies
История с бородой История с бородой

В нашей рубрике «Люди» Сергей Чумин

4x4 Club
6 ключей, чтобы правильно извиниться 6 ключей, чтобы правильно извиниться

Накапливаясь, размолвки ставят отношения под удар, но непонимания можно избежать

Psychologies
Как предприниматель из России помогает печатать на 3D-принтерах детали для Boeing, SpaceX и BMW Как предприниматель из России помогает печатать на 3D-принтерах детали для Boeing, SpaceX и BMW

Бизнес Константина Иванова вырос из московского стартапа в глобальную компанию

Forbes
Лики Вики Лики Вики

До съемки в нашем презренном журнале снизошла богиня «Инстаграма» Вики Одинцова

Maxim
«Я начал терять скорость». Галицкий впервые рассказал, почему продал «Магнит» «Я начал терять скорость». Галицкий впервые рассказал, почему продал «Магнит»

Сергей Галицкий назвал три причины, почему он так внезапно продал свой бизнес

Forbes
Говорящие с деревьями Говорящие с деревьями

Природа особенно хороша тогда, когда мы познаем ее на чувственном уровне

Psychologies
Увидеть в картине свое отражение Увидеть в картине свое отражение

Как превратить досуг в психотерапевтический инструмент?

Psychologies
Эмилия Кларк: “Мне фантастически повезло, что я еще жива” Эмилия Кларк: “Мне фантастически повезло, что я еще жива”

Отношения Эмилии Кларк с жизнью и смертью

Psychologies
Сколько можно извиняться Сколько можно извиняться

Вежливое обращение «Извините, пожалуйста…» некоторые используют для оправдания

Лиза
Назад к дикой природе Назад к дикой природе

Что мы ищем (и находим!) в дикой природе?

Psychologies
Бабушка vs система Бабушка vs система

Как тверская пенсионерка меняет страну с помощью одиночных пикетов

Русский репортер
Желание чего-то иного Желание чего-то иного

Каковы настоящие причины желания все изменить

Psychologies
Йохан Ингер: «Когда я был мальчиком, очень торопился начать самостоятельную жизнь» Йохан Ингер: «Когда я был мальчиком, очень торопился начать самостоятельную жизнь»

Герой этого номера Grazia – хореограф Йохан Ингер

Grazia
Сокровища Урарту Сокровища Урарту

Четыре сокровища древнего Урарту

Вокруг света
Уютное местечко Уютное местечко

Весной рекомендуем устроить перемены на балконе

Лиза
Этикет: Деловое влечение Этикет: Деловое влечение

Леонид Александровский — о безболезненном разделении личного и профессионального

GQ
12 самых успешных женщин среди венчурных инвесторов 12 самых успешных женщин среди венчурных инвесторов

Женщины по-прежнему в меньшинстве среди успешных венчурных капиталистов мира

Forbes
Самые богатые владельцы спортивных команд 2019. Рейтинг Forbes Самые богатые владельцы спортивных команд 2019. Рейтинг Forbes

Топ-10 богатейших владельцев спортивных команд

Forbes
Подушка-невидимка: зачем Банку России 390 тонн наличной валюты Подушка-невидимка: зачем Банку России 390 тонн наличной валюты

Банк России активно готовится к возможным санкциям

Forbes
Александр Семчев: «Думаю о подтяжке. Морда – как у бульдога» Александр Семчев: «Думаю о подтяжке. Морда – как у бульдога»

Актер рассказал о женщине, которая заботится о нем

StarHit
Уж замуж невтерпеж! Уж замуж невтерпеж!

Свадьба во времена расцвета феминистических идей – удел настоящих романтиков

Grazia
Цифровые перебежчики: почему топ-менеджеры крупных финансовых корпораций уходят в криптопроекты Цифровые перебежчики: почему топ-менеджеры крупных финансовых корпораций уходят в криптопроекты

Истории топ-менеджеров, которые решили уйти в рискованный мир биткоина и эфира

Forbes
Чего точно не стоит делать в отеле? 6 способов избежать проблем Чего точно не стоит делать в отеле? 6 способов избежать проблем

Как уберечь себя от неприятных сюрпризов в отеле

Playboy
Смотрительница маяка Смотрительница маяка

В 2018 году дебютный роман Джонсон «В самой глубине» попал в шортлист Букера

Esquire
Ваша остановка Ваша остановка

Нужен повод, чтобы поехать в Париж? Grazia нашла даже несколько

Grazia
С места в карьеру С места в карьеру

Почему сегодня Аглая Тарасова счастлива как никогда

Grazia
По вертикали: 8 головокружительных лифтов По вертикали: 8 головокружительных лифтов

Внешний лифт — это не только транспортное средство

Вокруг света
Открыть в приложении