Глава из романа Гузель Яхиной «Эшелон на Самарканд»

СНОБКультура

Гузель Яхина: Эшелон на Самарканд

18d168bdb0faee32361f5d4655a8e618e746a174a195730b058badf50622f3f4.jpg
Фото: РИА Новости

События нового романа Гузель Яхиной «Эшелон на Самарканд» разворачиваются в 1923 году. Молодой фронтовик Гражданской войны Деев и детский комиссар Белая сопровождают эшелон с голодающими детьми из Казани, лесов Поволжья к пустыням Кызыл-Кума и горам Туркестана, в хлебный Самарканд. На пути в четыре тысячи верст их ждет множество приключений — от поиска кормилицы для новорожденного до встречи с бандитами. «Сноб» публикует отрывок, в котором Деев вспоминает свое детство.

***

Была когда-то мать. Пела на ночь: «Поскорее засыпайте, поскорее умирайте». Я не послушал. Я непослушный. Я некрасивый, она сама говорила. Я неуклюжий. Я не сгину.

И сестра не послушала. У нее пузо тыквой, а ноги кривые, как ветки. Волосы — воронье гнездо. Ходить не умеет — ползает. А я умею. Я умелый. Я все умею: глодать, высасывать, разгрызать. Зубы есть потому что. А у сестры нет — не растут.

И у матери есть, давно выросли. Уже выпадают. Мать старая. Седина в волосах — инеем. Инея этого все больше, больше — я бы замерз, а она не мерзнет. В метель без тулупа ходит — не мерзнет. Белье в реке полощет — не мерзнет. Сильная. От матери уходить нельзя. 

Сестра — слабая. И муравьи слабые, их легко ловить. Трава слабая, ее легко сорвать. Деревья — сильные. Камни в степи — сильные. Огонь, если маленький в печи, — слабый; а если разгорится костром — силен. Снег в руке — слаб и тает быстро; а если бураном — убьет. И лихорадка убьет, ее не победить.

А я однажды победил. Мать сказала: две недели горел, а после еще две недели пролежал, даже глаз не открывал. Потом заново ходить учился. Значит, я и слабый, и сильный. Как снег или огонь. Это хорошо.

Люблю снег, в нем цвета и света много. И огонь люблю, потому что живой. Люди часто мертвые, а огонь живой — всегда.

Еще люблю, как тает лед, — весной смотрю. Как паук нитку тянет — это уже летом. Паука есть нельзя, только смотреть. А нитки паучьи можно. И лед можно. Мать запрещала, а я ел. Я непослушный. Все сильное — непослушное: ветер, гроза, дождь. Смотрю на сильное, слушаю сильное — их сила в меня и входит.

Не слушай их, сказала мать. Людей остальных. Они про тебя гадости шепчут, и пусть. А я людей и не слушал. Больше — листву или птиц. Или как грязь под колесом хлюпает. Или как пулеметы стреляют.

Когда сестра еще не родилась, много стреляли. Когда родилась — перестали. Жалко. У пулемета звук ровный и раскатистый, красивый. У винтовки короткий и хлесткий, тоже красивый. Самый красивый — из пушки; тогда еще и взрывом полюбоваться можно. Взрывы — это цветы, пышнее всяких луговых, только отцветают быстро.

Родилась эта крикливая — и голод пришел. Уж лучше бы ей не родиться. Вот и мать так же говорила. Если бы сестре умереть — вернулись бы выстрелы? И голод закончился бы? Не знаю.

Многого не знаю. Был ли отец и куда подевался? Отчего муравьи вкусные, а вши нет? Куда исчезли коровы и козы? Каково масло на вкус? Почему березовый сок только по весне из дерева сочится, а летом древесина сухая, не прожевать? И что такое «колхоз» и «продналог», которых боятся пуще смерти?

А главное: куда все люди сгинули? Я бы сейчас любому человеку обрадовался — хоть председателю нашему хромому, хоть соседской старухе, а хоть бы даже и сестре. Но — пропали. Зырк — туда. Зырк — сюда. Никого.

Было людей когда-то много — в той деревне, где изба стояла с матерью и сестрой. Люди ходили, ели, пахали, сеяли, скакали на лошадях, спали в кроватях, умирали, хоронили. Они были шумные и пахли потом. И мать пахла, и сестра. Я не пах — мог спрятаться, и никакая бы собака меня не учуяла. А теперь человечий дух из мира исчез, один только я на земле остался и не пахну. 

Еще я не говорю: не с кем. Не пашу и не сею: нечего, все разверстка забрала (не знаю, что такое «разверстка», но забрала). Не скачу на лошади, потому что и лошадей в мире осталось чуть. Не сплю в кровати, а только где придется. Не умираю. Никого не хороню. Я — не как остальные люди. Я — нелюдь. 

ffee7a06e50f3490c78ca2c83e983415edd738e65f615c64e100086820ca5a08.jpg
Фото: РИА Новости

Меня еще соседская старуха нелюдем называла. У нее морщины — рыболовная сеть на лице. А у матери морщины — веревки, по щекам и по лбу. У меня тоже есть, но только на ладонях. И у сестры есть. И у ив придорожных есть, очень глубокие. И у бревен, из которых изба сложена. И даже у самой земли, когда лето без дождей, — огромные морщины, длиннее меня. 

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Искусство — это тяжело: как люди творческих профессий выживают в век цифровых технологий Искусство — это тяжело: как люди творческих профессий выживают в век цифровых технологий

Новая экономическая модель, в которой людям искусства приходится выживать

Forbes
Оливковые и виноградные косточки рассказали о специализации хозяйства у минойцев Оливковые и виноградные косточки рассказали о специализации хозяйства у минойцев

Сложный ландшафт — причина появления сельскохозяйственных предпочтений минойцев

N+1
Как себя вести, когда твоя девушка больна Как себя вести, когда твоя девушка больна

Что делать тебе, когда ей все не так и все не то

Maxim
«Есть основания заблокировать любую соцсеть»: как власти России и Индии ограничивают работу крупнейших площадок «Есть основания заблокировать любую соцсеть»: как власти России и Индии ограничивают работу крупнейших площадок

Социальные сети сталкиваются с давлением властей разных стран на фоне протестов

Forbes
Влияет ли форма бюстгальтера на здоровье груди Влияет ли форма бюстгальтера на здоровье груди

Женское белье давно перестало быть просто функциональным

Psychologies
Почему безналичные чаевые в России — миллиардный рынок, которому мешают стереотипы Почему безналичные чаевые в России — миллиардный рынок, которому мешают стереотипы

Что интересного в сервисах для безналичных чаевых

VC.RU
5 полезных вечерних привычек 5 полезных вечерних привычек

Сделайте свое утро безупречными – благодаря правильной вечерней рутине накануне

GQ
Иосиф Бродский: «Никакая жизнь не подлежит сохранению». О музее Иосифа Бродского «Полторы комнаты» в Санкт-Петербурге Иосиф Бродский: «Никакая жизнь не подлежит сохранению». О музее Иосифа Бродского «Полторы комнаты» в Санкт-Петербурге

Почему создатели музея Иосифа Бродского отказались от привычных форматов

СНОБ
Как находить поводы для благодарности каждый день Как находить поводы для благодарности каждый день

Как найти какие-то поводы для радости и благодарности даже в трудное время

Psychologies
Как менялось отношение к делу Вуди Аллена и Миа Фэрроу Как менялось отношение к делу Вуди Аллена и Миа Фэрроу

История отношения общества и прессы к Вуди Аллену и его семье с Миа Фэрроу

Weekend
Говорить ли с детьми о политике? Говорить ли с детьми о политике?

Как разговаривать с детьми о политике сегодня?

Psychologies
В погоне за молодостью В погоне за молодостью

Как в 50 выглядеть на 30

Добрые советы
Что делать, если вы с партнером совершенно по-разному смотрите телевизор Что делать, если вы с партнером совершенно по-разному смотрите телевизор

Как правильно потреблять стриминговые медиа, если вы в паре

GQ
Чего не хватает российским учёным, чтобы делать прорывные проекты, и почему они вынуждены уходить в коммерцию Чего не хватает российским учёным, чтобы делать прорывные проекты, и почему они вынуждены уходить в коммерцию

Почему в России трудно продавать наукоёмкий продукт

Inc.
«Не только ради себя»: как Билл Гейтс продолжает борьбу с климатическими изменениями «Не только ради себя»: как Билл Гейтс продолжает борьбу с климатическими изменениями

У Билла Гейтса есть план по спасению планеты

Forbes
Моя семья и другие звери Моя семья и другие звери

История любви Николая и Татьяны Дроздовых длиной в сорок четыре года

Tatler
Комедийные актеры 80-х, которые куда-то запропастились Комедийные актеры 80-х, которые куда-то запропастились

Что случилось с Чеви Чейзом, Стивом Гуттенбергом, и прочими Стивами Мартинами?

Maxim
Эпоха любви: 8 лучших сериалов для тех, кто в восторге от «Бриджертонов» Эпоха любви: 8 лучших сериалов для тех, кто в восторге от «Бриджертонов»

Исторические сериалы, ничем не уступающие «Бриджертонам»

Cosmopolitan
Фуху на островах южных морей Фуху на островах южных морей

Любой житель Британских островов скажет, что бокс придумали англичане

Вокруг света
5 причин, по которым нам нужен секспросвет 5 причин, по которым нам нужен секспросвет

Зачем нашим детям нужно половое воспитание и почему оно не приведет к «разврату»

Cosmopolitan
Картины маслом: шесть самых неловких ситуаций в жизни мужчины глазами художника Картины маслом: шесть самых неловких ситуаций в жизни мужчины глазами художника

Живопись и жизнь: неловкие ситуации в картинах

Maxim
Роскошные платья, любовь и настоящие мужчины: 15 захватывающих ретросериалов Роскошные платья, любовь и настоящие мужчины: 15 захватывающих ретросериалов

Подборка ретросериалов, где время становится одним из действующих лиц

Cosmopolitan
Мигрень: что нужно знать? Мигрень: что нужно знать?

Всё самое новое о профилактике и лечении мигрени

Домашний Очаг
Новый альбом Земфиры «Бордерлайн»: что о нем думают психологи Новый альбом Земфиры «Бордерлайн»: что о нем думают психологи

Психологи — о том, как они воспринимают альбом Земфиры «Бордерлайн»

Psychologies
Как по поведению девушки понять, что у тебя есть шанс закрутить с ней служебный роман Как по поведению девушки понять, что у тебя есть шанс закрутить с ней служебный роман

10 признаков, что твоя симпатичная коллега на работе не против

Maxim
Пэрис Хилтон 40 лет. Как последний столп гламура держится на плаву Пэрис Хилтон 40 лет. Как последний столп гламура держится на плаву

Флагману селебрити-культуры Пэрис Хилтон удалось не исчезнуть с радаров

РБК
Кишечная палочка подавила развитие опухолей в человеческих клетках Кишечная палочка подавила развитие опухолей в человеческих клетках

Бактериальный фермент повысил выживаемость мышей с онкологическими заболеваниями

N+1
Логика войны: почему приговор Навальному станет долгосрочным фактором нестабильности Логика войны: почему приговор Навальному станет долгосрочным фактором нестабильности

Оппозиционная деятельность окончательно приравнена к уголовным преступлениям

Forbes
Общение с сородичами повысило выживаемость самок жирафов Общение с сородичами повысило выживаемость самок жирафов

Жизнь в группе снижает уровень стресса у самок жирафов и помогает им искать пищу

N+1
Любимые пельмени Бродского, или Почему пицца в США оказалась вкуснее итальянской Любимые пельмени Бродского, или Почему пицца в США оказалась вкуснее итальянской

Чем мог удивить Иосиф Бродский, кроме своей изысканной поэзии?

СНОБ
Открыть в приложении