Книжная полка: Любимые книги поэтессы и писательницы Линор Горалик

EsquireЗнаменитости

Линор Горалик — о «Лолите» как книге про любовь, русской классике и поэтах, навсегда изменивших ее жизнь

Писательница, поэтесса, исследовательница моды и основательница проекта личных историй PostPost.Media Линор Горалик рассказывает о поэзии как средстве борьбы с демонами, признается в любви к Набокову и детективам и объясняет, почему она больше не может возвращаться к "Анне Карениной", которую она раньше перечитывала едва ли не каждый год.

Лиза Биргер

О детском чтении

Я была типичным советским ребенком из интеллигентной, но не диссидентской семьи — я читала взахлеб и много, но по довольно стандартному списку. При этом я страшно благодарна моим родителям и бабушке с дедушкой за то, что они очень рано начали давать мне «взрослые» книги — от Джерома до Мопассана. Я плохо представляю себе, какой бы я была без этого. Что же до детской литературы, я поочередно влюблялась то в одну книжку, то в другую, но есть две, которые нельзя не назвать: одну из них любили и любят очень многие, а вторая, кажется, к сожалению, была не очень распространена. Первая — это «Дорога уходит вдаль» Александры Бруштейн, вся трилогия. Она, конечно, имела для меня огромное значение: сейчас я понимаю, что это был не просто захватывающий «роман взросления», от которого взрослеющему ребенку не оторваться, но и первая книга, которая открыто говорила со мной и о еврейской идентичности, и об истории страны, и при этом — что впоследствии станет для меня предельно важным — была крайне внимательна к повседневности. Я не перечитывала Бруштейн очень давно, но люблю до сих пор.

А вторая книга, которая сразу приходит на ум, — вернее, серия из трех маленьких книжек — называлась «Голубая бусинка». Про девочку с голубой бусинкой на ниточке, и бусинка эта умела исполнять желания. Но, как положено волшебному предмету, ресурсы бусинки были не бесконечны и тратить их надо было с умом. У меня был повод внезапно и недавно о ней вспомнить, читая отличную статью на «Горьком» про экономику волшебства в волшебной сказке; «Голубая бусинка» заставила меня на всю жизнь запомнить важный принцип: никакой внешний ресурс, даже магический и всемогущий, не избавляет тебя ни от личной ответственности, ни от необходимости принятия решений, ни от этических дилемм.

А еще в этой книжке был пес Тобик, и оттуда у меня был воображаемый пес Тобик, с которым я провела все свое детство.

Стихи про меня

В детстве у меня был банальный, общеинтеллигентский круг чтения. Не припомню, чтобы там было что-то радикальное, свое и общественно неприемлемое. Разве что странноватым было, что меня до дрожи интересовали стихи, а больше они в моем окружении не интересовали примерно никого (хотя окружение это было очень читающим). Я помню, например, как в десять лет я в библиотеке пионерского лагеря надыбала журнал, в котором были стихи Вертинского. Меня это совершенно потрясло, я их себе переписывала, и они создали у меня какое-то ощущение туннеля в невероятное; до этого мое столкновение с поэзией ограничивалось поэзией советской и разрешенной, даже до Серебряного века и Блока я еще не добралась (до него оставалось буквально несколько дней в той же библиотеке — и после этого моя жизнь реально изменится навсегда), до Вознесенского и настоящего, не школьного, Рождественского мне оставался год, и в рамках моего читательского опыта Вертинский был откровением свыше: неужели такое бывает? Неужели можно говорить настолько иначе?

И еще, к сожалению, мне было совсем не с кем говорить о стихах, и я приучилась говорить о них сама с собой; только позже, в 14, после переезда в Израиль, у меня появился первый «поэтический» собеседник, мальчик Женя. И он немедленно дал мне Бродского. Это тоже было откровение и удар под дых, и мир никогда не был прежним после этого: все, что я знала о поэзии, оказалось даже не одной двадцатой того, чем поэзия могла быть на самом деле. А ведь при этом до моего реального и сколько-то основательного знакомства и с русской неподцензурной поэзией XX века, и с русской современной поэзией оставалось десять лет. Я думаю, то, что происходило со мной, когда я открывала для себя очередной поэтический голос — будь то лирика Маяковского, «Реквием» Ахматовой, Крученых, Бродский, Вознесенский, Айзенберг или Айги, — было осознанием новых степеней поэтической свободы, со временем сложившееся в ощущение свободы уже абсолютной: поэзия может все, поэзии можно все. Я до сих пор испытываю восхищение, когда тексты того или иного автора вызывают именно это ощущение: «Неужели и так можно?» — «Да, можно», — но чтобы эта свобода оставалась поэзией, нужно такое сочетание большого дара и большой работы, которым остается только восхищаться.

Об отношениях с Набоковым

Я совершенно не могу вспомнить, как именно и при каких обстоятельствах мне попала в руки «Лолита»: мне было лет 16, в этот период читаешь взахлеб все, до чего можешь дотянуться. У меня была совершенно прекрасная компания, много читающих друзей, мы одалживали друг другу книги из наших переехавших с нами из страны в страну библиотек. И я помню, что «Лолита» была для меня книгой, благодаря которой я поняла, как для меня устроен некоторый определенный род любви, уже к тому моменту случавшийся со мной. Не к маленьким девочкам, слава богу, и не подразумевавшей насилия над другим ни в каком смысле. И это было болезненное, стыдное и важное понимание. Еще один набоковский роман, «Защита Лужина», станет для меня вторым ключом к истории про эту все отдающую и всего требующую взамен искаженную любовь. Для меня до сих пор «Лолита», при всей ее сложности и двойственности, великий и страшный роман о неразделенной обсессивной любви, муке и бессилии, которые были мне так знакомы. Я перечитываю «Лолиту» часто и знаю, кажется, кусками наизусть. Есть такое чувство, как «страх перечитывания», очень многим наверняка известное, когда ты боишься браться за книгу, которая была тебе дорога, потому что боишься, что она тебя разочарует. Так вот, у меня никогда не было с Набоковым ничего подобного: чем больше и дальше я его читаю, тем больше я его люблю.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Британская журналистка — о смешном Гоголе и серьезном Тарковском Британская журналистка — о смешном Гоголе и серьезном Тарковском

В издательстве Individuum вышла книга «Саморазвитие по Толстому»

РБК
Квартира для деловой женщины, 74 м² Квартира для деловой женщины, 74 м²

Для воздушности гостиная и спальня разделены необычной перегородкой, а не стеной

AD
Как мы находим «своих людей» в эпоху соцсетей Как мы находим «своих людей» в эпоху соцсетей

Как рождается дружба и какие испытания ждут ее в эпоху соцсетей

СНОБ
Проклятье обычной семьи Проклятье обычной семьи

Несчастья в жизни гораздо богаче любых фантазий

СНОБ
Князь-киллер: правдивая история убийцы Распутина Князь-киллер: правдивая история убийцы Распутина

Феликс Юсупов был одним из самых знатных, богатых и красивых людей планеты

Maxim
Универсальный солдат. К чему ведет соревнование между мужчинами и женщинами Универсальный солдат. К чему ведет соревнование между мужчинами и женщинами

Феминизм начинался как борьба за равные права, но пришёл к жесткому соревнованию

Forbes
«В России смелые сценарии не всегда превращаются в хорошее кино»: сербский актер Милош Бикович о русском кино «В России смелые сценарии не всегда превращаются в хорошее кино»: сербский актер Милош Бикович о русском кино

Милош Бикович о различиях в российском и сербском кинопроизводстве

Forbes
1991 год 1991 год

Сверхдержава распадается без единого выстрела

Esquire
Даёшь рельеф: сушка тела в домашних условиях Даёшь рельеф: сушка тела в домашних условиях

Как избавиться от лишнего объема и смоделировать силуэт мечты без спортзала

Cosmopolitan
С большей пользой! С большей пользой!

Как готовить еду, чтобы в ней сохранилось всё полезное

Худеем правильно
Как наши смартфоны следят за нами Как наши смартфоны следят за нами

Уходящие 2010-е можно назвать первым настоящим интернет-десятилетием

Esquire
Кто стал прототипом Шерлока Холмса Кто стал прототипом Шерлока Холмса

Отрывок из книги Маргалит Фокс о жизни Артура Конана Дойла

СНОБ
Российское вторжение: как делают графику для кино Российское вторжение: как делают графику для кино

Как делают самую продвинутую графику для мирового кинематографа

Популярная механика
Экономика «Великой рецессии»: какой след в науке оставили 2010-е Экономика «Великой рецессии»: какой след в науке оставили 2010-е

Рассматриваем самые актуальные экономические проблемы десятилетия

Forbes
Марина Варварина Марина Варварина

Создательница «Эрарты» согласилась на интервью, чтобы рассказать о своей книге

Собака.ru
Константин и хаос междуцарствия Константин и хаос междуцарствия

Отречение великого князя от престола оказалось удобным поводом для мятежа

Дилетант
Украсть и продать табличку из Центрального парка — это искусство? Вопрос дня Украсть и продать табличку из Центрального парка — это искусство? Вопрос дня

Там, где политическая оппозиция слаба, в игру вступает искусство

СНОБ
Ужин разрешен! И еще 7 научно обоснованных фактов о диетах Ужин разрешен! И еще 7 научно обоснованных фактов о диетах

Некоторые правила похудения вызывают недоумение и ни на чем не основаны

Cosmopolitan
Станислав Дробышевский: «Для выживания у человечества есть от силы 200–300 лет» Станислав Дробышевский: «Для выживания у человечества есть от силы 200–300 лет»

Есть ли у людей шанс спастись от себя самих?

РБК
Чак Паланик Чак Паланик

Правила жизни Чака Паланика

Esquire
Как зарождалась трансплантация органа обоняния Как зарождалась трансплантация органа обоняния

Отрывок из книги Шервина Б. Нуланда о важных медицинских открытиях

СНОБ
Как сохранить секрет, но при этом не сойти с ума: научный метод Как сохранить секрет, но при этом не сойти с ума: научный метод

С научной точки зрения, хранение тайны может нанести вред психике

Популярная механика
Топ-9 важных видеоигр десятилетия, перевернувших индустрию (и даже мир) Топ-9 важных видеоигр десятилетия, перевернувших индустрию (и даже мир)

За последнее десятилетие игры и отношение к ним изменились навсегда

Playboy
Узелок на память Узелок на память

Увеличение лимфоузлов у ребенка — одна из самых пугающих тем для родителей

Добрые советы
Нормальный замес Нормальный замес

Будет ли выпечка вкусной, зависит от множества неважных на первый взгляд нюансов

Добрые советы
Ирина Дубцова: «Устала от слабых мужиков и альфонсов!» Ирина Дубцова: «Устала от слабых мужиков и альфонсов!»

Звезда о желании родить дочь и взрывном характере

StarHit
Будущему — покажем: кому нужна научная фантастика в XXI веке Будущему — покажем: кому нужна научная фантастика в XXI веке

Крупнейшие компании вкладываются в проекты, связанные с научной фантастикой

Forbes
Снова здорово Снова здорово

Заботясь об осознанном потреблении, звезды надевают платья по несколько раз

Vogue
Квартира гостиничного типа, 28 м² Квартира гостиничного типа, 28 м²

Маленькая квартира с лаконичной обстановкой

AD
7 поводов для эпизиотомии 7 поводов для эпизиотомии

Что такое эпизиотомия и прочему её необходимо делать?

9 месяцев
Открыть в приложении