«Когда б не баня, все бы мы пропали. История старинной русской традиции»
Баня занимает особый статус в русской культуре. В народном фольклоре она, прежде всего, место очищения и обновления: «В бане помылся — будто заново родился», «Баня все грехи смоет». Другая ключевая функция бани — установление чувства общности и даже отделение друзей от врагов. Книга профессора славистики Итана Поллока «Когда б не баня, все бы мы пропали. История старинной русской традиции» (издательство «Corpus»), переведенная на русский язык Татьяной Азаркович, посвящена банной культуре и взаимоотношениям русского человека с этой традицией. Автор изучает ее историю, отмечая, что несмотря на изменения в представлениях о телесной чистоте, а также исторические и общественные потрясения, суть русской бани осталась неизменной. N + 1 предлагает своим читателям ознакомиться с отрывком, в котором рассказывается, как иностранец Антонио Рибер Санчес убеждал Екатерину II (и весь мир) в пользе русской бани для здоровья.
Хотя Екатерина намеренно уклонилась от обсуждения этой темы в своем «Антидоте», она прекрасно знала о пользе бани для здоровья благодаря общению с другим иностранцем и деятелем Просвещения — Антонио Риберо Санчесом. В отличие от Шаппа, Санчес был знаком с новейшими западными медицинскими теориями относительно мытья. И, в отличие от французского путешественника, он знал, что некоторые врачи в Западной Европе начали ценить профилактические и обыкновенные ванны, а также применять купанья для лечения специфических болезней. В 1720-е годы Санчес изучал медицину в Португалии, Англии, Франции и в Лейденском университете в Нидерландах, где ему довелось поработать вместе с Германом Бургаве, выдающимся профессором медицины того времени. Скорее всего, там Санчес соприкоснулся с новаторскими методами лечения сифилиса (позже именно он напишет статью на эту тему для «Энциклопедии» Дени Дидро) и услышал критические отзывы о кровопускании (которое, как он обнаружил позднее, часто практиковалось в банях). Если в вопросах, касавшихся человеческого организма, Шапп оставался дилетантом, то Санчес был экспертом.
В течение следующих трех десятилетий Санчес приобрел опыт, позволивший ему пропагандировать медицинскую ценность банных процедур, и Екатерина стала охотно прислушиваться к его мнению. В 1730 году, когда императрица Анна Иоанновна отправила Бургаве письмо с просьбой прислать врачей на службу в Россию, тот выбрал Санчеса. В 1731 году он был назначен главным лечащим врачом Москвы. Вскоре его пригласили практиковать в Санкт-Петербург, а в 1735 году он стал первым врачом императорской армии и пробыл на этой должности шесть лет. В военных походах — вначале в Польше, а затем в южных степях — он узнал, что баня широко используется в русской армии. Еще он заметил, что в баню повсеместно ходят русские крестьяне и жители небольших русских городов.
Санкт-Петербург Санчес вернулся лейб-медиком русского двора и государственным советником. Он лечил Анну Иоанновну до конца ее дней. Хотя диагноз, поставленный им царице, — нефролитиаз — слишком запоздал и лечиться было уже поздно, само умение Санчеса правильно определить болезнь подтвердило его профессионализм в глазах коллег и при дворе. После смерти Анны он успешно вылечил герцога Голштинского и был приставлен к принцессе Софии Ангальт-Цербстской — будущей Екатерине Великой. В 1744 году, вскоре после приезда в Россию, 14 летняя принцесса серьезно заболела. Как вспоминала позднее сама императрица в мемуарах, она «оставалась между жизнью и смертью в течение двадцати семи дней». А потом наконец, рассказывала Екатерина, «нарыв, который был у меня в правом боку, лопнул, благодаря стараниям доктора-португальца Санхеца [sic]; я его выплюнула с рвотой, и с этой минуты я пришла в себя». Так Санчес завоевал восхищение и доверие Екатерины.
Несмотря на сделанное доброе дело, удача вскоре отвернулась от Санчеса: после смерти Анны при дворе новой царицы, Елизаветы, для него не нашлось места, и в 1747 году он уехал в Париж. Он продолжал поддерживать тесные (хотя и тайные) связи с русскими аристократами в Париже, где те пересиживали неудачную пору и дожидались перемен при императорском дворе. В 1762 году Елизавета умерла и на русский престол взошел Петр III, муж Екатерины. Он процарствовал всего полгода, а затем Екатерина подстроила переворот, который позволил ей взять власть в собственные руки. Это дало возможность Санчесу вновь проявить себя. И действительно, через несколько месяцев молодая императрица положила ему ежегодный оклад в тысячу рублей: «Потому что он спас мою жизнь, с Божией помощью».