Любовница Ватикана
Картина считалась утерянной почти три столетия. Полотно всплыло лишь в 1986 году на аукционе в Гааге как «работа неизвестного мастера голландской школы» и было приобретено анонимным коллекционером. Полтора года назад владелец принес картину в амстердамский офис Sotheby's. Загадочный шифр на обратной стороне заинтересовал экспертов...
Немолодая женщина, сидевшая перед Диего Веласкесом, вовсе не была хороша собой. В ее лице даже самый беззастенчивый льстец не нашел бы того, что принято называть «следами былой красоты». Внимание привлекали, пожалуй, глаза — темные, проницательные. Казалось, это она изучает прославленного художника, а не он — свою модель. Все знали о могуществе этой синьоры и о том, что она довольствуется только лучшим. А стало быть, портрет ее должен писать лучший художник. Тот, кто недавно закончил портрет ее всесильного родственника и покровителя — папы Иннокентия Х. Правда понтифик, якобы смущенный разоблачительным правдоподобием картины, велел даже убрать ее с глаз долой.
«Интересно, какой увидит и отобразит меня Веласкес?» — размышляла донна Олимпия Майдалькини Памфили. Диего же в свою очередь гадал, сколько правды и вымысла в том, что слышал он о незаурядной заказчице. Спустя столетия об этом будут гадать и историки...
Олимпия Майдалькини родилась в 1591 году в городе Витербо близ Рима. Кроме нее в семье росли еще две дочери и сын. Поскольку лишних денег в доме не водилось, отец, служивший кондотьером, принял довольно популярное в те времена решение: отправить девочек в монастырь, избежав необходимости давать за ними приданое. И это синьору Сфорце Майдалькини безусловно удалось бы, не обладай Олимпия решительным характером. Не желая хоронить себя в монастырских стенах, она обвинила исповедника в домогательствах. Грянул скандал, но несмотря на то что ничего доказать не удалось, прелата лишили сана и план провалился.
В 1608 году, стремясь навсегда избавиться от родительской опеки, семнадцатилетняя Олимпия вышла замуж за пожилого состоятельного землевладельца Паоло Нини и родила ему сына, который умер в младенчестве. Спустя три года после свадьбы скончался и супруг, оставив Олимпию богатой вдовой. И пусть она не обладала красотой и обаянием, зато умом Господь наградил ее щедро: в 1612-м завлекла в свои сети сорокавосьмилетнего Памфилио Памфили, наследника одного из самых знатных римских семейств.
Был ли этот брак, в котором родились две дочери и сын, заключен на Небесах, как заверяли льстецы, никто не взялся бы ответить. Но он продлился двадцать семь лет — без видимых стороннему глазу трещин. Овдовев в сорок восемь, Олимпия вполне могла подыскать себе приличную партию, но цели такой не имела, поскольку дорожила родственной связью с семейством мужа. Главным ее козырем был его младший брат — адвокат Римской курии Джамбаттиста Памфили, который делал впечатляющую церковную карьеру. Не без помощи, надо заметить, своей предприимчивой невестки.
Она вела тайные переговоры, чтобы деверь получил кардинальскую шапку, а затем и папскую тиару. В 1644 году конклав больше месяца не мог выбрать нового понтифика, и Олимпия подкупила влиятельных церковников, чтобы обеспечить победу Джамбаттисте Памфили. Недовольный исходом голосования кардинал Алессандро Бичи в сердцах воскликнул: «Господа, мы только что выбрали женщину-папу». И был недалек от истины...
Отныне эта женщина, получившая прозвища Папесса и Леди папа (еще острые на язык римляне называли ее La Pimpaccia, «мерзкой Олимпией» и «любовницей Ватикана»), каждое утро вместе с Иннокентием Х и отцами церкви вершила дела паствы, причем по любому поводу наместник Бога на земле интересовался: «А что скажет донна Олимпия?»