Александра Никифорова: Все получится
На небесах лучше знают, где мы нужны. Где больше пригодимся. Главное — не обольщаться на свой счет, не предаваться тщеславию и гордыне.
Этой весной у вас просто парад телепремьер! Вышел второй сезон «Годунова», мелодрама «Кассирши» и наконец военная драма «Прыжок Богомола».
— В актерской жизни такое часто случается. То месяцами ничего не выходит, а то вдруг буквально за считаные дни телеканалы показывают все, что ты сделала за год!
«Прыжок Богомола» — моя первая военная картина, я чувствовала и огромную радость от того, что в ней снимаюсь, и огромную ответственность. Тема Великой Отечественной войны для меня святая. Наверное потому, что родилась и выросла в легендарном Севастополе, символе воинской славы.
В фильме сыграла радистку Раю. Когда на площадку принесли рацию, немного растерялась. Не знала, как с ней обращаться, а консультанта не было. К счастью, отец по профессии военный связист. Позвонила: «Папа, помоги!» Рассказала, как выглядит рация, и он по телефону инструктировал — как включать и выключать тумблер, работать с ключом.
Не знаю, что будет дальше, не хочу загадывать — вдруг посчастливится попасть в какой-то замечательный современный проект, но пока сниматься в исторических картинах интереснее. В них больше значимых событий, лучше прописан сюжет, атмосфера совсем другая. Костюмы и реквизит сразу втягивают актера в игру.
Конечно, старинные наряды носить не очень удобно, к ним надо привыкнуть. Многие актрисы жалуются, что в платьях с корсетами и кринолинами трудно двигаться, даже дышать. Да и самостоятельно такое не наденешь. Но мне работать в исторических костюмах уже привычно и комфортно.
— «Годунов», в котором вы сыграли Софью, стал одним из самых рейтинговых сериалов года. Как в нем работалось?
— Прекрасно. Несмотря на то, что у меня трагическая роль — к концу фильма Софья теряет рассудок. Не выдерживает тяжких испытаний и разлуки с любимым, он все время где-то воюет. В финальной сцене Софья оказывается в самой гуще сражения, но не замечает, что вокруг свистят пули, рвутся ядра. Одно из них летит прямо на нее. В последний момент она выходит из прострации, но ничего уже поделать не может.
Художники постарались, чтобы моя героиня выглядела как можно «эффектнее»: усердно поливали грязью и искусственной кровью, засыпали землей. А я после своей «гибели» должна была мчаться на пробы в другой проект, где предстояло сыграть шикарную, ухоженную женщину! Гримеры еле успели смыть с лица следы взрыва.
В тот же день снимался и мой киносын Лева Бердинский. Этот маленький голубоглазый мужичок потряс своим мужеством и профессионализмом. Обычно трехлетнего Левушку привозила на смену мама, а тут не смогла его сопровождать, и мальчик приехал с няней. В других сценах я таскала его на руках, теперь же ему предстояло в одиночку пройти участок дороги, у которого шли бои.
Знаю, как страшно, когда рядом гремят взрывы, «смешались в кучу кони, люди», но ты не можешь отклониться от заданного курса ни на сантиметр, чтобы не вывалиться из кадра. Лева испугался, плакал, но слушал оператора и выполнял все требования. Думаю, растет артист.