Рискованная защита
Булат Окуджава, посвятивший немало вдохновенных строк Арбату и его дворам, утверждал, что там «все равны: и дети, и бродяги». Увы, по крайней мере в одном пункте великий романтик ошибался: не все дети были одинаково равны…
Из главного калибра
Процесс, проходивший в марте 1940 года в Московском городском суде, казалось, не имел никаких шансов стать громким: дело ерундовое как ничтожностью последствий — синяки, так и своей обыкновенностью — группа подростков надавала тумаков подростку же. Обвинение квалифицировало их действия как хулиганство; первая часть статьи 74 по советскому праву предполагала малозначимое преступление, вторая — средней тяжести. Правда, оставался вопрос: почему эдакую мелочь на грани административного правонарушения сразу по первой инстанции рассматривал Мосгорсуд?..
«Статья 74. Хулиганские действия на предприятиях, в учреждениях и в общественных местах — караются тюремным заключением сроком на один год… <…>. Если означенные действия заключались в буйстве или бесчинстве, или совершены повторно, или упорно не прекращались, несмотря на предупреждение органов, охраняющих общественный порядок, или же по своему содержанию отличались исключительным цинизмом или дерзостью, — лишением свободы на срок до пяти лет». УК РСФСР (редакция 1926 года)
Ответ на поверхности — пресловутая «особая общественная значимость». 24 февраля 1940 года в «Правде» в рубрике «Письма в редакцию» был напечатан материал под грозным заголовком «Покончить с хулиганством в школе». В нём упоминались несколько случаев школьного рукоприкладства, но центральным «эпизодом» (90 % текста!) было избиение пионера-активиста Ростислава Здобнова в школе № 71, «из ряда вон выходящее проявление школьного хулиганства». Письмо подписали два депутата Моссовета — директор музыкальной школы им. Гнесиных Елена Гнесина и вдова легендарного лётчика Ольга Чкалова, народная артистка СССР Ольга Книппер-Чехова «и другие, всего 13 подписей». Подпись Елены Фабиановны Гнесиной стоит на первом месте вряд ли случайно: тот факт, что она лично знала Славу Здобнова, учившегося параллельно с обычной школой в руководимой ею музыкальной школе, делает её более чем вероятным «организатором и вдохновителем» этой публикации.
Дело было так…
Вечером 16 февраля 1940 года в коридоре второго этажа дома № 54 на улице Арбат, знаменитого своим «Торгсином», реорганизованным к тому времени в «Смоленский гастроном», встретились две группы знакомых между собой подростков. Все они учились в школе № 71, открытой в 1936-м в соседнем Спасопесковском переулке. Именно школьные проблемы и свели их в том коридоре. Первые, два юноши и две девушки под водительством Славы Здобнова, шли к родителям своего одноклассника Юры Баталина поговорить о его прискорбной успеваемости. Вторые, под предводительством самого Баталина, были полны решимости этого разговора не допустить.
Несмотря на кажущуюся незначительность происшедшего, дело, с точки зрения защиты, было откровенно «тухлое». Статья в «Правде» за более чем внушительными подписями придавала происшедшему совершенно определённый окрас. Жертвой группы «трудновоспитуемых», записных нарушителей дисциплины, двое из которых, как утверждалось в материале, уже были исключены из школы «за разложение и хулиганство», стал «пионер-активист, председатель пионерского отряда, секретарь учкома школы», активно боровшийся за «высокую успеваемость и сознательную дисциплину».