Эта ракета не взлетит. Новое кино Серебренникова — о том, как мы проспали будущее
Режиссер Кирилл Серебренников не может поехать на премьеру своего фильма в Канны — по условиям судебного приговора; но все равно он свободнее большинства российских творцов. Его новый фильм «Петровы в гриппе» — о том, как вырваться из утопии прошлого и зажить, наконец, самостоятельной и взрослой жизнью. В реальности — а не в коллективной сказке
Через три дня, 17 июля, завершится Каннский фестиваль, в главном конкурсе которого в этом году принимает участие картина Кирилла Серебренникова «Петровы в гриппе» (премьера состоялась 12 июля). Помимо него в этом году от России еще два фильма в других программах фестиваля («Дело» Алексея Германа-младшего и картина Киры Коваленко «Разжимая кулаки»), и все они, как принято говорить, непарадные. Но все же фильм Серебренникова существенно отличается от остального нашего кино. Режиссер сделал, наконец, то, до чего не дошли руки у всего постсоветского кинематографа за 30 прошедших лет, с 1991 года; в своем фильме он разбирается с понятием «ностальгия», с нашей болезненной зацикленностью на прошлом.
Серебренников недаром предупреждает, что в фильме нужно обращать внимание на фон: дело не только в граффити, в смешных и страшных, непридуманных надписях на стенах, которые сопровождают героев. В новом фрагменте, который выложила Чулпан Хаматова, в кадре несколько раз появляется ракета из металлических прутьев или из фанеры — узнаваемый стиль, в котором оформляли детские площадки в СССР начиная с 1960-х. Это и есть ключевой символ, выбранный Серебренниковым для описания сознания постсоветского человека. Справедливости ради заметим, что похожий образ использовал Виктор Пелевин в своем первом романе «Омон Ра» (1991); но Пелевин описывал прошедшую, как ему и всем нам казалось, утопию. Однако жизнь оказалась сложнее. Или — наоборот — проще. Последние 20 лет мы вновь обживаем фанерную ракету — посреди песочницы; представляя себя покорителями посткосмоса, мысленно готовясь к новым