«Ёбидоёби» и «Страшный сон вегана». Как живется адептам хулиганского нейминга
Скандальное или просто очень странное название может помочь компании привлечь внимание и сэкономить на продвижении. Однако ее основателям нужно тщательно продумать концепцию и быть готовыми к вопросам, хейту и даже судебным разбирательствам. Inc. поговорил с владельцами доставки суши «Ёбидоёби», мясной лавки «Страшный сон вегана» и другими любителями нестандартного нейминга о том, почему они выбрали такие названия и как на них реагируют клиенты.
Сеть доставки суши и роллов «Ёбидоёби»
Константин Зимен
сооснователь
— Мы открыли первую точку в Красноярске в 2016 году — в то время это был один из самых высококонкурентных рынков в сегменте общепита в России. Только в разрезе доставки у нас было около 250–300 конкурентов. Из этих 300 мест примерно 50% — доставка суши. Чтобы зайти на рынок, нам нужно было сразу выделиться.
Сначала мы хотели назваться «Имбирный день». Но в декабре 2015 года я с друзьями сидел в кальянной и решил в шутку заглянуть в русско-японский словарь 1975 года. На одной из его страниц обнаружил словосочетание «день недели», которое на японском звучит как «ёби». Потом на глаза попалась «суббота» — «доёби». Мы сложили эти слова и получилось наше нынешнее название «Ёбидоёби», что в переводе с японского означает «День недели — суббота».
Примерно неделю мы вынашивали идею сменить название на эпатажное, думали о рисках и о том, выстрелит ли оно. Друзья говорили, что мы сошли с ума, но в день открытия про нас написали больше 160 изданий, в том числе Lenta.ru и Washington Post. Нам звонили журналисты и поставщики, около 250 человек хотели купить у нас франшизу, которой на тот момент еще не было. В первый день мы заработали 45 тыс. руб., а к концу месяца выручка выросла до 1,2 млн руб. — это отличный результат для рынка Красноярска.
Почти все названия наших сетов тоже как-то переводятся. Например, наборы роллов «Куни Ли» и «Си Сяке» — это не только реверанс в сторону скандальной рекламы, но и реальные слова на японском. «Куни Ли» переводится как «государство», а «Си Сяке» — как «город лосося». Для подбора названий мы берем русско-японский словарь и вручную ищем слова, которые будут вызывающе звучать для российского уха.
За 5 лет работы мы выросли из локального бизнеса в федеральный — открыли точки в 60 городах страны, включая Москву и Санкт-Петербург. В декабре 2020 года «Ёбидоёби» появилась в Казахстане. В планах — увеличить число российских городов до 150 и выйти на рынок Европы и США (на территории Штатов мы уже зарегистрировали товарный знак). Выручка нашей сети за 2020 год составила более 680 млн руб.
Но в нашей истории есть и другая сторона: на нас жаловались в прокуратуру, портили вывески и подавали в суд сотню раз. На юристов за время работы мы потратили около 2,5 млн руб. Суды — не самое приятное место, но это часть любого хулиганского бизнеса.
Аделия Донцова
бизнес-консультант, экс-партнер брендингового агентства Mildberry
— Цель любого бренда — создать уникальный потребительский опыт и выделиться среди конкурентов. Названия с отсылкой к нецензурной лексике или жаргонизмам, немного насилующие сознание потребителя, могут работать. Кроме «Ёбидоёби», мне сразу вспомнился ресторан «Шире Хари».
Проблема в том, что мы сразу понимаем, для какого типа аудитории этот бизнес работает. Чаще всего это заведения, близкие к общепиту, то есть что-то быстрое, дешевое и доступное. Их владельцы выбирают названия, которые укладываются в культурный бэкграунд их потенциальных потребителей. Основную массу людей это устраивает.
Если владельцы «Ёбидоёби» открывают десятки точек, выходят в другие регионы и страны, они точно нашли своего потребителя. Это правильный подход. А если б они пытались ориентироваться на более высокодоходную, образованную и интеллектуальную аудиторию, то вряд ли достигли бы своей цели.
Гастрономическая лавка «Страшный сон вегана»
Ксения Золотухина
владелица
— Лавка открылась в Санкт-Петербурге в августе 2013 года. Название для нее выбрали совершенно случайно. Во время обсуждения девушка Егора Бурдина, одного из учредителей, в шутку предложила такой вариант. Сначала все посмеялись, а потом решили оставить. Из вариантов «Мясная лавка» и «Страшный сон вегана» второй явно звучал прикольнее.
Когда фото вывески опубликовали на сайте студии Артемия Лебедева, это вызвало волну хейта. И гневными комментариями дело тогда не ограничилось. В первые месяцы работы неизвестные разбивали окна лавки булыжниками и оставляли нецензурные надписи на фасаде.
Я пришла работать в «Страшный сон вегана» как раз после того, как увидела пост про лавку у Лебедева. Он написал: «Ох*****, жил бы рядом, ходил бы через день». А я посмеялась и подумала: «Реально кайфовая тема». Необычные названия — это нормальная и абсолютно органичная история в Питере. Спустя несколько дней мы с владельцами познакомились и я получила должность управляющей, а еще через какое-то время лавка стала моей.