Рассказ, где история и культура Средней Азии соединяется с западным модернизмом

СНОБКультура

Рассказ Шамшада Абдуллаева из сборника «Другой Юг»

1a019b9b621b358f7079c58d77cebbf534c67428ad163ddd3ee0a59f40462265.jpg
Фото: Jovis Aloor/Unsplash

Каждую неделю Илья Данишевский отбирает для «Сноба» самое интересное из актуальной литературы. Сегодня мы публикуем рассказ Шамшада Абдуллаева из сборника «Другой Юг» (выходит в издательстве «Носорог»). Будучи этническим узбеком, Абдуллаев пишет исключительно на русском, соединяя историю и культуру Средней Азии с западным литературным модернизмом.

Пойдем, сказал он, через озеро, высохшее, так ближе и красивее, и мы сидели, закинув руки за голову, на берегу и в комнате чуть позже, спрашивая друг друга и мух в опаленном жужжании, почему Павезе покончил с собой, но вдруг, именно тут, напротив бурой стены, запах анаши, горляшка, сарай, абсолютно другой мир. Твой полуоткрытый рот. Отсвет гнилой воды, и над ней черная птица мелькнула — вызов дрожащей руке под солнцем,— но в распахнутом окне через пыльную площадь плетется сосед, астматик, с лепешкой, чье лицо он повернул к себе, и ломает движением, каким закрывают мертвому глаза, такая выбеленная, обморочная тишина для оставшихся снаружи — опять «оно» пропадает быстрее, чем нальется покоем, и всюду мерещатся брызги исчезнувшей мимолетности. Здесь я бы жил, прохладный пол, захватанная поверхность глин, и обожженные травы шуршат на заднем дворе, будто весь мир шепчет сквозь них, но всего лишь мгновение, жирно сочащееся в самое абстрактное время: лето. Мой герой, говорю ему, в отличие от многих, чувствует монотонность, и никаких извращений, кадры статичные, потому что спокойствие обладает полнотой чувств,— вот окраина, где все неподдельно. Полуденный свет льется в большие глаза медленных женщин, идущих на базар, и летучие насекомые кружатся над кроватью, словно их устраивает не потное мужское тело, а место, где оно лежало. Мы сидим на веранде, широкий стол, вентилятор в углу мотает головой, как потерявший рассудок пигмей, и дергает наши волосы на расстоянии, но вскорости к чаепитию присоединяется еще один — с подругой,— мой любимый фильм, сказал он, о Каспаре Хаузере, и девушка обнимает его за плечи, припадает нежной округлой скулой к его затылку, устремив туманный, расплавленный солнцем взгляд в заоконную плоскость, в сад (где желтая дворняга играет с куском кожистой ткани, которая то уменьшается наполовину в собачьих зубах, то вновь соскальзывает целиком на землю, незаметно переходящую — мимо невысокого частокола, мимо садовой ограды — в пустынную проезжую дорогу), среди воркования горлиц. Они снимают плохо, говорю, потому что боятся снимать плохо, и теплые блики пружинисто легли на дверной косяк. Интереснее всего, говорю, в этом богом забытом квартале,— скука, инертность, в каждой йоте которой тмится импульс, какая-то бессознательная взволнованность, и герой (со спины, профиль, рука, берущая стакан) выходит на улицу, бугристую, что обрывается рядами лиственных башен, и кое-где вдоль деревянных перегородок цветет гусиный мох. В поношенной рубашке мужчина — стоит в затененной стороне,— ты сказал, он кашляет постоянно, еще немного, и разорвет себя в клочья, однако ничего не слышно — в довершение ко всему яблоко срывается с дерева на прибрежный пригорок и вкатывается в речную воду, успокоившись, пока радио сообщает погоду, и в дымчатой легкости витает комариное тремоло, но ты пристально смотришь на старого астматика в бескровном окне, и он перемещается плавно за пористую раму, словно мы достали до него глазами. Все правильно. Свистит чайник, и тотчас звонит телефон. Как церемония. В такую жару местность и впрямь задавлена до поворота безлюдьем. Разве это грех, просто смотреть, отяжелев от яркого зноя настолько, что едва успеваешь обернуться на дребезг лопнувшей банки в углу,— все равно что ослепнуть, как если бы увиденный пейзаж отнял у тебя вытолкнутое в мир неокрепшее зрение. В колющем воздухе слезятся дряхлые камни, и нет больше сил. Он сказал: когда ходишь, непременно что-то происходит, но, собственно, какая разница, ведь мы только наблюдаем, пытаясь заманить что-то безличное. Вот так, болтая, пили чай, необходимо лицо, а не крупный план, реальность не отпускает нас, отче мой, последний кадр, эпизод с Богоматерью не удается схватить, Виго, адонис поэтического кино, видеть прежде (лучше), чем создавать, но внезапные крики детей в конце двора тут же рассыпали четки замученных

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Лукоморье и еще 6 сказочных стран, которые существовали на самом деле Лукоморье и еще 6 сказочных стран, которые существовали на самом деле

Эти страны из сказок и летописей существовали в реальности

Maxim
Правила жизни Хантера С. Томпсона Правила жизни Хантера С. Томпсона

Правила жизни самого неординарного журналиста Хантера С. Томпсона

Esquire
Какие духи дома почитались на Руси? Какие духи дома почитались на Руси?

Славяне-язычники верили, что свое божество есть у каждой реки, леса или луга

Культура.РФ
Место под солнцем Место под солнцем

Чтобы осмотреть Крым, не хватит и месяца

Лиза
13 странных вещей, которые любят женщины 13 странных вещей, которые любят женщины

Этот материал поможет тебе немного лучше понять женщин

Maxim
7 вещей, которые не должна делать приличная девушка 7 вещей, которые не должна делать приличная девушка

Современная приличная девушка даже думать о таком не должна

Cosmopolitan
Как быстро заснуть и не чувствовать себя разбито на следующий день: 9 верных советов Как быстро заснуть и не чувствовать себя разбито на следующий день: 9 верных советов

Наверняка тебе знакомо это состояние двухчасового рассматривания потолка

Playboy
Игры разума Игры разума

Как мирно существовать с родными под одной крышей?

AD
Кроме костюма: необычные наряды, в которых женились знаменитые мужчины Кроме костюма: необычные наряды, в которых женились знаменитые мужчины

Идеи свадебных костюмов от Мика Джаггера, Джона Леннона и не только

Esquire
Широка страна моя Широка страна моя

Лето-2020 – время путешествий по России

Grazia
Как администрация Путина сделала из Сергея Фургала русского Джорджа Флойда Как администрация Путина сделала из Сергея Фургала русского Джорджа Флойда

Российское общество меняется, а власть не знает, что с этим делать

СНОБ
FOGO: почему карантин закончился, а страх выходить из дома остался FOGO: почему карантин закончился, а страх выходить из дома остался

Почему новая фобия горожан называется FOGO?

РБК
Благотворительные матчи в FIFA, «домашний» турнир adidas и новые форматы для блогеров: как киберспорт стал главным развлечением карантина Благотворительные матчи в FIFA, «домашний» турнир adidas и новые форматы для блогеров: как киберспорт стал главным развлечением карантина

Что такое киберспорт? Как начать зарабатывать играми и найти команду?

Esquire
Расстаться мирно: 20 лайфхаков для тех, кто разводится Расстаться мирно: 20 лайфхаков для тех, кто разводится

Расставание — нелегкое испытание для обоих супругов, особенно если есть дети

Psychologies
Химия и пол Химия и пол

Ксения Рождественская об «Опасном элементе» Марджан Сатрапи

Weekend
Что такое маскне: почему из-за защитных масок могут начаться проблемы с кожей и как от них избавиться Что такое маскне: почему из-за защитных масок могут начаться проблемы с кожей и как от них избавиться

Как действовать, если кожа уже успела дать негативную реакцию на главный СИЗ

Esquire
Лучшие приключенческие фильмы всех времен Лучшие приключенческие фильмы всех времен

15 способов оказаться в затерянном храме, фантазийном Средиземье или где-то еще

Esquire
Правила жизни Евгения Евтушенко Правила жизни Евгения Евтушенко

Поэт, скончался 1 апреля 2017 года в возрасте 84 лет, Талса, Оклахома

Esquire
Чтение выходного дня: отрывок из романа, ставшего основой сериала Apple TV+ «Грейхаунд» с Томом Хэнксом Чтение выходного дня: отрывок из романа, ставшего основой сериала Apple TV+ «Грейхаунд» с Томом Хэнксом

Фрагмент из романа Сесила Скотта Форестера «“Грейхаунд”, или Добрый пастырь»

Esquire
Отношения с грибами оказались главным фактором роста корней Отношения с грибами оказались главным фактором роста корней

Растение выбирает, самому добывать минералы или отдать эту задачу мицелию гриба

N+1
Пора по парам? Как мужчина должен себя вести на парном свидании Пора по парам? Как мужчина должен себя вести на парном свидании

Что делать, если твоя девушка притащила на свидание свою лучшую подругу?

Maxim
Дело государственной важности: чем история Ивана Сафронова отличается от других судов о госизмене Дело государственной важности: чем история Ивана Сафронова отличается от других судов о госизмене

Иван Сафронов заключен под стражу по подозрению в государственной измене

Forbes
Война и мир и Amazon Война и мир и Amazon

Как русская классика становилась ньюсмейкером за границей

Weekend
Да он не меняется! Любопытные моменты из жизни Киану Ривза Да он не меняется! Любопытные моменты из жизни Киану Ривза

Порой кажется, что Киану Ривз не стареет!

Cosmopolitan
Джонни Депп и Эмбер Херд судятся в Лондоне. В чем они обвиняют друг друга Джонни Депп и Эмбер Херд судятся в Лондоне. В чем они обвиняют друг друга

Почему от судебных слушаний Джонни Деппа и Эмбер Херд невозможно оторваться

РБК
Ответ неверный Ответ неверный

Ты узнала об измене. Как теперь с этим жить?

Cosmopolitan
Секс-коучинг: спасательный круг или опасные рифы? Секс-коучинг: спасательный круг или опасные рифы?

Что такое суррогатный секс-партнер и для чего он нужен

Psychologies
Правила жизни Бенедикта Камбербэтча Правила жизни Бенедикта Камбербэтча

Актер, Лондон, 44 года

Esquire
Наше время Наше время

Актриса Марина Александрова: о своих близких и зачем дома вигвам

Домашний Очаг
Мне все равно, где писать Мне все равно, где писать

Интервью с писателем Борисом Акуниным

СНОБ
Открыть в приложении