Статья о чешском писателе, участнике «Пражской весны» Павле Когоуте

Дилетант18+

Павел Когоут

1.

Сближения бывают не просто странные, а мистические, на грани двойничества: например, два самых популярных драматурга шестидесятых на советской сцене, чех Павел Когоут (которому 20 июля этого года — 92) и москвич Эдвард Радзинский (он на восемь лет младше). Оба прославились изображением послесталинской молодёжи, пьесами, которые впервые подняли немыслимые для социалистической фарисейской сцены проблемы любви и смерти; оба были детьми эпохи — и, когда эпоха стала перерождаться, резко с ней порвали; оба перешли с драматургии на прозу — и прозу не простую, а довольно жестокую, садического толка. Когоут написал «Палачку» — самый патологичный европейский роман конца ХХ века; Радзинский — «Прогулки с палачом». Именно этот излом долгой и богатой литературной биографии Павла Когоута меня здесь интересует: написал он в самом деле очень много, значительная часть его сочинений по-русски не выходила, и занимает меня главным образом, как из молодёжного драматурга, автора знаменитой, все сцены обошедшей надрывно-мелодраматической пьесы «Такая любовь», получился автор кровавого гротеска, шокировавшего всех без исключения современников. И поскольку до известной степени этот излом повторился в судьбе Радзинского, драматурга куда более талантливого, а прозаика вовсе не столь радикального, — мне представляется очень важным, особенно сегодня, понять: почему надежды вырождаются в такой кошмар? Почему несостоявшиеся реформы оборачиваются террором, а утраченные иллюзии — патологией? Это проблема актуальная и важная в том числе для нашего будущего, а не только для истории литературы обломков социалистической системы.

Когоут совершенно прав, когда говорит, что был преданным сталинистом, потом сторонником оттепели (и одним из её символов), потом адептом Пражской весны, а потом типичной её жертвой; у него в самом деле чрезвычайно показательная судьба. Он не колебался вместе с линией партии, нет, — он просто, как положено театральному писателю, первым реагировал на перемены в воздухе времени и эти перемены отражал. «Такая любовь» — одна из самых репертуарных пьес всей Восточной Европы — на самом деле далеко не шедевр, она вот именно что чрезвычайно показательна для 1957 года, в ней есть решительно всё, что входило тогда в драматургическую моду. Есть любовная история, есть преступная связь, о которой говорят в открытую и даже не особенно стыдясь, есть бесчеловечные мещане, апеллирующие к начальству… Есть суд на сцене, действие в форме суда, — в этом жанре написано несчитаное количество пьес, от нескольких шедевров Дюрренматта до драмы Игнатия Дворецкого «Ковалёва из провинции». Предполагается не уголовное расследование, а суд совести — не зря Человек в мантии становится у Когоута в последней реплике Человеком без мантии, а на вопрос главного обвиняемого «Так кто же нас будет судить?!» следует жест в зал и реплика: «Они, если смогут». Сюжет у Когоута очень простой: расследуется самоубийство (либо гибель в результате несчастного случая) молодой пражанки Лиды Матисовой. История простая: когда ей было что-то лет 16, она влюбилась в Петра, но потом от него сбежала, решив, что слишком молода. Теперь прошло пять лет, она собирается замуж, то есть свадьба завтра, жениха зовут Милан, но тут она встретила Петра. В них всё взыграло. Она не пришла на свадьбу (именно мать Петра и будет бегать к факультетскому начальству). Но Пётр не сказал ей, что женат, причём женат без особенной любви, на женщине старше себя.

Сегодняшний зритель скажет: да что такого? Но для зрителя соцреалистического, воспитанного в пуританских установках, тут сенсация. И тут сразу две проблемы: лицемерие и фарисейство окружающих — и, вот это уже интересней, слабость и некоторая душевная примитивность самих главных героев, которые к такому накалу страстей не готовы. Они не умеют решать, не могут брать на себя ответственность, вообще годы социализма отучили их выбирать даже между блюдами в меню (некоторые сцены происходят в кафе), а тут жизнь, понимае те? И Когоут — возможно, сам того не желая, — попал в нерв, попал на ту тему, о которой говорил Чернышевский в очень умной статье «Русский человек на rendez-vous»: как вы хотите, чтобы человек, в чьей общественной жизни нет ни малейшей свободы и ответственности, демонстрировал эти качества в жизни личной? Следовали отсюда и более глубокие выводы, а именно: если — прежде всего за счёт сложной любви — начнут умнеть и усложняться граждане стран соцреализма (назовём их так, ибо речь об их психологии), им станет тесно в соцлагере, они его постепенно разнесут. Положим, в плоском мире, где не приходится выбирать, где выхолощена сама процедура выборов и упразднено понятие ответственности, — до какого-то момента можно существовать, как существует вся нынешняя Россия; но когда плоские люди попадают в объёмную, сложную коллизию, когда в их жизни происходит сложная любовь, у них поневоле начинает отрастать какой-то объём; и тогда выясняется, что работник отдела кадров не может решать вопросы любви и брака (в пьесе такая сцена есть), а соцреалистический человек не умеет элементарно защитить своё чувство. Личное, то есть самое интимное, и общественное — парадоксальным образом связаны, и Когоут на эту тему вдруг попал; и странные девушки, подобные его Лиде Матисовой, шагнули на советские экраны, и простые советские парни вроде героев «Заставы Ильича» не знали, что с ними делать.

Тогда таких сочинений, в том числе драматических, — с острой постановкой моральных вопросов, как это официально называлось, — хватало. Во всех этих сочинениях был ровно один изъян: невозможно было ставить моральные проблемы внутри аморальной системы, во всех отношениях кривой. Нельзя заниматься жизнью души там, где душа теоретически отсутствует, нельзя решать религиозные дилеммы в безбожном обществе, не может быть этического конфликта там, где этика подчинена формально интересам класса, а в действительности конъюнктуре (то есть нравственно то, что сегодня предписано, а завтра велено забыть). Об этой глубокой нравственной кривизне, об уродстве самой системы координат и сигнализировало то чувство глубочайшего неблагополучия, с которым оставляла зрителя пьеса Когоута. Вот этот моральный дискомфорт и отсутствие любых возможных ответов и было самым ценным следствием когоутовского театрального прорыва; литературное качество продукта при этом вторично (оно так себе). «Невыносимая лёгкость бытия» — как назвал Кундера моральный климат шестидесятых в его родной Чехлословакии, — она ведь тем и определяется, что ни одно слово, ни один принцип ничего не весят. Мало на свете тяжестей более невыносимых, чем невыносимая лёгкость бытия.

И мораль его пьесы была не в том, что из-за духовной слепоты окружающих погибла хорошая девушка (она, может, и случайно погибла). Мораль была в том, что социалистический строй породил двухмерных людей, но стоит им стать трёхмерными, как они снесут этот строй к чёртовой бабушке. Стоит им начать видеть не два, а хотя бы три цвета, выбирать в кафе не из двух, а хотя бы из трёх блюд, — рухнет весь их социализм; иными словами, если у него заведётся человеческое лицо — оно постепенно деформиру ет под себя и все остальные их органы. Многих, кстати, шокировало, что чешский социализм был не только с человеческим лицом, но и с другими человеческими органами, и многие решения принимались именно этими органами, а не мозгом. Мозг, как показал Оруэлл, уговорить гораздо проще.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Тюрьма Трубецкого бастиона Тюрьма Трубецкого бастиона

С самого своего основания Петропавловская крепость служила местом заключения

Дилетант
Как включить гибкие навыки в образовательный процесс Как включить гибкие навыки в образовательный процесс

Какие soft skills потребуются специалистам в условиях кризиса

СНОБ
Казнь мятежников Казнь мятежников

Мятежники были приговорены к смертной казни через повешенье

Дилетант
Равноправие и уважение: почему многие девушки стремятся выйти за иностранца Равноправие и уважение: почему многие девушки стремятся выйти за иностранца

Чего же мы ищем в браке с мужчиной другой ментальности?

Cosmopolitan
…И другие уликовые документы …И другие уликовые документы

Чекисты раскрыли группу, которая распространяла антикоммунистические листовки

Дилетант
Сад камней Сад камней

Обустраиваем габионы на даче своими руками

Лиза
Половцы: кому враги, а кому союзники Половцы: кому враги, а кому союзники

Половцы больше всех повлияли на развитие молодого государства Древней Руси

Дилетант
Пружинка слинки: игрушка, рожденная на войне Пружинка слинки: игрушка, рожденная на войне

Знаменитая игрушка пружинка слинки появилась в США в разгар Второй Мировой войны

Популярная механика
Борис Лавренёв Борис Лавренёв

Статья о советском прозаике, поэте и драматурге Борисе Лавренёве

Дилетант
Посадить по науке: как, зачем и почему возбуждают дела о государственной измене Посадить по науке: как, зачем и почему возбуждают дела о государственной измене

Исследуем поток шпионских дел

Esquire
Кто вы, доктор Арендт? Кто вы, доктор Арендт?

Загадка, уходящая своими корнями в XIX столетие

Дилетант
Отключение нейронов таламуса заставило мышей-наркоманов забыть про морфин Отключение нейронов таламуса заставило мышей-наркоманов забыть про морфин

Ученые нашли новый способ лечения зависимостей

N+1
Противная рыжая немка Противная рыжая немка

Принцесса, которой пришлось выйти замуж за самого уродливого человека её времени

Дилетант
Правозащитники выпустили доклад об ухудшении ситуации с домашним насилием в России Правозащитники выпустили доклад об ухудшении ситуации с домашним насилием в России

Статистика обращений за помощью жертв насилия во время пандемии

Forbes
Эпоха тюрок. Печенеги Эпоха тюрок. Печенеги

С IX века хозяевами Великой степи становятся тюркоязычные народы

Дилетант
Секреты Лос-Анджелеса: Сара Хайланд Секреты Лос-Анджелеса: Сара Хайланд

Актриса Сара Хайланд учится любить себя и благодарить судьбу

Cosmopolitan
Карантин как повод для бунта Карантин как повод для бунта

В Российской империи попытки борьбы с эпидемиями могли быть для власти опасными

Дилетант
Люксовый чемодан со свободой и демократией. Что объединяет скандалы вокруг Навального и Рудковской Люксовый чемодан со свободой и демократией. Что объединяет скандалы вокруг Навального и Рудковской

Отечественные стандарты поведения бренд-амбассадоров

СНОБ
Лагерная кружка Сергея Королёва Лагерная кружка Сергея Королёва

Обыкновенная, кое-как сделанная металлическая кружка с грубо приклёпанной ручкой

Дилетант
Ничего лишнего, все нужное: 5 простых правил осознанного шопинга Ничего лишнего, все нужное: 5 простых правил осознанного шопинга

Как привести свой гардероб к балансу и отправиться на шопинг с пользой

Esquire
Дело об убийстве угличском Дело об убийстве угличском

Дело розыскное 1591 года, об убийстве царевича Дмитрия Иоанновича

Дилетант
Родительские инвестиции.  Как бросить офис и зарабатывать 380 млн в год на частных детских садах Родительские инвестиции.  Как бросить офис и зарабатывать 380 млн в год на частных детских садах

Как открыть успешную сеть английских детских садов

Forbes
Провал Геринга Провал Геринга

Быстрая победа над Францией высоко подняла авторитет Германа Геринга

Дилетант
Его бывшая присутствует в вашей жизни: почему он это допускает? Его бывшая присутствует в вашей жизни: почему он это допускает?

Что делать, если бывшая вашего партнера делает все, чтобы оставаться в его жизни

Psychologies
Разгром императорских покоев Разгром императорских покоев

Зимний дворец не раз подвергался серьёзной опасности

Дилетант
Очки в твою пользу Очки в твою пользу

Учимся правильно подбирать очки

Лиза
Александр Фадеев Александр Фадеев

Мы вспомнили об Александре Фадееве, чьих романов сейчас никто не читает

Дилетант
Зачем мы спорим? Зачем мы спорим?

Бывают люди, которых хлебом не корми — дай поспорить

Psychologies
Что читать: 7 стихов из последней книги певца, обладателя «Грэмми» и поэта Леонарда Коэна Что читать: 7 стихов из последней книги певца, обладателя «Грэмми» и поэта Леонарда Коэна

Семь произведений из поэтического сборника «Пламя»

Esquire
Как зумеры меняют бьюти-индустрию и понятие маскулинности: 5 главных трендов Как зумеры меняют бьюти-индустрию и понятие маскулинности: 5 главных трендов

Пять подходов к бьюти-рутине, в которых однозначно стоит брать с зумеров пример

Esquire
Открыть в приложении