Физик-теоретик Александр Замолодчиков — об истоках кризиса в мировой науке

ОгонёкНаука

«Скоро нам не будет хватать энергии»

Лауреат десятка самых престижных премий Александр Замолодчиков объяснил «Огоньку», с чем связан кризис в мировой науке, с какой стати физики начали изучать человеческое сознание и почему Илон Маск никогда не станет современным Николой Теслой

Беседовала Елена Кудрявцева

Физик Александр Замолодчиков уверен, что кризис в науке приведет к новым открытиям

лександр Борисович, недавно физик-теоретик Паоло Джордано написал работу о коронавирусе, и та мигом стала бестселлером. Можно ли объяснить феномен тем, что физики-теоретики остаются мировой научной элитой, к чьему мнению прислушиваются всегда?

— В современном обществе происходят серьезные метаморфозы, и науку это затрагивает. Мне, в частности, кажется, что с каждым новым поколением ученых занятие наукой превращается все больше в игру и в этом принципиальное отличие от старой школы. Например, вся советская школа Ландау выросла на основе идеи о том, что занятие наукой — это очень серьезная вещь, поэтому нельзя ошибаться, делать что-то некачественно. Мой учитель, Карен Тер-Мартиросян, внушил мне в отношении науки уважение, которое сродни благоговению. А сегодня это теряется. Среди молодых ученых стараться не принято, все хотят больше свободы. Понятно, что это касается не только науки, такова риторика современного общества в целом. Нам говорят: нужно жить согласно желаниям своей души и так далее. Может быть, это и правильно, но я, как и всякий человек, который живет давно, думаю, что в наше время было лучше. Хотя «лучше» — это этические категории, которые к науке применить трудно.

— Предположу, что у вас в семье был культ науки, не случайно вы и ваш брат-близнец Алексей достигли результатов, которые во многом определили лицо современной теоретической физики. Можете рассказать, как воспитывают ученых?

— Знаете, а нас никак особенно не воспитывали. Мы долгое время вообще не интересовались, чем занимался отец, и большую часть времени проводили в играх. Он после войны окончил Московский энергетический институт, работал в Курчатовском институте, затем — главным инженером Лаборатории ядерных проблем Объединенного института ядерных исследований в Дубне. Затем, ближе к 7–8‑му классу, выяснилось, что мы неплохо решаем задачи и даже выиграли какую-то Всесоюзную олимпиаду по физике. Но в целом, думаю, дело было в какой-то общей атмосфере вокруг.

У нас дома бывал Бруно Максимович Понтекорво (один из создателей теории нейтрино, начинал свою деятельность в знаменитой группе Энрико Ферми, затем работал в Париже у Фредерика Жолио-Кюри, участвовал в британском атомном проекте, а в 1950‑м эмигрировал в СССР.— «О»). Все это, конечно, накладывало отпечаток. Отец считал, что теоретическая физика высоких энергий — это универсальное образование, из которого потом можно перейти в любую другую область. Вообще физика высокой энергии в Советском Союзе была модной темой — она хорошо финансировалась, была престижной, тут происходило много интересного, и сюда шли молодые люди, которые хотели достичь успеха.

— А куда сегодня в науке нужно идти молодым людям, которые хотят достичь успеха?

— Это вопрос сложный, потому что сегодня наука очень специализируется и ориентироваться во всех направлениях нереально. К тому же, как мне кажется, в физике сейчас некий кризис. Фундаментальная наука, а именно физика высоких энергий, попала в такую стадию, когда оказалась очень далека от эксперимента. Проверять идеи экспериментом технически невозможно. Поэтому сегодня так много внимания уделяют космологии и астрофизике: наблюдение за космическими объектами — один из немногих экспериментов в этой области, который еще возможен. Впрочем, и он, на мой взгляд, бедноват, и по-настоящему экспериментально проверять идеи таким способом в полной мере вряд ли получится.

— И каким же способом их проверять?

— Можно теоретически. Но это вторая часть этого кризиса. Обычная теория работает таким образом: вы имеете набор фактов и пытаетесь создать аппарат, который учитывает их и позволяет вывести другие свойства. И если эти свойства хорошо укладываются в вашу теорию, то она в конечном итоге может быть правильной. Но для этого нужно придуманную структуру, например сложную систему уравнений, решить. Теория становится большой математической задачей. Так вот, проблема современной науки в том, что легкие задачи уже решены, а задачи определенной математической сложности продвигаются очень плохо. И в целом для этого, наверное, нужна какая-то новая математика.

Собственно, в этом в основном заключается моя деятельность: поскольку мы не знаем, как решать по-настоящему сложные уравнения, нужно изобрести некую упрощенную реальность, в которой эти уравнения будут выглядеть проще, и мы сможем найти их решения. Это дает нам возможность понять, что вообще можно сделать со сложными уравнениями. И, надеюсь, идеи о том, какие математические структуры в принципе должны существовать для описания уже настоящей физики.

— Вы, насколько я знаю, пытаетесь упростить одно из самых сложных понятий — квантовую теорию поля.

— По сути, эта теория объясняет поведение частиц в микромире. Представьте, что в каждой точке пространства есть какой-то маленький механизм и все эти механизмы как-то согласованно работают. Если теперь туда добавить квантовую механику, то возникает квантовая теория поля.

Но я изучаю некую природу упрощенного свойства. Когда у нас вместо пространства есть одна линия и все предметы движутся друг за другом, как вагоны трамвая. При этом в таких моделях очень многие свойства квантовой теории поля сохраняются, и мы можем многое сказать о ее свойствах, понять, что она способна сделать, а какие выводы будут совершенно немыслимыми.

— Я слышала, что вашими формулами в этой области интересовался один из самых знаменитых физиков мира — Ричард Фейнман.

— Я об этом знаю только по рассказам. Говорят, что, когда после его смерти сняли доску в его кабинете с последними записями, там были формулы, к которым я в свое время тоже приложил руку, это касалось одномерных систем и каких-то точных решений.

— В этой области у вас есть известные работы с братом?

— У нас с Алешей были две важные работы, одна из них — по точному решению модели двухмерной гравитации. На самом деле есть много идей, которые я черпал из общения с ним (Алексей Замолодчиков скончался в 2007 году.— «О»). Например, сейчас я занимаюсь некоей задачей и вспоминаю, что лет тридцать назад он говорил, что знает, как ее решить. Тогда я его забыл спросить как, а сейчас у меня решить не получается.

Прогресс на паузе

— Иногда говорят так: пусть с фундаментальной наукой у нас сегодня проблемы, зато развиваются технологии, прикладная наука. Можно ли утверждать, что это сродни тому, что было в XIX веке, когда весь накопленный потенциал научной мысли вылился в небывалый технический прогресс?

— В том-то и дело, что нет. Мы до сих пор не можем решить технические задачи, которые стоят перед физиками уже не первый десяток лет. Например, есть знаменитая задача о том, как устроен вихревой след в потоке жидкости или воздуха. Объясню проще. Вы садитесь в самолет, и вам говорят: мы попали в зону турбулентности. Так вот, на самом деле никто не понимает, как реально устроена физика этого процесса.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Приговор короткий Приговор короткий

Что мешало чекистам пропускать дела через суд

Огонёк
Кто зажег фитиль: что было со Вселенной до Большого взрыва Кто зажег фитиль: что было со Вселенной до Большого взрыва

Большой взрыв обычно считают началом всего того, что есть сегодня

Популярная механика
Монарх под видом демократа Монарх под видом демократа

Октавиан Август не стал повторять ошибок Цезаря

Дилетант
Почему нельзя пользоваться «бомбочками» для ванны и чистить уши палочками? Почему нельзя пользоваться «бомбочками» для ванны и чистить уши палочками?

«Безобидные» гигиенических привычки, которые нам вредят

Cosmopolitan
С очностью до наоборот С очностью до наоборот

Дистанционное образование есть, но юридического статуса у него нет

Огонёк
5 позитивных утверждений, которые помогут не падать духом 5 позитивных утверждений, которые помогут не падать духом

В самые грустные дни важно найти внутреннюю опору

Psychologies
Новый штамм безработицы Новый штамм безработицы

Чего ждать от рынка труда после пандемии

Огонёк
Механики объяснили необязательность лесов при строительстве восьмиугольных куполов Механики объяснили необязательность лесов при строительстве восьмиугольных куполов

Как итальянским зодчим удавалось возводить купола без строительных лесов

N+1
Средний лишний Средний лишний

Почему в России уже 20 лет не растет средний класс

Огонёк
13 шагов миссии SpaceX Crew Dragon в реалистичных картинках 13 шагов миссии SpaceX Crew Dragon в реалистичных картинках

Первый в истории пилотируемый испытательный полет корабля Crew Dragon

Популярная механика
Закрома в ожидании засухи Закрома в ожидании засухи

С чем связана приостановка экспорта зерна и чего ждать дальше

Огонёк
Глубоким слоям океана пообещали заметные последствия от изменения климата Глубоким слоям океана пообещали заметные последствия от изменения климата

Как глобальное потепление может повлиять на разные слои океана

N+1
Опция праздника Опция праздника

Как россияне веселятся в лихие карантинные

Огонёк
Сибирь назвали центром происхождения многобугорчатых Сибирь назвали центром происхождения многобугорчатых

Таштыкию новую и тагарию древнюю нашли под Красноярском

N+1
20 способов остаться нормальным человеком 20 способов остаться нормальным человеком

Адекватность — самое стремительно исчезающее свойство современного мужчины

GQ
«Теперь работать будем в два раза больше»: Касперский о последствиях пандемии, «русском Илоне Маске» и Zoom «Теперь работать будем в два раза больше»: Касперский о последствиях пандемии, «русском Илоне Маске» и Zoom

Разговор о бизнесе с российским программистом и бизнесменом Евгением Касперским

Forbes
С советской спецификой С советской спецификой

В СССР суды над военными преступниками стали проводить уже в 1943 году

Дилетант
Дмитрий Брейтенбихер: «Они умеют идти вперед и при сильном встречном ветре» Дмитрий Брейтенбихер: «Они умеют идти вперед и при сильном встречном ветре»

Куда инвестируют состоятельные клиенты в условиях пандемии

Forbes
«Мы получили странный кризис» «Мы получили странный кризис»

Интервью с экономистом Александром Абрамовым о глобальном экономическом кризисе

Огонёк
Радиация внутри нас: почему мы ежедневно облучаемся Радиация внутри нас: почему мы ежедневно облучаемся

Как сильно мы облучаемся каждый день и насколько опасно это для нашего здоровья?

Популярная механика
11 продуктов, которые могут заменить друг друга на кухне 11 продуктов, которые могут заменить друг друга на кухне

Покажи всем этим Джейми Оливерам, кто на кухне шеф-повар!

Maxim
Гарри ясно Гарри ясно

Дэниел Рэдклифф давно отошел от амплуа волшебника из Хогвартса

Esquire
Лучшие романтические комедии мирового кинематографа — от «Дня сурка» до «Реальной любви» Лучшие романтические комедии мирового кинематографа — от «Дня сурка» до «Реальной любви»

Спорим, эти фильмы тебе понравятся?

Playboy
Загар или бледность? Что молодит звездных женщин разного типа старения Загар или бледность? Что молодит звездных женщин разного типа старения

Каких женщин загар старит, а каких — молодит?

Cosmopolitan
Секс и страх: 20 лучших триллеров с эротическим подтекстом Секс и страх: 20 лучших триллеров с эротическим подтекстом

Фильмы ужасов уместно заигрывают с теорией и практикой соблазнения

Esquire
Скорее жив Скорее жив

Чем обернется для мира исчезновение Ким Чен Ына, если оно затянется

Огонёк
Музыка древних: что слушали в Шумере и Древней Греции Музыка древних: что слушали в Шумере и Древней Греции

В европейской культуре есть три письменных источника

Популярная механика
Как порно влияет на мозг Как порно влияет на мозг

О чем думает убийца и отличается ли его мозг от мозга нормального человека

СНОБ
Хотите эксперимент? Хотите эксперимент?

Идеи блюд, которые обязательно стоит попробовать летом

Домашний Очаг
Текущий момент Текущий момент

Недержание мочи – нарушение распространенное

Лиза
Открыть в приложении