«Мы были выше бога, который сотворил нас». Отрывок из книги об Адаме и Еве
Американский литературовед, лауреат Пулитцеровской премии Стивен Гринблатт написал книгу «Взлет и падение Адама и Евы». В ней автор рассказывает о том, как сюжет о первых людях осмыслялся в разные эпохи. На русском языке она вышла в подразделении издательства АСТ — «Лед». «Сноб» публикует отрывок из главы «Житие Адама и Евы»
В конце 1945 года египетский крестьянин Мохаммед Али аль-Самман вместе с одним из шести своих младших братьев отправился в горы, недалеко от своей деревни к северу от Луксора на поиски сабаха — удобрения, образующегося из разлагающейся материи на старых кладбищах и в заброшенных поселениях. Работая мотыгой, он случайно наткнулся на запечатанный красный глиняный кувшин высотой чуть меньше метра. Сначала он боялся снять печать, опасаясь, что кувшин заколдован и служит темницей для злого духа, но любопытство и корысть победили — Мохаммед потянулся внутрь сосуда. К его разочарованию, в кувшине обнаружился не тайник с золотыми монетами, а всего лишь тринадцать книг в кожаных переплетах, а также несколько обрывков бумаги. Мохаммед забрал найденное в деревню, где безуспешно попытался обменять книги на сигареты или несколько пиастров. От парочки ему удалось избавиться, а остальные он определил в кучу соломы, которую использовали для обогрева большой глиняной печи. Мать юноши вырвала несколько листов, чтобы разжечь огонь, но первооткрыватель, должно быть, все же догадывался, что его находка может стоить больше, чем дрова, поскольку он спас остальные книги и отложил их в сторону.
Новости об открытии Мохаммеда начали просачиваться за пределы деревни. Разными извилистыми путями, попутно потеряв еще несколько страниц, находка, в конце концов, достигла Каира, где торговцы древностями быстро поняли ее потенциальную ценность. Однако до того как книги нашли покупателя, об их существовании узнало египетское правительство и, сумев конфисковать все книги, кроме одной, поместило их в Коптский музей Каира. Там они пылились на полке еще десять лет, прежде чем был запущен проект по их расшифровке и переводу.
Книги из кувшина датируются примерно 350–400 годами н. э. и являются копиями более ранних текстов. Клад стал известен как библиотека Наг-Хаммади, по названию ближайшего к месту обнаружения города. Тексты были записаны на листах папируса, и объединены не в свитки (древний формат, знакомый читателю по свиткам Торы, которые до сих пор используются в синагогах), а в «кодексы» — более удобную форму, которую мы продолжаем использовать и сегодня. Христиане были одними из первых, кто начал использовать кодексы для записи священных текстов, и вот чудесным образом у ученых в руках оказалось их целое собрание.
Сохранность библиотеки зависела от климата, чистой случайности, а также от того, насколько хорошо она была спрятана. Написанные на коптском языке, который был распространен в Египте до арабского завоевания, книги были намеренно скрыты. Неудивительно, что те, кто аккуратно запечатал сосуд и закопал его в столь отдаленном месте, не оставили своих имен, но, вероятно, это были монахи из близлежащего монастыря, встревоженные все более строгим контролем над книгами, признанными христианскими властями еретическими. Церковь в то время считала важным провести границы канона и установить четкие различия между приемлемыми и опасными верованиями (последние, например, можно найти в библиотеке Наг-Хаммади). Тот, кто спрятал книги, очевидно, не хотел уничтожать драгоценные тексты, многие из которых насчитывают столетия. Возможно, укрыватели надеялись, что преследованию придет конец, и тогда они смогут вернуться к книгам, над которыми долго корпела их община. Но охота на инакомыслящих только набирала обороты, и закопанные рукописи остались нетронуты, а потом были забыты на полторы тысячи лет.