Кто в Южной Азии хозяин
Индия пытается реализоваться в качестве антикитайского проекта, заручившись поддержкой Японии и США
В последнее десятилетие глобальный центр силы переносится с Запада на Восток, где разворачивается геополитическая борьба между двумя противовесами азиатского мира — Индией и Китаем. Из-за сложной экономической и демографической ситуации в Нью-Дели долгое время следовали политике «опоры на собственные силы». Когда же на заре нового тысячелетия Индия была готова к экспорту своего экономического влияния, оказалось, что Китай уже проник почти ко всем ее соседям и связал их инициативой «пояса и пути» (ИПП). Дели пытался изменить ситуацию призывами не лезть в «долговую ловушку» Пекина, но тот действовал самым мощным и убедительным инструментом — деньгами. Сегодня Индии нужно постараться, чтобы реализовать себя как антикитайский проект. И у нее для этого есть некоторые предпосылки: растущая экономика, политическая воля и поддержка внешних игроков.
Страна-противовес
Сегодня Индия интенсивно приближается к клубу глобальных держав. По данным Всемирного банка, за последнее десятилетие страна фактически удвоила ВВП. В прошлом году его прирост составил 6,9%, это на 0,3% больше аналогичных показателей Китая. К слову, китайская экономика в последние годы начала пробуксовывать, так что в будущем Индия имеет все шансы догнать КНР. По прогнозам экспертов, при сохранении нынешнего экономического роста к 2050 году Индия будет представлять 7% мирового валового продукта (МВП). Пока же — всего 2,3%. На первом месте находятся США (24%), на втором — Китай (15,2%).
Между тем Индия все еще остается аграрной страной с высоким уровнем бедности, большой долей сельского населения и кастовой системой деления общества. Несмотря на то что основу современной индийской экономики составляет сектор услуг (54% ВВП), который и стимулирует ее рост, на аграрный сектор Индии все еще приходится более 15% ВВП. Это очень высокий уровень даже по меркам развивающихся стран. Для сравнения: доля сельского хозяйства в России — всего 4% ВВП.
Даже если к 2025 году Индия станет третьей экономикой мира, как пророчат аналитики HSBC и эксперты британского Центра экономических и деловых исследований, влиять на мировые процессы она сможет только в партнерстве с другими государствами. Индия будет играть роль противовеса, который своим участием в той или иной коалиции сможет склонить чашу геополитических весов на сторону союзников. Например, новые друзья могут помочь Индии усилить позиции в Южной Азии в противовес китайско-пакистанскому союзу, к которому у Дели есть ряд территориальных и других претензий.
Друг моего врага
В мае 2019 года в Индии завершились самые масштабные выборы в современной истории: в избирательных списках значились 900 млн человек при явке 67%. Вопреки прогнозам 37% голосов (303 из 542 мест в парламенте) получила Бхаратия джаната парти (БДП) во главе с Нарендрой Моди, что обеспечило партии право формировать правительство.
Едва ли не главную роль в победе БДП сыграла решительность Моди во время февральского конфликта с Пакистаном, когда боевики «Джаиш-е-Мухаммад» («Армии Мухаммеда») организовали теракт в Кашмире. Премьер-министр приказал атаковать позиции террористов на пакистанской территории с воздуха, а также вернул сбитого индийского пилота Абхинанда Вардхамана, попавшего в руки пакистанской армии. Индийский избиратель воспринял это как маленькую победу в новом витке индийскопакистанской борьбы и отдал свои голоса за БДП.
Моди удалось перевернуть внутриполитический расклад в Дели накануне выборов, сыграв на давних противоречиях двух стран.
Индо-пакистанский конфликт продолжается с момента получения странами независимости в 1947 году и связан со спорным статусом Кашмира, который Дели считает своей территорией. Противостояние Индии и Пакистана в регионе осложнено вмешательством третьих стран, в первую очередь Китая. В 1963 году, после подписания пакистано-китайского соглашения о границе, территория бывшего княжества Ладакх, находящегося в индийском секторе Кашмира, отошла КНР. А Пакистан увязал решение кашмирского вопроса с урегулированием индийско-китайского приграничного спора, сделав его фактически неразрешимым.
Пекин же, добившись своих внешнеполитических целей, самоустранился, не желая открыто вмешиваться в чужой конфликт. Но в 2000-е годы, когда отношения между Пакистаном и Китаем фактически переросли в политический союз, Пекин поддержал позицию Исламабада. Официально КНР воздерживается от открытой критики Индии в кашмирском вопросе, неофициально — устанавливает дискриминационный визовый режим для граждан индийского сектора, инвестирует в пакистанский Азад-Кашмир и поставляет вооружения для пакистанской армии.
Сегодня именно Китай является ближайшим военно-политическим союзником главного индийского противника. Так, после февральских событий в Кашмире пакистанская армия получила от Китая сто ракет «воздух — воздух» SD-10A.
Поднебесная поддерживает с Пакистаном и тесные экономические связи, реализуя ряд совместных экономических инициатив. Причем некоторые из них напрямую затрагивают интересы Индии. Например, Китайскопакистанский экономический коридор (КПЭК), соединяющий территорию КНР с пакистанским портом Гвадар, проходит через Гилгит-Балтистан — спорную территорию Индии и Пакистана в Кашмире.
Более того, в 2017 году Пакистан передал компании China Overseas Port Holding в аренду участок площадью 152 гектара в торговом порту Гвадар, предоставив точку опоры для китайского флота в Аравийском море и разбив индийскую мечту стать доминирующей морской державой в Индийском океане. Весной 2017 года Индия бойкотировала международный форум «Один пояс — один путь», который Китай использовал для продвижения своей трансграничной инициативы, но в целом у Дели нет никаких действенных рычагов влияния на КПЭК.
«Нитки жемчуга» и китайские деньги
Поддержка главного противника Индии в Южной Азии не единственное, что мешает построению китайско-индийского диалога. Если добавить к этому противоречия с Китаем в вопросах обеспечения безопасности в Афганистане, взаимное наращивание ракетного потенциала, споры вокруг ядерного статуса Индии и давние территориальные противоречия (Аксай Чин и Аруначал Прадеш), станет понятно, почему между странами больше не работают некоторые из принципов «панча шила» (мирного сосуществования).
Индия уверена, что Китай следует в ее отношении стратегии «нитки жемчуга», окружая страну цепочкой баз и других объектов военной инфраструктуры, среди которых порты в Пакистане и на ШриЛанке, военные объекты в Гималаях, а также железные дороги в прокитайском Непале. Активное проникновение китайцев в Бангладеш и Мьянму тоже вызывает у Индии ощущение постепенной блокады.
Летом 2017 года напряжение между странами достигло предела. В июне Китай направил военных инженеров строить шоссейную дорогу на плато Доклам — перекрестке индийскокитайско-бутанских территориальных претензий. Плато имеет для Индии стратегическое значение, поскольку открывает доступ к коридору Силигури, соединяющему основную часть территории страны с семью северовосточными штатами. Дели даже ввел войска на территорию Бутана, но в итоге «странная война» закончилась возвращением статус-кво.
Сегодня в Индии все чаще звучат призывы бойкотировать китайские товары. Между тем Пекин остается крупнейшим торговым партнером Дели с товарооборотом 89,71 млрд долларов в 2017–2018 годах. На втором месте — США (74,49 млрд долларов), на третьем — ОАЭ (49,89 млрд долларов). При этом индийский дефицит в торговле с КНР вырос в 2017 году более чем на 8% по сравнению с 2016 годом и продолжает расти. Так, за прошлый год китайский экспорт в Индию составил 76,38 млрд долларов, а индийский экспорт в Китай — 13,33 млрд долларов. При этом Китай экспортировал в Индию в основном электронику и товары легкой промышленности, а Индия в Китай — минеральное топливо и сырье.
Несмотря на политические противоречия, индийская экономика заинтересована в китайских деньгах. В 2018 году приток прямых иностранных инвестиций (ПИИ) Китая в индийские компании составил 5,6 млрд долларов, почти втрое больше, чем в 2017 году, превысив инвестиции в Индию США и Японии. И это несмотря на то, что в 2017 году Китай принял решение об ограничении исходящего капитала. Дело в том, что КНР, пытаясь свести к минимуму последствия торговой войны с США, переносит производственные мощности своих компаний за границу. Главные критерии для «принимающей стороны» — дешевая рабочая сила и низкая стоимость земли. И Дели идеально им соответствует.
Кроме того, премьер-министр Моди стремится всячески упростить условия для бизнеса. Он смягчил правила ПИИ, ввел новый кодекс о банкротстве и заменил сложную сеть налогов общенациональным налогом на товары и услуги. В итоге в прошлом году Индия вошла в десятку стран с наибольшими объемами ПИИ.
Между тем за последние годы глобальные потоки ПИИ заметно сократились. По данным Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД), в прошлом году ПИИ уменьшились на 13% по сравнению с 2017 годом и достигли минимального уровня со времен финансового кризиса. Эпоха инвестиций в развивающиеся страны прошла вместе с восторгом от глобализации. И Дели, в отличие от Пекина, успел захватить лишь самый конец этой эпохи, что сказалось на развитии страны.
Сегодня Индия и Китай в разных весовых категориях. Дели начал экономические преобразования почти на десятилетие позже и пока не может конкурировать с китайскими товарами по целому ряду направлений. Кроме того, индийские деньги не в состоянии составить конкуренцию китайским, которые КНР активно распространяет посредством ИПП.
Но у Индии есть и свои козыри. Основное преимущество индийской экономики — молодое население и дешевая рабочая сила, которую Дели экспортирует в другие страны. Еще один плюс Индии — умение применять мягкую силу. Йога, индийская кухня и Болливуд прикрывают собой горы мусора и нищету индийских граждан, создавая стране привлекательный облик. Дели также старается усилить свое политическое влияние в соседних странах, применяя так называемую доктрину Манмохана Сингха, основанную на углублении торговых отношений и интеграции в регионе.
Расширение соседства
Став премьер-министром, Моди продолжит активно продвигать политику «соседи в первую очередь», чтобы восстановить индийский статус исторического гегемона в Южной Азии. Но если до февральских событий в Кашмире Индия была одним из главных инициаторов укрепления связей через Южно-Азиатскую ассоциацию регионального сотрудничества (СААРК), куда входил и Пакистан, то теперь Дели переориентируется на форматы, исключающие Исламабад.
Индия также планирует заняться решением инфраструктурных проблем региона, масштабы которых поражают. Например, при наличии сухопутной границы с Мьянмой в полторы тысячи километров Индии приходится торговать с ней в основном по морю.
Сегодня на преодоление этих проблем направлены два крупных проекта: коридор Бангладеш—Китай—Индия— Мьянма (БКИМ) и Инициатива стран Бенгальского залива (БИМСТЕК).
БКИМ задумывался в 1990-х как проект возрождения Южного Шелкового пути, связывавшего Индию и Китай. Дорога соединила все страны, участвующие в проекте, с индийским портом Калькутта. Проблема в том, что БКИМ уже стал частью ИПП, от которой Индия максимально дистанцируется. Ведь, став участником ИПП, страна фактически признает легитимность проекта на территории Кашмира.
Так что основное внимание Индии переходит к проекту БИМСТЕК (Индия, Бангладеш, Шри-Ланка, Таиланд, Мьянма, Непал и Бутан), главное преимущество которого — отсутствие в нем Китая. Для Индии рынок БИМСТЕК интересен богатыми запасами природного газа в Бенгальском заливе. Индия также предприняла попутку трансформировать экономическое объединение, добавив в него военную составляющую. И весьма успешно: в 2018 году страны БИМСТЕК провели первые совместные военные учения.
Дели планирует также развивать сотрудничество по линии Инициативы Меконг — Ганг (Индия, Таиланд, Мьянма, Камбоджа, Лаос и Вьетнам). Индия вкладывается в развитие производственных центров в этих странах, что позволяет ей выйти на рынок АСЕАН с более низкими пошлинами, так как производство идет на территории самих стран.
Моди перевел стратегию «Гляди на Восток», сформулированную еще в 1991 году, в стратегию «Действуй на Востоке». Юго-Восточная Азия интересна Индии как прибыльный рынок и геополитический плацдарм. Как единая группа страны АСЕАН являются четвертым по объему сделок торговым партнером Индии, на их долю приходится 10,2% ее внешнеторгового оборота. При этом Дели пока придется мириться с тем, что в одиночку он не сможет соревноваться с Пекином — главным партнером стран АСЕАН. Так, в 2018 году торговля с КНР составляла 17% общей внешней торговли АСЕАН, в то время как доля Индии — всего лишь 2,8%.
Чтобы повысить свой авторитет среди мелких азиатских стран, Индии нужно усилить свой вес на мировой арене, а для этого интенсифицировать взаимодействие с крупными международными игроками в рамках двусторонних связей и объединений.
Враг моего врага
В связи с политикой «сдерживания» Китая новое значение для Индии приобретает концепция Индо-Пацифики, впервые описанная в 2007 году капитаном индийских ВМС Гурпритом Кхураной. Концепция нового пространства с крепкими экономическими связями по оси Япония—ЮВА—Индия была подхвачена премьер-министром Японии Синдзо Абэ, а позже взята на вооружение администрацией Дональда Трампа.
Сегодня идея создания Индо-Пацифики, претерпев значительные изменения, приобрела вид американской стратегии. Фактически речь идет об укреплении сотрудничества преимущественно морских держав для военно-политического сдерживания Пекина. Одним из главных форматов многостороннего сотрудничества в рамках стратегии Индо-Пацифики считается так называемый Квадро, призванный объединить четыре «демократии» Индо-Тихоокеанского региона — США, Японию, Индию и Австралию. Для Индии такой интерес к ее участию в общих инициативах со стороны США только на руку.
Но если сама Индо-Пацифика существует преимущественно на идейном уровне из-за различий в интерпретациях (индийская трактовка отличается от американской по географии и содержанию), то двусторонние связи Индии с США и Японией уже сегодня дают Дели возможность создавать конкурентоспособные проекты в противовес КНР.
Индия и Япония уже начали совместный инфраструктурный проект на Шри-Ланке, взявшись развивать в порте Коломбо контейнерный терминал. Ранее остров стал печальным примером перегибов ИПП, когда Шри-Ланка не смогла расплатиться с китайским кредитом и была вынуждена передать порт Хамбантота и 15 тыс. акров земли в аренду КНР почти на сто лет. Индия с Японией не признают, что их проект — это прямой вызов китайской ИПП, и делают акцент на различия в подходах, заявляя, что они строят дешевле, экологичнее и на основе консультаций с местными властями.
Страны также будут совместно продвигать Азиатско-африканский коридор роста (AAGC), чтобы развить инфраструктуру в Африке в обход ИПП.
Япония заинтересована в дружбе с Индией «против Китая» по ряду причин. Во-первых, Токио продвигает собственный «пояс и путь», наращивая темпы реализации «Партнерства по созданию качественной инфраструктуры». Во-вторых, у Японии с Китаем давние территориальные разногласия из-за островов в Восточно-Китайском море. Индия, в свою очередь, сотрудничает с Японией, так как в одиночку ей сложно реализовывать крупные проекты в ЮВА.
Еще один союзник Дели в его попытках стать антикитайским проектом — Вашингтон, который периодически развязывает против Пекина торговую войну. Штаты — крупный работодатель для квалифицированной рабочей силы Индии, важнейший источник капитала и технологий, а также главная опора для ее глобальных амбиций. Страны ежегодно наращивают товарооборот, так что сегодня США являются уже вторым крупнейшим торговым партнером Дели. В свою очередь, Индия нужна Штатам как один из главных полюсов Индо-Пацифики — без нее стратегия США замкнется на Тихом океане.
Однако у стран проседает сотрудничество в военно-технической сфере из-за невозможности получения Индией американских технологий и экспорта произведенной продукции военного назначения. Поэтому долгое время Дели отдавал предпочтение военно-техническому сотрудничеству с Москвой. По данным Стокгольмского международного института исследования проблем мира (SIPRI), в 2000–2014 годах Россия обеспечивала до 75% вооружений Индии. Но в ближайшее время доля Москвы на индийском рынке вооружений может сократиться с 51,8 до 33,9% из-за стремления Дели диверсифицировать поставщиков.
При поддержке США и Японии Индия будет и дальше укрепляться в традиционной зоне своего влияния, медленно, но уверенно вытесняя оттуда Китай. Пока движение идет со скрипом, но главный китайский урок Индия уже усвоила: сохранение сферы влияния — это не навязывание своей воли соседям, а предоставление таких условий, которые не оставят шанса конкурентам.
ТАСС
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl