«Доходы в 2022 году будут ниже, чем в 2014-м»: Михаил Задорнов о «корона-кризисе», IPO «Открытия» и «московском банковском кольце»
Россия будет выходить из кризиса довольно долго, этот и два следующих года будут потеряны с точки зрения экономического роста, а реальные доходы населения в 2022 году будут на 10% ниже, чем в 2014 году, прогнозирует председатель правления банка «Открытие» Михаил Задорнов. О том, какими будут последствия падения доходов, когда и как будут продавать «Открытие» и чего было больше в «московском банковском кольце» — ошибок или воровства, Задорнов рассказал в интервью Forbes
Главное
- Мировую экономику ждут серьезные изменения, замена углеводородного топлива на возобновляемые источники энергии
- Экономика вернется на уровень 2019 года в лучшем случае в 2022 году. Три года экономического роста будут потеряны, а стагнация доходов населения повлечет серьезные политические последствия
- Банковского кризиса не будет
- IPO «Открытия» перенесено на весну 2022 года, «Росгосстрах» или НПФ «Открытие» могут быть проданы отдельно, если стратегический инвестор предложит хорошую цену
- Владельцы банков «московского кольца» совершили большую ошибку, воровство было, но его не надо ставить на первое место
Как мир будет выходить из кризиса
Как вы оцениваете влияние вируса на экономику в целом и на группу «Открытие» в частности?
Вирус ускорил неизбежную коррекцию. Когда мы готовили бизнес-план на 2020 год, то закладывали в него ожидание коррекции рынков в четвертом квартале – глобальное падение цен на сырье и девальвацию в 10%, за которой последует повышение ключевой ставки ЦБ. Вирус просто ускорил то, что случилось бы все равно. Мы ожидали падения прибыли основных компаний в США и Европе, за исключением таких, как Amazon и Alphabet, то есть технологических компаний. Но благодаря более серьезному шоку ребалансировка экономик будет тоже гораздо более серьезной, а неизбежные процессы смены технологических платформ ускорятся. В первую очередь — замена углеводородного топлива на возобновляемые источники энергии.
Нефть — все?
Мы все время говорим про нефть, а для России немаловажную роль играет и газ. Но «Газпром» затаился и ничего не комментирует, а там происходит гораздо более серьезная коррекция, чем на нефтяном рынке. И она будет более длительной, поскольку «Газпром» теряет большую часть экспортной выручки. Для российского бюджета и экономики в целом это очень большая потеря, которая сейчас находится явно не в фокусе всеобщего внимания.
В общем, не все так просто — не все исчерпывается нефтью. Например, Индия потребляет огромное количество угля, государство и частные компании инвестировали $15-20 млрд в угольные месторождения на территории Индии. Трудно представить, что они от этого откажутся и начнут строить солнечные батареи и ветряки. Этого не произойдет. Процесс замены традиционных углеводородов на альтернативные источники энергии более сложный, но он, безусловно, ускорится.
Я не поняла, какая связь между вирусом, нефтью и зеленой энергетикой?
Кризисная ситуация, связанная именно с вирусом, очень быстро меняет приоритеты и предпочтения компаний. Представьте, что я в совете BMW или Volkswagen. Крупнейший производитель автомобилей тратит миллиарды долларов на электромобили. Когда продажи автомобилей падают на 40%, руководство компании не может просто сидеть и ждать, оно должно принимать меры — пересмотреть стратегию, например. В это же время компания Tesla стоит вдвое больше любого автопроизводителя, хотя имеет ничтожное — в масштабах мирового авторынка — производство. Такое положение вещей толкает руководителей автоконцернов к изменению моделей бизнеса.
Или более близкий нам пример — Delivery Club или «Яндекс.Еда» не будут доставлять столько же заказов в июле и августе, сколько доставляли весной, но эти три месяца побудят X5 или «Азбуку вкуса» догонять Delivery Club. Ретейлеры начнут вкладываться в онлайн-доставку, что приведет к взрывному росту онлайн-торговли продуктами, товарами для дома, электроникой. Таким образом, вирус ускорит смену технологических платформ.
Мы, Россия, в этом деле не первопроходцы, но и не safe haven. Мы можем в оценках как хода эпидемии, так и падения экономики просто следовать за теми, кто столкнулся с этой проблемой в первую очередь, — Китаем и Европой. Причем почему-то обращаем больше внимания на Западную Европу, хотя нам гораздо ближе Восточная. Надо смотреть на Польшу, Венгрию, Чехию и Словакию, на Вишеградскую четверку. Почему мы смотрим на Германию, которая в пересчете на душу населения, в три раза богаче нас? Могу объяснить это только тем, что большинство тех, кто об этом пишет или думает, проводят отпуск в Западной Европе, а не в Польше или Чехии.