Дмитрий Крымов: «Во всем мире театр просто помер»
Театральный режиссер и художник рассказал GQ об онлайн-премьере проекта «Тайная вечеря», глубине ужаса, любви к Венеции и посоветовал вглядываться в щели.
В прошлом мае на арт-биеннале в Венеции ГМИИ им. Пушкина представил в одной из церквей аудиовизуальную инсталляцию режиссера и художника Дмитрия Крымова «Тайная вечеря» – по мотивам одноименной картины Тинторетто из церкви Сан-Тровазо. Год спустя российскую премьеру проекта музей решил устроить на сайте – ее покажут 16 мая в 19:00 на платформе ГМИИ «100 способов прожить минуту», в разделе «Цифровой обмен». GQ узнал, что увидят зрители, о чем думает и переживает Крымов, и как, по его мнению, сложится судьба театра.
Дмитрий Анатольевич, для начала: где вы сейчас? Где вас застала изоляция, и как вы ее переносите?
Я дома, в Москве. Переношу плохо.
А что вы подразумеваете под «плохо»?
(смеется) Я думал, вы спросите, что я подразумеваю под словом «Москва». А что значит плохо – театра же, которым я занимаюсь, о котором я думаю, сейчас нет. У меня все двигается, отменяется, рушится. Во всем мире театр просто помер, отдал концы. Все пытаются сделать умное и бодрое лицо: нет, мол, он перешел в интернет. Все это чушь собачья. Театр умер – может, и не навсегда, надеюсь, он еще оживет. Но сейчас я почти физически раздавлен этой историей. Каждый день приходится заниматься какими-то пропусками, эсэмэсками, какие-то mos.ru или что там еще ру. Но то, чем я занимался всегда, исчезло. Будто и не было – остался только этот эрзац в интернете.
Все же будем надеяться, что это не смерть, а лишь временная кома. Как вы думаете, в новой реальности после пандемии театр примет какие-то иные формы?
Если говорить про живой театр, сделанный для живого человека, то при переносе в интернет он превращается просто в передачу информации – без того, чем на самом деле является театр.
Без чего именно? Это можно как-то сформулировать?
Это называется совместным переживанием. Я иногда смотрел, как публика приходит на мои спектакли. И это очень страшно, потому что приходят незнакомые люди, они озабочены своими делами, у них разный возраст, разный пол, разное вероисповедание. Они незнакомы друг с другом. Входит толпа. А уходит – народ. Если спектакль правильный.
Спектакли в сети – это хуже, чем перевод в гугле. Ведь, если переводчик хороший, он вкладывает в свой перевод душу автора и свою тоже. А тут – что-то просто техническое. Попробуйте перевести в гугле сонет Шекспира. Информацию вы, конечно, получите: я тебя любил, и вот ты умерла, а я тебя помню – ну и все. Да, вы поймете, о чем писал Шекспир, но кайфа не получите.