«Что пошло не так?» История матери, которая все делала по правилам
Понимать, принимать и видеть в ребенке личность — что получится, если соблюдать эти рекомендации и почему результат может не устроить родителей
Я хотела бы не только у вас спросить, я хотела бы еще и понять, — весьма экспрессивно заявила женщина.
Я сначала удивилась, а потом задумалась.
— Вы полагаете, что это два отдельных процесса? Можно отдельно спросить, а пониманием ответа не удосуживаться? На самом деле, в вашем предположении что-то безусловно есть…
— Да бросьте прикалываться! — абсолютно безосновательно (ибо я в это время уже мысленно погрузилась в аналитические рассуждения по теме с широким привлечением своего богатого жизненного опыта) бросила она. — Вы же прекрасно понимаете: я хочу спросить одно, а понять — другое.
— О, ну вот теперь-то мне наконец все стало ясно! — сыронизировала я.
— Ну вот и слава богу! — серьезно сказал женщина.
Да, с пониманием у нас с ней как-то не заладилось с самого начала…
У Маргариты — так ее звали — был 12-летний сын Алексей.
— Пытаясь объяснить сама себе происходящее между нами, я, можно сказать, прошла все этапы эволюции. Считала себя плохой матерью или просто ни в чем не разбирающейся слабоумной идиоткой. Потом — плохим, недостойным человеком. В промежутках решала, что это, наоборот, мой сын — урожденный мерзавец-манипулятор. Некоторое время считала, что у него болезнь из области неврологии или психиатрии, и даже водила его на обследования. Отдыхала на теории, что с нами обоими все в порядке, просто мы категорически не подходим друг другу психофизиологически, по темпераменту и другим индивидуальным характеристикам, причем здесь я опиралась на одну из ваших давних историй, в которых вы что-то похожее описывали и объясняли это категорическим несовпадением характеров детей и родителей. Но, увы, долго отдыхать у меня не получалось, так как темпераменты у нас очевидно одинаковые, да и вообще мы с ним довольно похожи, и это не только я сама, но и окружающие регулярно отмечают…
В этом месте я, как мне самой казалось, весьма закономерно попросила Маргариту объяснить, что же, собственно говоря, у них с сыном происходит. Однако она заявила, что сначала хотела бы рассказать мне о другом. И чтобы я сказала ей без всякой предвзятости…
Тут я не стала ей говорить, что некоторая предвзятость у меня уже, увы, образовалась, и просто кивнула.
— Понимаете, у меня было не случайное, а осознанное материнство. Я к этому шла и с самого начала собиралась все сделать правильно. Еще до рождения Лешки много читала, слушала лекции лучших специалистов. Пыталась обсуждать все это с мужем, но, если честно, понимания у него не находила. Он говорил: ну давай он сначала родится, а потом как-нибудь уже и воспитается. А я не хотела «как-нибудь». «Как-нибудь» родители воспитывали в 90-е нас самих, и теперь у нашего поколения (я не только о себе, но и о большинстве своих друзей и знакомых говорю) много вопросов к родителям и своему детству. Мне-то еще повезло, а некоторые мои сверстники годами от психологов и психотерапевтов не вылезают, прорабатывая детские травмы.