Чем заняться перед смертью
Любому человеку суждено покинуть этот мир. Но как сделать так, чтобы этот уход был наполнен смыслом для самого себя?
Мужчина лет сорока-пятидесяти с лицом старшего научного сотрудника. Пришел один, назвался Михаилом, сел в кресло, похрустел пальцами.
— Не хрустите, пожалуйста, — попросила я. — На меня это как-то негативно действует, на уровне физиологии. Вот знаете, как когда вилкой по стеклу скребут. Хотите дам что-нибудь в руках покрутить, для снятия психомоторного напряжения? У меня есть.
— Простите, больше не буду. Мама тоже говорила, что ее раздражает.
— Так дать? Вот у меня колечки есть. Или тряпочный шарик…
— Нет, не надо, спасибо.
Мы еще помолчали. Я прикинула, какие у него должны быть дети. Вероятно, подростки, учатся в какой-нибудь математической гимназии. Может быть, проблемы с социализацией? Или перенапряглись от математики и кружков по английскому и китайскому, стали резать себе руки или еще что-нибудь такое? А может быть, он поздно женился (не случайно же маму вспомнил)? И теперь ребенок маленький, а он не знает как с ним вообще? Или он в разводе и хочет наладить отношения с подросшими детьми, но не понимает, как к этому подступиться?
— У меня недавно умерла мама, — сказал Михаил.
— Мои соболезнования.
— Спасибо. Я хочу вам рассказать.
Прикинула, что его матери должно было быть от семидесяти до восьмидесяти лет. Почтенный возраст. А ему что же, и рассказать о ее смерти некому, кроме как психологу в детской поликлинике? Если так, то мне его и вправду искренне жаль. И, разумеется, я его выслушаю. Сын, потерявший мать. Какая разница, сколько ему лет.
— Вы, наверное, сейчас думаете: чего он пришел, спятил, что ли? — грустно усмехнулся Михаил.
— Нет, так радикально я не думаю. Слишком много всякого видела и слышала. Мир очень прихотлив в комбинаторике.
— Да, конечно. Я понимаю. Я слушал ваши лекции по онтогенезу.
В Питере я читала цикл «Онтогенез» всего один раз и для совсем узкого круга. Попыталась вспомнить там Михаила. Не получилось.
— Я подумал, что вы как раз тот человек, который поймет. И может быть, расскажет другим. Мне кажется, в наше время это важно. И еще мне кажется, что мама тоже этого хотела бы.
Тут я совсем успокоилась и настроилась слушать. Была интеллигентная старушка. Прожила большую жизнь и скончалась. Теперь ее интеллигентный сын выполняет то, что он сам назначил ее последним желанием. Все очень лирично, традиционно и респектабельно.
— Я вас внимательно слушаю.
— Вы когда-нибудь думали о том, чем современным людям заняться перед смертью?
— Гм. Ну, наверное, составить завещание? Пройти какой-нибудь религиозный обряд, если человек принадлежит к какой-то конфессии? — подумав, предположила я.
— Да. Но все это не занимает много времени. Пара часов первое, и от силы пара часов второе. А остальное время? Ведь сейчас медицина развилась настолько, что, во-первых, человек достаточно хорошо осведомлен о своем состоянии, и если когнитивные функции сохранны, то он прекрасно понимает, что умирает, а во-вторых — современное обезболивание часто дает какое-то время простого ожидания смерти…