«Я знаю, бойцы меня где-то ждут»
Накануне празднования Дня Победы многие задумываются о своих родственниках, пропавших во время войны. Можно ли их найти или хотя бы узнать, что с ними случилось? Юлия Алексеева четыре года назад впервые отправилась в экспедицию с поисковой организацией «Курган» и с тех пор каждый год в начале мая уходит в поиск. Почему это важно для нее и для всех нас?
О поиске я услышала от друзей. Все они постоянно ездят в экспедиции. А у меня было такое отношение к погибшим: что делать, где упал, там и придется лежать. Но однажды, возвращаясь из Астрахани с рыбалки, я решила заехать в Волгоград, посмотреть, что поисковики делают. И меня просто затянуло. Много раз потом спрашивала себя, как я могла столько лет пропустить?! Первое, что увидела, — горящие глаза друзей. Одно желание у всех — найти и поднять бойца, отыскать его родственников.
А потом и вторая картина: обнаруженные кости молодого парня. Сохранность хорошая, в анатомии я разбираюсь, медицину люблю — и я сразу поняла, что ему лет двадцать: и по зубам, и по выемке на черепе. Меня поразило, в какой позе он лежит, — упал навзничь, голова запрокинута, руки раскинуты: как лебедь. Страшно, жалко! И так хочется сказать ему спасибо, за то, что положил свою жизнь, чтобы она была у меня, у моих детей.
В первый же раз я нашла медальон. Правда, пустой: не все их заполняли, к сожалению. Мы копали яму — бывшая траншея после взрыва, дошли до полов, дальше целина, продолжать нет смысла. Подняли бойца, все косточки почистили, сфотографировали. Осталось проверить стенки, часто там что-то остается. Вот мне и показалось, что оттуда тряпочка торчит. Оказалось — карман. А в кармане — медальон и мундштук. Я закричала остальным, что, кажется, нашла. Вокруг сразу тишина образовалась, все покидали инструменты и ко мне бегут. Бросились меня целовать, обнимать. А я стою и плачу, еще даже не осознавая, по какому поводу.
Ощущение как от первого поцелуя: голова кружится, ничего не понимаешь, а радость переполняет. Не могу назвать себя атеистом, но я и не верующий человек. Поиск стал для меня местом, куда я еду очищаться. Все погибшие как живые. В позапрошлом году в Волгограде нашли женщину. У нее с собой спички, ниточки, колечко... Какие-то женские штучки. Даже не то чтобы ее жалеешь сильнее, нет, — всех одинаково. Но как-то сразу представляешь, как она тут оказалась, может, ее любимый пошел воевать, и она за ним. Я все время возвращаюсь к историям этих людей. Думаю о них, пытаюсь представить, как они тогда справлялись. Себя соотношу с тем, что вижу. Мне кажется, я бы точно пошла на войну, надо ж было кому-то вытаскивать этих солдат. И плачу, конечно, ручьями, особенно когда вещи личные нахожу. Слезы и есть очищение.