Как Окинава стала островом с самым высоким в мире процентом долгожителей
Все хотят жить сто лет, но, как правило, на долголетие тупо не хватает времени. А вот у японцев завалялся один любопытный остров, где скопление столетних жителей превышает допустимую норму.
Страноведение
Сразу скажу, что Окинава — это вовсе не та Япония, какой мы себе ее представляем. Здесь нет ни столпотворений под светящимися рекламами, ни пронизывающей все и вся техногенной доминанты, ни скоростных поездов-пуль.
Еще утром в Токио у меня мерз нос, но три часа полета — и вместо высоток футуристического мегалополиса над головой шелестят пальмы, а вместо стада менеджеров среднего звена в одинаковых засупоненных пальто и шарфиках «Берберри» — улыбчивые загорелые люди в цветастых рубашках, далекие от проблем «большой земли», как они называют четыре острова к северу: Кюсю, Сикоку, Хонсю и Хоккайдо.
Окинава слывет самой «азиатской» префектурой в Японии. Жизнь на «большой земле» давно ушла далеко вперед от шумных и безалаберных стран, с которыми у нас ассоциируется Азия. На Окинаве, например, незазорно опоздать на деловую встречу, а в Японии после этого — только в петлю. Вечером на Кокусай-дори, главной улице города Наха, столицы префектуры, я смотрю, как резвятся американские джи-ай в увольнительных, пекинские туристы братаются с тайваньскими ревизионистами, филиппинцы, чья столица ближе отсюда, чем Токио, пытаются клеиться к туристкам из какой-нибудь Нагои, приехавшим в отпуск не с семьями, а с коллегами по работе, как это принято в японском корпоративном быту.
В магазинах выставлен популярный сувенир — заспиртованные в 60-градусном перваче авамори ядовитые змеи хабу (видел похожее во Вьетнаме). Вообще, Кокусай-дори напомнила мне большой бар караоке где-нибудь в Юго-Восточной Азии. Если бы Таиланд и Гавайи сделали ребенка, которого потом бы отдали на усыновление в японскую семью, малыш во многом был бы похож на Окинаву.
История с этнографией
Окинавское отличие от остальной Японии объясняется просто: лишь в 1879 году японский император Мэйдзи аннексировал эти 160 островов, а раньше в течение пятисот лет они входили в состав независимого королевства Рюкю. Собственно, Рюкю — это и есть китайское название архипелага, а Окинава — японское.
Пока Япония отгораживалась от остального мира, королевство торговало с Кореей, Китаем, Филиппинами и процветало: большая часть акватории Южно-Китайского моря была под контролем правителей замка Сури, возвышающегося на холме над столицей префектуры Окинава — городом Наха. Аннексия превратила Рюкю в отсталую окраину имперской Японии. Окинава и по сегодняшний день остается самой бедной префектурой в стране.
Свой язык здесь вытеснялся, традиции забывались, а обучавшаяся в Китае интеллигенция оказалась невостребованной. Началась трудовая эмиграция — в Японию, на Гавайи, в Южную Америку.
Тем не менее сегодня на архипелаге не возникает проблем с самоидентификацией: «Прежде всего мы окинавцы, а уже потом японские граждане», — заявила мне группа парней на лодочных гонках «хаари».
Я подошел к ним, потому что у команды на футболках красовалось на чистом русском языке: «Ветвь. Окинава Электрическая Компания». Я уж подумал, что РАО ЕЭС до Окинавы дотянулось, а оказалось, что местная электрокомпания выбрала диковинный язык, чтобы привлечь к себе внимание.
Традиционную греблю и другие обычаи окинавцы берегут. На фестивале «Наха Мацури» я полчаса корячился в команде гайдзинов (инородцев), пытаясь перетянуть канат под 200 метров длиной, полтора метра в диаметре и весом около 40 тонн. Думал, что такую здоровую дуру (канат числится в Книге рекордов Гиннесса) и без сопротивления другой команды сдвинуть с места нелегко, и был уверен в ничьей. Но окинавцам удалось выиграть: канат подвинулся в их сторону на целых полтора метра!
После провозглашения победителей участники и зрители бросились кромсать канат ножницами, ножами и даже топорами, чтобы унести его кусочек себе на счастье, а поскольку многие были под градусом и в одних набедренных повязках, то традиционной японской сдержанностью совсем не пахло.
Зато все в замке Сури, от ярко-красного фасада до богато инкрустированного трона, дышало высокой культурой, хоть и недавно воссозданной: оригинал был сметен «стальным тайфуном», как на Окинаве прозвали штурм острова американскими войсками под занавес Второй мировой войны. В битве за Окинаву с апреля по июнь 1945 года погибло более 200 тысяч человек: 12 тысяч американцев, 107 тысяч японцев и свыше 100 тысяч окинавцев.
После роскошных интерьеров теплого замка я спустился в холодный подземный бункер штаба японских ВМФ, где, понимая, что ситуация безвыходная, 13 июня 1945 года адмирал Минору Ота и его приближенные офицеры подорвали себя гранатами. На стенах следы от осколков, на столе живые цветы.